ИВЦ: жаркое лето 81-го - Виктор Дан

Виталий собрал статистику сдачи на завод конструкторской и технологической документации подразделениями КБ и показал, что опытный завод может рассматриваться как система массового обслуживания, так как выпуск изделий заводом и предъявление их ОТК наследовали те же вероятностные характеристики, что и разработка КД. После этого на математической модели он доказал, что при сокращении численности контролеров ОТК и других категорий вспомогательных рабочих до предложенного норматива, цикл изготовления опытных образцов изделий удлиняется на семь – десять процентов, а значит, учитывая сроки создания сложных систем управления, соответственно задерживается почти на год отработка и передача их в серийное производство, При этом экономические потери в системе КБ – опытный завод в десятки раз превышают экономию на зарплате вспомогательных рабочих завода.

Так был обоснован и вскоре утвержден повышающий коэффициент к нормативам для опытных предприятий. Свой отчет Давиденко понес директору лично, так же как лично получал задание, что было серьезной ошибкой с точки зрения бюрократической этики. Яковенко стал его врагом и не преминул отомстить, как только Давиденко на некоторое время попал в немилость к директору.

Известная народная мудрость гласит: «Кто везет, того и погоняют». Кроме парткома еще и заводской профсоюзный комитет нагрузил Давиденко обязанностью – назначил заместителем председателя ПДПС предприятия. Эта странная аббревиатура означала: постоянно действующее производственное совещание (шутники говорили – «постоянно бездействующее…»). ПДПС по положению должно быть инструментом профсоюза для контроля деятельности администрации. На самом деле ПДПС, как и профсоюз, были «погонялом» в руках администрации.

Однажды Виталия вызвали в профком:

– Виталий Семенович, есть мнение руководства, что вы неплохо разбираетесь в АСУ.

– Ну, кое-что сделал для службы кадров и для каркасно-сборочного цеха. Давно прошу перевода в ИВЦ, но Сошенко не пускает.

– Как раз об ИВЦ речь. Бондаренко попросил нас разобраться, что там происходит. Пятилетний план они завалили, ЭВМ стоит полгода в ящиках. Министерство грозит санкциями за нарушение сроков ввода техники в эксплуатацию.

– Чем я могу помочь?

– Нужно срочно подготовить заседание ПДПС по данному вопросу: заслушать начальника ИВЦ Бриля и подготовить рекомендации для руководства. Бондаренко просил поручить этот вопрос вам.

– При живом председателе ПДПС?! – попытался отшутиться Виталий.

– С ним вопрос решен, он только перекрестился.

– Попробую! А сколько вы даете нам времени на подготовку?

– Неделю, не больше. Директор очень зол.

Помощником Виталий выбрал Никитина, заместителя начальника инструментального цеха, тоже члена президиума ПДПС. Никитин, рыжеволосый ровесник Виталия, был парнем толковым и исполнительным. Они посетили ИВЦ и познакомили Бриля с решением профкома. Тот обещал подготовить отчет и предоставить необходимые материалы спустя три дня. Однако материалы были предоставлены только в день заседания и после многократных напоминаний. Проект решения подготовили буквально за четверть часа до открытия совещания.

Состояние дел в ИВЦ было удручающим. Срок ввода ЭВМ «Минск-32» был сорван на семь месяцев из-за неготовности машинного зала. Из-за отсутствия ЭВМ утвержденный министерством план по автоматизации обработки информации выполнялся за счет использования табуляторов и перфокарт в качестве носителя данных, что было весьма неэффективно при большом объеме нормативно-справочных данных постоянного хранения. Короче говоря, все было сделано для галочки. Кроме расчета заработной платы, другие задачи не эксплуатировались.

Совещания ПДПС обычно проводили в киноконцертном зале предприятия, так как по разнарядке профкома собиралась аудитория в несколько сотен человек. Все прошло по отработанной схеме. Почетный президиум Виталий решил на сцену не приглашать. Директор, руководители служб заводоуправления разместились в креслах первого ряда. Давиденко вел собрание, а секретарем и содокладчиком был Никитин.

После доклада Бриля несколько выступающих, среди них был главбух и начальник производства, вяло покритиковали ИВЦ за то, что не оправдались их ожидания. Директор от выступления отказался.

Когда Никитин зачитал проект решения совещания, директор вдруг оживился и категорически потребовал исключить пункт о поставке в текущем году второй ЭВМ «Минск-32».

Между директором и председательствующим на совещании Давиденко произошел напряженный диалог:

– Товарищ Бриль решил здесь протащить вопрос о второй ЭВМ, после того как я ему отказал. А вы идете у него на поводу, – раздраженным тоном заявил директор, не поднимаясь с кресла.

– Георгий Анатольевич, вы заметили, что мы предлагаем ряд мер и поручений, чтобы обеспечить ввод первой ЭВМ через месяц. Для второй машинный зал будет уже готов, поэтому при поставке в конце четвертого квартала ИВЦ сможет ввести ее в январе. К этому моменту будет создано программное обеспечения, для эксплуатации которого потребуется вторая ЭВМ.

– Я сказал – второй ЭВМ не будет! – директор поднялся и повернулся лицом к залу.

– Тогда в соответствии с Положением о ПДПС ставлю вопрос на голосование. В порядке поступления: кто за то, чтобы в рекомендациях нашего совещания осталось предложение о поставке второй ЭВМ «Минск-32»?

– Тогда голосуйте без меня! – директор покинул зал заседания, за ним последовал только Яковенко.

Зал дружно проголосовал за предложенный проект. Поправка директора не прошла. На следующее утро протокол собрания с подписями Давиденко и Никитина лег в директорскую папку входящих, а копия на стол председателя профкома. В профкоме к конфликту отнеслись спокойно, они знали истинную цену этой бумаги.

Однако самолюбие директора было задето, и он потребовал к себе Давиденко, как только увидел протокол на своем столе.

Виталий переступил порог кабинета без всякого волнения или, тем более, страха. Он много раз был в кабинете директора и других руководящих кабинетах. Он уверен был в своей правоте, знал свое дело и вполне с ним справлялся, поэтому был спокоен.

Прошла ночь и три часа нового рабочего дня, но негодование директора не ослабело:

– Я попросил профком помочь мне разобраться в делах ИВЦ и наказать Бриля по заслугам, а вы стали плясать под его дудку.

– А мы видели нашу задачу в том, чтобы сформулировать мероприятия по исправлению ситуации, и они в протоколе есть. Меня удивляет, почему мы должны были рекомендовать руководителю наказать своего подчиненного. В квартальном отчете ИВЦ и так все есть для любых оргвыводов.

– Опять ты меня учишь, и это голосование чего стоит.

– Мы не нарушили Положение о ПДПС. Наш протокол всего лишь рекомендации. Можете выбросить его в корзину. Не понимаю, почему в наших предложениях должно быть только то, что вы хотите себе порекомендовать?

– Если не понимаешь, то наш разговор окончен. Тебе разъяснят другие.

В конце рабочего дня Давиденко потребовали явиться к заму директора по кадрам.

Сошенко начал без пространного вступления:

– Георгий Анатольевич попросил меня провести с вами беседу. От ее результатов зависит ваше будущее на предприятии.

– Не понимаю, в чем моя вина!

– Попытаюсь разъяснить. Есть неписанные правила поведения подчиненного по отношению к руководителю. Могу поделиться своим опытом. Если руководитель высказал возражения по поводу моих предложений, то я сразу прекращаю данную тему. Изучаю вопрос, ищу дополнительные аргументы и при следующей встрече, после извинений за неполную готовность накануне, вполне деликатно привожу эти новые аргументы. Если он и на этот раз отказывает, то я никогда не возвращаюсь к данной теме.

– Полностью с вами согласен. На стене в кабинете Бондаренко висит плакат с известным изречением: «Первое, шеф всегда прав. Второе, если шеф не прав, смотри первое». Он отвечает за результат, поэтому за ним право проигнорировать любые предложения подчиненных. Кроме того, он может располагать информацией, которая неизвестна подчиненным или он не хочет объяснять истинные свои цели, что в корне меняет ситуацию. На собрании ПДПС я представлял коллективный орган, пусть даже бутафорский, а не себя…

– Вижу, вы все понимаете, но вчера попытались насильно навязать свое решение второму лицу на предприятии.

– Наше право высказать свои рекомендации, его – выбросить их в корзину. Сегодня утром, я объяснил Георгию Анатольевичу, что предложения ПДПС не предопределяют его решение.

– Зато создают конфликтную ситуацию – один из руководителей предприятия игнорирует предложения одного из органов профсоюзного комитета.