Уолл-стрит и революции в России 1905-1925 - Ричард Б. Спенс

одним из всего лишь двух человек, которые принадлежали к каждой крупной еврейской благотворительной организации в Нью-Йорке.[104] Например, только в 1909 году Шифф пожертвовал 400 тыс. долларов различным "еврейским благотворительным организациям".[105] В 1906 году он возглавил создание "Американского еврейского комитета", а во время Первой мировой войны он был главной силой в формировании "Американского еврейского комитета помощи" и "Объединённых распределительных комитетов", которые должны были помочь бедственному положению русских (и других) евреев до и после большевистской революции. Он был "одним из немногих богатых и влиятельных людей, которым доверяли и которыми восхищались почти все его единоверцы".[106] И, вероятно, также немного боялись. Безусловно, справедливо будет сказать, что "ни один еврейский лидер сегодня не имеет и близко такого влияния".[107]

Филантропический порыв Шиффа не был уникальным. Демонстративная благотворительность была любимым занятием американской плутократической элиты, о чём свидетельствуют такие люди, как Карнеги и Рокфеллер. И это было не совсем бескорыстно; за этим стояло своекорыстное желание лести и влияния.

Рвение Шиффа помогать своим братьям в России обычно объясняется его глубокими религиозными убеждениями. Как и большинство немецких евреев, он придерживался "модернизированной" реформистской ветви иудаизма, но его личная вера была описана как "странная смесь ортодоксальности и ритуалистического либерализма, которые он придумал для себя".[108] Только примерно в 1890 году Шифф начал интересоваться положением русских евреев. Вероятно, это было вызвано недавними погромами, "Майскими законами" и другими ограничениями, принятыми во владениях царя. Другим фактором, несомненно, была растущая волна иммигрантов, которую это преследование привело в Нью-Йорк. Начавшись, неприятие царизма у Шиффа всё больше и больше приобретало оттенок личной мести. Он назвал русское правительство "врагом человечества".[109] Царя Николая II, с которым он никогда не встречался, он назвал "самым ненавистным и бесчеловечным из правителей".[110] В 1905 году он даже призвал президента Теодора Рузвельта "применить военную силу против России".[111] Он также не гнушался вовлекать свои любимые благотворительные организации. В 1907 году он обязал Американский еврейский комитет "использовать все возможные средства для облегчения страданий восточноевропейских евреев".[112]

Шифф не был гражданином России. Его нога никогда не ступала в эту страну, и у него там не было родственников. Тем не менее, он тщательно развивал связи, в основном через еврейскую филантропическую сеть. Возможно, самым важным из них был "Великий старик" русского еврейства, барон Гораций де Гюнцбург. Гюнцбург был выдающейся фигурой в еврейской элите России, своего рода "русским шиффом", который поддерживал тесные связи с царским двором. В ноябре 1905 года Шифф с триумфом продемонстрировал телеграмму от Гюнцбурга, в которой он умолял Шиффа помочь пострадавшим от свирепствующих погромов.[113]

Обычно те, кто зацикливался на еврействе Шиффа, игнорировали его немецкость. Он сохранил прочные семейные, эмоциональные и финансовые связи с Фатерландом. Два его брата, Людвиг и Филипп Шифф, были банкирами в Германии и имели связи при дворе кайзера. То же самое касалось друга и ключевого делового партнера Шиффа Макса Варбурга, главы "M.M. Warburg & Co.", друга кайзера Вильгельма и финансовой опоры будущих военных усилий Германии. Как обсуждается ниже, банк "Kuhn Loeb" непосредственно нанял ещё двух братьев Варбургов, Феликса и Пола. Опять Мишпоча, если такая когда-либо существовала.

Возникает вопрос: объясняется ли враждебность Шиффа к России политическими и финансовыми интересами Германии в той же степени, что и еврейской солидарностью? Была ли это ответная услуга за поддержку, которую ему оказали Варбург и другие немецкие финансисты? Россия была союзницей Франции и Великобритании и заклятым врагом кайзера. Препятствуя доступу России к американскому капиталу, Шифф служил не только своим собственным интересам или интересам евреев, но и интересам Германии.

В начале февраля 1904 года Шифф пригласил или вызвал еврейских лидеров к себе домой. "В течение 72 часов, — заявил он, — между Японией и Россией начнётся война".[114] Так и случилось, что вызывает вопрос о том, как он об этом узнал. Оставляя в стороне экстрасенсорные способности, лучше всего предположить, что Шифф активно поощрял японцев к нападению. Его побуждение было простым: деньги. Он быстро добавил, что "передо мной был поставлен вопрос о предоставлении займа Японии. Я хотел бы узнать ваше мнение относительно того, какое влияние мое решение окажет на еврейский народ в России", т.е. выместит ли царское правительство гнев на евреях, если они узнают, что Шифф и другие еврейские финансисты финансируют своих врагов? Английские ротшильды подумали, что выместит, и отказались участвовать. Как бы то ни было, Шифф был уверен, что лучший способ оказать давление на русских — это финансовый шантаж.[115] Он не подвёл японцев. Несмотря на ограничения, Шифф помог собрать 535 млн. долларов для Токио, что составляет половину общих военных расходов.[116] 60% собрали в Европе, в основном через М. М. Варбурга. Шифф горячо надеялся, что поражение России "может привести к революции" и установлению правительства, которое устранит дискриминацию в отношении евреев.[117]

Япония не смогла бы сражаться или выиграть войну без помощи Шиффа, и Токио проявил большую признательность, осыпав нью-йоркского банкира похвалами и почестями. У него сложились особенно тесные отношения с бароном Корекиё Такахаси, специальным финансовым советником Микадо и главой "Yokohama Specie Bank". В 1906 году дочь Такахаси вернулась в США вместе с Шиффами и жила у них, пока посещала школу.[118]

Но Джейкоб только начинал. Он хвастался, что блокировал все попытки русских получить заём в США в 1904-1916 годах. Он также отверг все попытки Санкт-Петербурга протянуть оливковую ветвь. Ещё в 1900 году Витте отправил петербургского банкира Адольфа Ротштейна, который сам был евреем, в Нью-Йорк для получения займов и привлечения Шиффа на свою сторону. Ротштейн предложил сделать банк "Kuhn Loeb" эксклюзивным финансовым агентом России в США и добавил, что Витте будет работать над отменой ненавистных "Майских законов".[119] Шифф наотрез отказался о чём-либо договариваться с "самым яростным ненавистником евреев среди народов".[120] В июне 1904 года царский министр внутренних дел, известный антисемит Вячеслав фон Плеве, в частном порядке предложил Шиффу встретиться с глазу на глаз, чтобы выработать какое-то решение. Шифф ответил, что если Плеве "действительно хочет, чтобы я приехал,... он не должен говорить... что готов меня видеть; он должен сказать, что хочет меня видеть – и приглашение должно быть адресовано непосредственно мне".[121] Такого приглашения никогда не поступало, потому что вскоре Плеве пал жертвой убийцы-эсера, что Шифф назвал "божественным правосудием".[122]