Туз в трудном положении - Джордж Мартин

– Черта с два.

Джек посмотрел на него. На бейджике охранника было написано «Конналли». У него был сломанный нос и христианский крестик, приколотый к воротнику.

«Класс! – подумал Джек. – Наверное, сторонник Барнета». Он отколол от кармана свой бейджик и пропуск на этаж и сунул охраннику под нос.

– Я делегат. Все нормально.

– Через эту дверь никого не пропускать. Никогда. Так мне сказано.

– Я – делегат!

Похоже, Конналли изменил решение.

– Ладно. Покажи удостоверение.

Джек вручил бейджик охраннику. Щурясь, тот всмотрелся в написанное. Когда он поднял голову, у него на лице появилась злобная ухмылка.

– Я бы тебе шестьдесят четыре не дал, – заявил он.

– Я хорошо сохранился.

Охранник взялся за свою рацию.

– Это Конналли. Ситуация три.

Джек замахал руками:

– Какого еще черта?

– Ты арестован, жопа. Выдавал себя за делегата.

– Я и есть делегат!

– Секретная служба сейчас здесь будет. С ними и поговоришь.

Джек уставился на охранника, ощущая прилив отчаяния.

«А ведь сегодня только понедельник!» – вдруг понял он.

12.00

– Дьяволы и предки! Что ты здесь делаешь?

Джек Браун раздраженно посмотрел на Тахиона.

– Иду вон в тот бар. – Его вытянутая рука указала на барную стойку. – Опрокину стопку… или две… или три. А если кто-то попробует меня остановить…

– Ты должен быть на этаже съезда!

– Я как раз пытался пройти на чертов этаж съезда, когда жирнозадый охранник обвинил меня в том, что я выдаю себя за делегата, и меня арестовали. Меня смог выручить только Чарльз Девон. Так что утро у меня выдалось довольно неприятное, Тахион, и я намерен выпить.

– Сторонники Барнета отчаянно борются за делегатов. Тебе надо быть на месте, чтобы обеспечить единство калифорнийской делегации.

– Тахион, ты не забыл: я – глава калифорнийской делегации! Наверное, я с этим справлюсь! – рыкнул Джек, и несколько вечно бдительных репортеров вытянули шеи, чтобы не пропустить ссору. – Господи! Ты получил американское гражданство – когда? Пять или шесть месяцев назад? И ты уже авторитет в области американской политики?

– Все, что я делаю, я делаю хорошо! – чопорно объявил Тахион, однако при этом он попытался спрятать улыбку.

Браун это заметил и неожиданно ухмыльнулся.

– Расслабься, Тахион. Грег Калифорнию не потеряет.

– Со мной хочет поговорить Джесси Джексон, – объявил Тахион с характерной для него резкой сменой темы разговора.

– Пойдешь?

– Не знаю. Вдруг что-то смогу узнать.

– Сомневаюсь. Джесси – игрок опытный. И потом, ты ведь не принимаешь участия в агитационной кампании Хартманна. Объективность прессы и все такое.

Тахион нахмурился:

– А что, по-твоему, ему могло понадобиться?

– Могу предположить, что твоя поддержка.

– У меня нет делегатов и влияния.

– Чушь свинячья. Тахион: эти съезды похожи на большого неуклюжего динозавра. Порой одного тычка в зад достаточно, чтобы зверь двинулся в другом направлении. Если бы ты вдруг переадресовал свою поддержку, многие джокеры последовали бы за тобой. Люди могли бы решить, будто тебе что-то известно. Это могло бы изменить ситуацию в пользу Джексона, а этого-то он и добивается.

– Тогда я не стану с ним встречаться. Положение сейчас и без того шаткое.

– Выпьем?

– Нет, спасибо. Я, наверное, пойду в конференц-центр.

Джек двинулся вверх по лестнице. Тахион вперился взглядом в его широкую спину и мощные плечи, и ему пришло в голову, что часть своей ноши можно было бы переложить именно на эти плечи.

– Джек!

Кажется, какая-то часть его смятения и страха передалась Брауну: тот приостановился на середине пролета, а потом медленно спустился обратно. Положив руки Тахиону на плечи, он нахмурился, глядя на такисианца с высоты своего роста:

– Что такое? Что случилось?

– Как ты думаешь… может ли так быть, чтобы один из кандидатов оказался тузом?

– Что, здесь?

– Ну, конечно, здесь! Не кандидат на должность собачника в Шауни, штат Оклахома! Не дури!

– Извини, ты просто меня ошарашил. А что? Ты что-то узнал?

– Нет, – ответил он небрежно, и в больших голубых глазах великана-туза блеснуло подозрение.

– Это чушь… ахинея. От прессы такого не скроешь. Вспомни Харта.

– Он был неосторожен.

– Послушай, если ты встревожен – проверь их. Тебе это достаточно просто.

– Да, но полученные телепатически сведения не являются доказательством. И к тому же, учитывая обстановку в стране, какая будет реакция, если станет известно, что я применил инопланетные способности разума к возможным кандидатам в президенты?

– Тебе придется спасать свою тощую инопланетную задницу.

– Вот именно. – Тах пожал плечами. – Ладно, неважно. Я просто решил об этом упомянуть… узнать твое мнение…

Его слова оборвались.

– Забудь, Тахи. – Джек чуть встряхнул его. – Ладно?

– Ладно.

– А теперь я все-таки пойду и выпью.

– Не задерживайся! – проорал ему вслед Тах. – А, да иди ты к черту!

– Американский виски. Безо льда. Двойной. Два двойных.

– Крепко досталось сегодня, сэр?

– Крепкое пойло, когда крепко досталось, – отозвался Джек. Он поставил портфель на пол и впервые обратил внимание на то (что с ним вообще происходит?), что миниатюрная блондиночка-официантка, обслуживавшая бар во внутреннем дворике, действительно весьма симпатичная. Он одарил ее голливудской улыбкой, которую отрабатывал перед бесчисленными зеркалами, когда ему было под пятьдесят. – Наверное, тебя тоже заставили работать сверхурочно, – добавил он. – Кстати, зови меня Джеком.

– Сверхурочные – это паршиво, Джек, – согласилась она и направилась обратно, покачивая бедрами так, как не делала этого для остальных своих клиентов.

Джек почувствовал себя чуть получше.

После того как Секретная служба установила его личность, Джек почти все утро сообщал своим делегатам, что если они не будут начеку, то у них отнимут их голоса. А потом еще Тахион пристал к нему из-за того, что он не выполняет своих обязанностей, да к тому же стал пудрить мозги насчет скрытого туза. Да и специалист по дебатам Логан, который должен был встретиться здесь с Джеком, уже опаздывает.

Ему подумалось, что задорного покачивания женской задницы достаточно, чтобы вдохновить мужчину на борьбу. Планеры «Летающие тузы» кружили под стеклянной крышей танцующим аккомпанементом его мыслям.

Официантка принесла ему выпивку. Он поболтал с ней (оказалось, что ее зовут Джолин) и опрокинул первую стопку. Логан все еще не явился. Джолин пришлось отойти к другому клиенту, и Джек дал ей на чай десять долларов, подумав, что в целом ему нравится быть богатым, даже ценой того, что ему четыре года приходилось изображать умные разговоры с шимпанзе на телевидении. Молодой человек в белом смокинге прошел через бар к белому роялю, уселся за него и пробарабанил первые аккорды к «Пианисту». Джек почувствовал, что его голова пытается по-черепашьи вжаться в плечи.