Тренировочный день 2 - Виталий Хонихоев

— Ну вот… — Лиза колеблется еще чуть-чуть, самую малость, а потом — все же не выдерживает и выкладывает все. Про то, что она стянула мамин летний венгерский плащ цвета «кофе с молоком» и прическу сделала, надела туфли на высоком каблуке, на которых так неудобно ходить и вообще «навела марафет». И что своими глазами видела, как Виктор Борисович — эту «мисс Альбину» отшил. Она хотела им покомандовать, как она всегда со своими воздыхателями поступает, а он ей от ворот поворот дал. И домой пошел, вот. Как так? Да потому что Виктор Борисович эту Альбину насквозь видит! Кокетка и вертихвостка, вот она кто! А у нее, у Нарышкиной Лизы — намерения самые высокие! Эта Альбина как ходила по рукам, так и будет, даром что учительница, а все равно шалашовка. Вон про нее какие слухи ходят! Кто только за ней в школу не заходил, вон тот же Негатив на своей черной «Волге»…

— Ты с ума сошла? — спрашивает у нее Инна: — ты серьезно ночью из дома выперлась чтобы за Поповичем проследить⁈

— Да погоди ты! Тише! — шикает на нее Оксана Терехова: — дай человеку рассказать, как все было до самого конца.

— Но она… — Инна переводит взгляд на Лизу и машет рукой: — ай, ладно, все равно уже все случилось… продолжай. Я еще успею на тебя накричать.

— А чего это ты на меня кричать будешь? — хмурится Лиза, чувствуя, что радость утра начинает сменяться обычностью и серостью: — ты моя подруга, ты поддерживать меня только что обещала, а сама уже начала…

— Так я думала, что ты наконец бросила свою дурацкую идею насчет Поповича и нашла себе нормального парня… сверстника. Ну или из старших классов. На худой конец студента, каникулы же летние. А ты туда же! И еще довольная как будто ей медаль золотую вручили! — фыркает Инна и складывает руки на груди.

— Ну тебя. — говорит Лиза: — ну вас всех. Не буду рассказывать. Сидите тут как курицы и осуждаете. А у меня, между прочим, такое прекрасное настроение с утра было.

— Да не слушай ее, она тоже тебя любит. Беспокоится просто. — закатывает глаза Оксана: — не отвлекайся! Так что там дальше было-то⁈ Попович мисс Альбину отшил, уже новость сейсмическая, а что потом?

— Потом… — Лиза колеблется, бросает взгляд на Инну. Инна вздыхает и чуть поднимает бровь, дескать давай выкладывай, чего уже тут… и Лиза выкладывает. Про то, что она — пошла вслед за Ним и потом — догнала Его. Что вела себя как взрослая, умудренная жизнью женщина — слегка загадочная и недоступная. Что сама взяла его под руку, и они вот так — совсем как парочка — пошли по ночному городу! И он — проводил ее до дома!

— Йиииии! — пищит Оксана: — как романтично!

— Он… даже стих мне прочел! — хвастается Лиза: — какого-то шотландского поэта. Правда не про любовь, но все же…

— Шотландского поэта? — переспрашивает Яна: — точно романтика! Ну и что, что не про любовь, стихи это уже полдела. Скажи, Лиза, а… он тебе так нравится?

— У нее с прошлого года фиксация на нем. — вздыхает Инна: — уж говорила я, говорила…

— Сама-то! — тыкает ее Лиза: — в Борисенко втюрилась! А ты на него посмотри — мелкий и высокомерный! Да еще и учится не очень!

— Так, все. — говорит Оксана, поднимая руки: — давайте не будем. А то сейчас начнется.

— Нормальный он! — Инна оглядывается по сторонам и понижает голос: — нормальный! По крайней мере он сверстник. А в обществе твои такие вот чувства — не поймут. Ни взрослые, ни школьники. И ему потом влетит — по комсомольской линии.

— Ромео и Джульетте тоже так говорили! А Джульетте и вовсе двенадцать лет было! Общество всегда против высокой и чистой любви! — возражает Лиза.

— Высокой и чистой, да, хм? — прищуривается Оксана Терехова: — это как? Когда после бани на деревьях?

— Ну… если не осуждать нашу подругу, а подойти к этому спокойно… то я тебя поздравляю. — говорит Яна: — совет да любовь. Надеюсь, у тебя все получится. А когда он тебя проводил до двери… вы там целовались?

— Яна! Ты о чем вообще⁈ У них разница в возрасте и…

— Любви все возрасты покорны. И посмотри какая она сегодня счастливая… разве мы не хотим, чтобы наша подруга была счастлива? — парирует Яна: — взгляни на ее счастливое лицо.

— Я то как раз боюсь как бы она потом несчастливой не ходила. Разобьет он ей сердце, а нам собирать… — ворчит Инна себе под нос.

— Вот когда разобьет, тогда и будем собирать. — кивает Яна: — а пока она счастлива — давайте за нее порадуемся. В конце концов одна из нас неплохо провела вчерашний вечер. Прогулялась под ручку с любимым человеком…

— Мы почти поцеловались! — доверительно сообщает Лиза, умолчав, что это она подалась Ему навстречу, но Он… интересно, отеческий поцелуй в лоб считается? Отстранятся от ее объятий Он не стал, но рекомендовал себе голову не забивать, а учиться. Бесит немного… все еще считает ее маленькой девочкой.

— Попович — педофил. — мрачно говорит Инна: — гуляет с восьмиклассницами по ночам. Если бы не Лиза… ладно, ладно. Я порадуюсь за Лизу и все. Но не дай бог он ее обидит.

— Помяни дъявола… — говорит Оксана, глядя куда-то вдаль: — воон там у ворот школы, видите? Наш Попович идет и с ним рядом Альбина. Что ты там говорила, Лиза? «Отшил» он ее, да? Ну, судя по всему, она назад пришилась — вон как его под руку держит…

— Что? — Лиза оборачивается и всматривается в идущую парочку. Действительно Виктор Борисович стоит у ворот, а эта Мэри Поппинс, «англичанка» — держит его за руку и что-то говорит, улыбаясь. Он — кивает и улыбается в ответ. Как будто вчера ничего и не было.

— Дрожание его левой икры есть великий признак… — бормочет себе под нос Яна Баринова, в свою очередь обернувшись и изучая эту картину: — а я лично — верю Лизе… посмотрите, как они стоят.