Барон из МЧС-3 - Игорь Лахов

радоваться не хочется. Ранее подобное не оговаривалось, значит, решение было принято уже после нашей вчерашней встречи с венценосным. Видимо, какая-то нехорошая многоходовочка с участием старшины Горюнова нашла новый вариант продолжения. Уверен на сто процентов, что не по доброте душевной мне сделали такой сюрприз.

Дальше был небольшой фуршет для награждённых, после которого отправился в телецентр. Там парочка деловых девочек в пиджачках и очень коротких юбочках взяла под руки и проводила меня в гримёрку.

Впервые участвую в подобном шоу, поэтому во время приготовления меня к съёмкам чувствовал себя не бравым военным, а каким-то, прости господи, нетрадиционным мальчиком. Еле сдержался, чтобы не сорвать накидку, не дающей пудре упасть на китель, и, громко матерясь, не свалить из этого гадского места.

Но пытка, оказывается, только начиналась. Потея под светом прожекторов и внутренне зверея из-за направленных на меня камер, стал отвечать заученным текстом на заранее приготовленные вопросы. Ведущая подстать интервью: давно не видел такой тупо-восторженной рожи. Молодящаяся пятидесятилетняя бабца не к месту смеялась или делала вид, что испугана.

Да и сам текст… По нему получается, что это не я был инструментом в руках Ростоцкого, а тот плясал под мою дудку, отчего-то решив, что сержант может приказывать генералу. Гнать надо ссаным веником всех упырей из пропагандистского отдела! Такой шняги давно не видел! И самое поганое, что лично в ней участвую главным клоуном!

Короче, домой возвращался с лютым желанием разбить кому-нибудь морду. Как назло, подходящих кандидатур по пути не подвернулось. Хоть бы оборотень или бандит встретился. Но сегодня столица была до такой степени примерная, что аж скулы сводит.

Придя к себе, немного оттаял душой. За накрытым столом сидели оба «спецсоседа».

— Ну что, старшина Данила? — встав, отсалютовал мне рюмкой Володя. — С наградой и новым званием. Знаем, что завтра отбываешь, поэтому решили заодно и отвальную боевому товарищу устроить. Честно говоря, жаль, что уезжаешь. Сработались как-то незаметно. Уже и не чужие люди.

— Верно, — подтвердил его слова Юра. — Тут до тебя много кто пожил, но все как командировочные воспринимались. А ты хоть и молодой, но своим моментально стал. За тебя, Данила!

Ну и понеслось. На второй бутылке мы решили, что скучно сидим, и пригласили Ленку. Узнав о моём скором отъезде, она опечалилась, но ненадолго. Жучка соседушка ещё та, конечно, но тётка компанейская и шебутная. К тому же, когда не на «работе», то шалавистость свою легко отставляет в сторону.

— Эх, пора менять статус, — где-то между пятым и шестым коктейлем из водки с шампанским вздохнула она. — Годики уже не те… Вот вся в размышлениях, как поступить. То ли бордель собственный открыть, то ли в библиотекари податься. Сиди себе спокойненько, читай книжки про красивую любовь, не потея под клиентом.

Эта её реплика вызвала жаркий спор между прилично захмелевшими Юркой и Володей. Один доказывал, что бордель — это выгодно, а второй утверждал, что искусство выше всяких плотских утех. Тем более, что Ленка уже натешилась по самые гланды. В прямом и переносном смысле.

— Совместить! — пьяно стукнув кулаком по столу, в какой-то момент предложил я.

— Чего совместить? — не понял Юрец.

— Публя…личный дом и библя…теку эту!

— Секс за книжки? — хмыкнул Володя. — Бред!

— Подожди, — остановила его Ленка. — Смех смехом, но литературного борделя ещё никто не открывал. Значит, будет пользоваться спросом подобное эксклюзивное заведение, в котором клиенты получат сразу два вида наслаждения. Данила! Ты гений! Всё, мальчики, мне пора. Нужно правильную концепцию придумать, пока мысли фонтанируют.

Махнув парням рукой, а меня нежно расцеловав на прощание, Лена ушла к себе. Блин! Как и не пила! Вот что значит опыт и правильный подход к делу.

Без неё сидеть стало уже как-то скучно, поэтому мы быстренько свернули застолье. Завалившись спать, я внезапно вспомнил о Чахе. Ё-моё… Если я сейчас так накидался, то он, наверное, уже в пьяном угаре половину столицы разнёс!

— Великий наумб трезв, — с укором посмотрев на меня, произнёс появившийся перед глазами Чах.

— А чё так? Ик…

— Из нас двоих один обязательно должен оставаться в адеквате. Во избежание, так сказать. Сегодня тебе было необходимо расслабиться.

— Взрослеешь… Уважаю… А я перестарался с весельем. Такие «вертолёты» начинаются, когда глаза закрываю…

— Это, Данила, дело поправимое. Расслабься и не ставь никаких блоков.

Спорить в таком состоянии мне было лень. Буквально не прошло и минуты, как мой рассудок резко прояснился. И общее ощущение организма такое, будто бы я не серьёзно бухал последние пять часов, а укрепляющие здоровье процедуры в санатории проходил. Хорошо-то как!

В семь утра уже был на ногах и готовился к вечернему поезду. Вещей у меня кот наплакал, но лучше всё собрать заранее, а потом спокойно погулять в последний раз по столичным улочкам. Хотя почему-то есть уверенность, что ещё не раз вернусь в Ярославль.

Решил зайти к графине Рядивской, чтобы сказать ей: «адью».

— Лучше к ней не суйся, — предупредил меня Чах. — Сумасшедшая бабка сегодня сняла со своего банковского счёта последние сорок рублей, напекла полную корзину шанежек и собрала чемоданы. Как думаешь? Куда и с кем собралась?

— Блин…

— Ага. Огромный такой блинище! Поэтому, Данила, предлагаю сваливать тихо, через крышу.

— А потом на вокзале обнаружить, что Степанида Аркадьевна дожидается меня около вагона? Или ещё круче: встречать её в Тюмени. Эта «жена декабриста» может и такое учудить. Нет. Пойду.

Графиня открыла мне дверь ещё до того, как я нажал на звонок. Молча пригласила в комнату. Села на стул, сложила сухие ручки на коленях и уставилась на меня тоскливыми глазами одинокого человека, на что-то надеющегося, но понимающего, что вряд ли произойдёт чудо.

Даже жалко её стало. Не дай бог дожить до такого, когда и в кошельке пусто, и рядом никого нет, да ещё и голова чудит. Шибанутая, конечно, Степанида Аркадьевна сильно, но мне, по хорошему счёту, ничего плохого не сделала, а даже пыталась помочь в меру своей испорченной фантазии.

План моего разговора резко поменялся.

— Графиня, — таинственно начал я. — Вы, естественно, уже знаете, что я покидаю столицу.

— О да, Данила