Миссия в Китае - Василий Чуйков

Когда встал вопрос о защите Чехословакии, СССР не один раз выступал с конструктивными предложениями, направленными на обуздание агрессора. Красная Армия готова была прийти на помощь чешскому народу. Однако англо-французские покровители фашистского агрессора сделали все для того, чтобы отстраниться от помощи со стороны Красной Армии. Если бы вместо мюнхенского сговора была объявлена мобилизация в Англии и во Франции, а Польша открыла границы для прохода Красной Армии к границам Германии, агрессор оказался бы в тисках и вторая мировая война или вообще не состоялась, или имела бы совсем другое развитие. Немецкий генеральный штаб не мог не знать из истории, к чему приводит война на два фронта.

Летом 1939 г. Гитлер предпринял вначале дипломатический нажим на Польшу, а потом перешел к прямым угрозам. Нарастала реальная опасность возникновения второй мировой войны. Англо-французские «примирители» готовы были пойти на новые уступки агрессору. Хотя Франция и Англия были связаны с Польшей договорными обязательствами, но к договорам они не относились всерьез, а их обещание гарантий ничего не стоило. С падением Польши могло резко нарушиться европейское равновесие, и это беспокоило не только общественное мнение Франции и Англии, но и многие влиятельные деловые круги. В то же время Гитлер рассчитывал, что и на этот раз мюнхенские соглашатели уступят, тем более он видел, что никаких реальных шагов против него не предпринимается. Хотя в августе 1939 г. в Москве начались переговоры военных миссий СССР, Англии и Франции, было видно, что эти переговоры обречены на провал. Теперь преданы гласности все сопутствующие этим переговорам документы, тогда мы только могли догадываться, что и Англия и Франция к переговорам относились несерьезно, что они были предприняты лишь для успокоения общественного мнения, что за их завесой скрывались планы выдачи Польши на разграбление агрессору.

Советское правительство на переговорах было представлено членом Политбюро, народным комиссаром обороны Маршалом Советского Союза К. Е. Ворошиловым. В состав делегации входили начальник Генерального штаба, командарм 1 ранга Б. М. Шапошников, народный комиссар Военно-Морского Флота Н. Г. Кузнецов, от ВВС командарм 2 ранга А. Д. Локтионов.

Английское правительство прислало отставного адмирала Дракса, бывшего коменданта Портсмутской крепости, носившего чисто престижное звание адъютанта короля по морским делам. В первый же день переговоров выяснилось, что Дракс не имеет письменных полномочий на ведение переговоров.

Французская сторона была представлена ненамного солиднее. И хотя ее глава генерал Думенк являлся членом Высшего военного совета, его позиция была полностью поставлена в зависимость от позиции английского отставного адмирала.

В присылке такого рода делегаций имелся свой скрытый расчет. Мюнхенские соглашатели надеялись, что советская сторона тут же прервет переговоры и на Западе можно будет начать антисоветскую кампанию, свалив провал переговоров на позицию Москвы. Этого не случилось. Наше правительство терпеливо выслушало англо-французских партнеров и проявило максимум доброй волн и желания вести переговоры, несмотря на все формальные неувязки. Но очень скоро выявилось, что ни Англия, ни Франция не желали брать на себя каких-либо обязательств по обузданию агрессора.

Каждому, кто следил за ходом событий, было очевидно, что мюнхенские соглашатели готовятся принести в жертву и Польшу, лишь бы подальше на восток Европы протолкнуть гитлеровскую армию. Казалось, близка к осуществлению давняя мечта реакционеров всех мастей: агрессивная фашистская армия, ударный отряд монополистического капитала, приближалась к границам Советского Союза.

Зная о провокационной политике западных держав, Советское правительство в интересах обеспечения безопасности СССР приняло предложение германского правительства о заключении между нашей страной и Германией договора о ненападении, который был подписан в августе 1939 г. Этот договор способствовал укреплению обороноспособности нашей страны и оттягивал войну Германии против СССР.

Мюнхенские соглашатели подняли по этому поводу визг на всю Европу, но польская земля не стала ареной схватки гитлеровских войск и Красной Армии. А как было бы удобно, отсиживаясь за линией Мажино, потирая руки, взирать со стороны, как Германия и Россия истекают кровью в войне, и в нужный час выйти на сцену хозяевами положения и продиктовать воюющим свою волю… Не получилось.

1 сентября 1939 г. началось вторжение немецких войск в Польшу. Под давлением общественного мнения Англия и Франция объявили войну Германии, но военных действий не начали и не собирались начинать. По этому поводу с тех пор написано немало книг, воспоминаний, исторических исследований. Я — солдат и привык говорить правду без обиняков и дипломатических смягчений. Мы воочию увидели, что несли нам переговоры с мюнхенцами. Они не собирались воевать с Гитлером и, объявив войну, выжидали, а не сойдутся ли в вооруженном конфликте немецкие войска и Красная Армия.

В этой обстановке о безопасности границ нашей страны могло позаботиться только Советское правительство. Войскам был отдан приказ войти на территорию Западной Белоруссии и Западной Украины, чтобы спасти от фашистской оккупации белорусский и украинский народы. Я командовал 4-й армией, которая должна была продвинуться до Бреста.

Этот поход ничего общего с военными действиями не имел. Население Западной Белоруссии и Западной Украины встречало нас с ликованием и радостью. Танки и автомашины буквально осыпали цветами. Попы и ксендзы выходили навстречу с иконами и хоругвями. Там, куда вступила Красная Армия, дорога фашизму была закрыта.

Мы остановились почти на теперешней границе с ПНР по восточному берегу Буга. Хотя и был подписан пакт о ненападении с Германией, однако мы держали войска в полной боевой готовности. Никто не верил, что Гитлер будет соблюдать какой-либо договор, если увидит, что ему выгодно его нарушить. Это был очень опасный и напряженный момент. Мы знали, что Гитлер с той самой минуты, как пришел к власти, воспитывал своих молодчиков в звериной ненависти к советским людям, к коммунизму, ко всему русскому. В этом духе воспитывалась и армия, которую годами нацеливали на восточный поход. Мы могли ожидать всякого рода провокаций. Но оказывается, и гитлеровцы, когда это им было надо, умели вести себя «деликатно».

Нашим командирам приходилось часто бывать в немецких штабах для уточнения разграничительных линий. Их встречали уважительно, внимательно разбирали их претензии и выполняли требования, обусловленные соглашением. Солдаты проявляли всяческое «дружелюбие» к бойцам Красной Армии. Дружелюбие, конечно, было деланным, иногда даже и не очень искусно разыгранным. Но провокаций немецкие войска не устраивали.