Барон из МЧС-3 - Игорь Лахов

— Прикольно, правда? Чего не смеётесь? Ха. Ха. Ха.

И пошёл дальше, к стойке бара, чтобы сделать заказ. За спиной полная тишина. Видимо, местные клоуны в дорогих костюмах обдумывают только что случившееся. Что-то долго.

— Уважаемый, — обратился я к то ли бармену, то ли официанту, — мясной нарезочки, пожалуйста, и триста коньяку. С собой.

— Господин старшина, — почти прошептал он. — У вас большие неприятности. Там, сзади…

— Эти идут?

— Да.

— Это у них проблемы. А ты пока оформляй мой заказ. И разбитую посуду тоже оплачу.

— Какую посуду?

— Верно. Нечего портить полезные в хозяйстве вещи. Экономика должна быть экономной. Тогда только заказ.

Резкий рывок за плечо заставил развернуться.

— Слышь, вояка. Ты на кого руку поднял? — прошипел один из компании клоунов.

— А чё? — задал я вопрос, который так моден среди подобных утырков.

— А ни чё! Ты теперь нам должен немерено.

— Ну и чё?

— Ты знаешь, кто перед тобой? Делегация губернатора Тюмени по культурным связям!

— По каким?

— По культурным, мать твою! Как только прибудем в Тюмень, тебе хана!

— А! Пардоньте! Тогда вас культурно посылаю в пеший эротический поход. Всей делегацией.

После этих моих слов должны быть действия. «Культурологи» не подвели, и вот уже первый кулак летит в мою сторону. Даже не входя в ускорение, чуть не начал зевать, глядя на этих медлительных черепах. Жир в худшей своей форме и тот более шустрым был.

Слегка ухожу в сторону и, не дожидаясь «прилётов», несколькими ударами укладываю четвёрку на пол. Вроде дышат, но в сознание приходить не торопятся. Один, правда, притворяется, что в нокауте, но добивать не буду. Лень.

— Так что там с моим заказом, уважаемый? — спокойно обращаюсь к обалдевшему официанту.

— Скоро будет готов, — пролепетал он.

— Прекрасно. Убедительная просьба не наказывать официантку за разбитую посуду. Думаю, эти господа оплатят всё. Если откажутся, то позовите меня. Я еду в тринадцатом вагоне. Старшина Данила Горюнов.

— Да, господин старшина. Вот ваш заказ… Коньяка не триста, а четыреста граммов. Самого лучшего! Комплимент от заведения.

— Спасибо.

Придя к себе, разочаровал Чаха, что сразу выпить не получится. Зато узнал у проводника, когда будет очередная остановка. Через семь минут. Прекрасно! Как раз должно хватить времени.

Не прошло и трёх минут, как очухавшаяся разъярённая четвёрка ввалилась в мой вагон. Вот сердцем чувствовал, что не успокоятся без добавки! Драку в тамбуре затевать не стал. Довольный новым развлечением, наумб ушёл в невидимость, а я в купе устроил маленький мастер-класс по рукопашному бою в замкнутом пространстве. Главное в этом деле: не запачкать кровью выданное постельное бельё.

Хватило трёх ударов, чтобы сравнять поголовье защищающихся и нападающих. Плешивого оставил на десерт. Взяв его полуживую тушку в захват, вначале поставил большую «сливу» на нос, а потом кулаком расквасил губы, на зависть всем любительницам вкалывать в них ботокс. Лысая сосалка с синим шнобелем получилась на загляденье!

Не знаю, что подумал народ на полустанке очередного маленького городка, когда из вагона вылетели четыре тела, но уверен, что этот момент многие запомнят надолго. Тем более красиво летели! Икары, блин! Правда, приземление на бетонную поверхность им ещё отрабатывать и отрабатывать. Хреновая посадка. Наверное, дорогие костюмы и лишний вес мешают.

В купе вернулся как раз к тому моменту, когда поезд тронулся. Проводник ни слова не сказал, глядя на меня, словно на ангела мести, спустившегося с небес. Лишь только икал и кланялся, вжавшись в стенку.

Ну а мы с Чахом, запершись, разлили по рюмочкам. Люблю ездить поездом. Жаль, лейтенанта Якутовой с нами нет. Она выдумщица ещё та и легко скрасит любое путешествие своими оригинальными вводными. За неё и наших друзей-курсантов и провозгласил первый тост.

Тюмень встретила нас хмурым небом и холодным ветром. Выйдя из вагона и поставив свой объёмный армейский баул на землю, я осмотрелся. Впервые здесь. Думаю, прежний Горюнов хорошо знал эти места, но мне нужно привыкать и делать вид, будто бы всё знакомо. Хорошо, что никто не встречает.

Хотя нет… Трое блюстителей правопорядка чётко движутся в мою сторону. Может, и интересуются совсем не мной, а встречают любимую тётю, но что-то с трудом верится. Так и есть.

— Господин старшина, попрошу предъявить ваши документы, — потребовал старший наряда.

— Вы являетесь армейской милицией? — поинтересовался я.

— Нет. Мы…

— Тогда с какого ляда я должен показывать вам свои документы?

— Потому что вы похожи по ориентировкам на преступника, Недавно напавшего на государственных служащих. А именно: на заместителя губернатора и его племянника.

— Даже если это так, то арестовать меня могут лишь представители армии. Ну или те, кто имеют бумагу, подтверждающую, что действуют от лица армейских структур. У вас подобный документ есть?

— Слышь, — растерял терпение старшой, — перестань выкаблучиваться. Здесь тебе не столица! Быстро сдал документы и протянул руки для «браслетов»!

— В случае попытки ареста или иного задержания лицами, не имеющими на то полномочий, — начал я цитировать «Закон об ответственности военнослужащих», — неправомерно задержанный может применить своё право на самооборону. Параграфы, на которые ссылаюсь, перечислить?

— А ты не оборзел? Так, парни! Вяжем этого умника!

Зря они так. Допускаю, что против привокзальных бомжей эти ухари и грозная сила, но не для того, кто с вампирами и оборотнями бился. Захват подозреваемого был произведён по всем правилам. Но не согласно ментовским инструкциям, а по армейско-диверсионным наработкам, что хорошо вдолбили в мою голову лейтенант Якутова и прапорщик Станов.

Через пару минут троица, примерив собственные наручники, лихо маршировала в сторону выхода из вокзала. Мне оставалось лишь задавать им правильное направление и контролировать, чтобы не пытались улизнуть. Так и довёл мужичков до их же опорного поста, где сдал на руки ошалевшему от вида своих подчинённых дежурному.

Недолго думая, прошёл в кабинет начальника. Обрюзгший, полусонный капитан посмотрел на меня, словно комиссар на врага пролетариата. Разговаривать с ним не стал, а просто сунул под нос свой жетон личного порученца императорского двора. Лицо офицера быстро изменилось: округлая форма на глазах приобрела овальный