Таежный Робинзон - Олег Николаевич Логвинов

очень пригодится. По пути к продуктам, свернул в коридор и бросил полушубок в образовавшуюся на чёрном снегу горку. Оглянувшись, увидел валявшуюся на полу куртку. Поднял. Лёгкая. Тоже на синтепоне.

– Весной будет в самый раз, – прошептал обрадовано, и куртка тоже замахала рукавами и полетела на снег.

В продуктовой части склада тоже были коробки и ящики. Многие, сгрудившись на полу, были опрокинуты и демонстрировали своё содержимое: смотри и выбирай. Никита Денисович обратил внимание на «заграничные» фрукты: апельсины, лимоны, даже бананы и другие лакомства, очевидно очень недавнего завоза. Подумав, что он на всю зиму может остаться без витаминов, положил в карман 2 лимона и апельсин. А пока разбирался с продуктами, сжевал четыре банана. Но вкуса почти не почувствовал – не до этого было. Вскрыв небольшую коробку, обрадовался: развесной шоколад в плитках.

– Ооо! Это уже спасение… Десять плиток, нет, надо взять всю коробку. Сколько в ней может быть? Открыл, быстро прошелся пальцами по рёбрам. Штук тридцать. Это 3 килограмма. По половине плитки в день и два месяца можно прожить на одном шоколаде… Сахар рафинад – тоже нужный продукт. В тайге сахар не растет. Десять полукилограммовых пачек достаточно. Шоколад и сахар вынес на снег. Вернулся. Продолжил поиски:

– Сгущеное молоко! – замечательно! Буду с коровой. Сложил в пустую коробку одну из двух трехкилограммовых банок и десять маленьких. Высыпал рядом с остальными продуктами и бегом вернулся с коробкой в руках.

– Тушенка свиная и говяжья. В свиной много жира, а к жиру нужен хлеб. Только говяжья. Вынес две трехкилограммовых банки и десяток мелких. Маленькие банки отбирал разной формы – будет разная посуда.

– Открыть одну большую банку, – сразу объяснил себе, – зимой на морозе тушёнка не испортится. Экономно расходовать, тоже на полмесяца хватит.

Две маленьких баночки говяжьей тушёнки, на всякий случай, заменил свиной. Взял, попавшую на глаза стеклянную банку топленого сливочного масла и связку сырокопчёной колбасы килограмма на три. Отобранные продукты выносил в коробке к образующейся продуктовой горке.

– Хорошо бы запастись хлебом… Но он будет занимать много места, а уйдёт быстро. Что-то хлебное нужно, но компактное и лёгкое, чтобы при небольшом весе занимало мало места и долго не портилось.

Порылся в коробках:

– Печенье, пряники… Галеты. Это то, что надо. Если размочить, будет хлеб.

Сбегал к прилавку, поднял под столом несколько полиэтиленовых пакетов, вернулся и нагреб из коробки полный пакет галет.

– Сколько здесь штук? … Надо будет посчитать. Добавить ещё? Всё же это хлеб… – Нагреб ещё один пакет. – Теперь хватит, хотя неплохо бы взять всю коробку…

От галет отключился, следующее. Вода зимой у меня может быть только из снега, если не набреду на речку и не узнаю её по снегом. Надо поискать какую-нибудь заварку. – Ещё раз прошелся по коробкам, быстро открывая их.

Он встречал очень много нужных продуктов, но старался не обращать на них внимания – уже много было набрано, как бы не пришлось откладывать. Наконец, нашел залежи чая в стограммовых пачках. Копнул коробки в другом месте. Какао, тоже в пачках и тоже по 100 граммов. Отобрал по пять штук. Еще покопался, нашел четверть коробки с кофе: молотым, в небольших пакетах. От радости отсчитал 10 пакетов и, довольный, отнес всё к горе.

Больше ничего подходящего не увидел. Быстро осмотрелся. Показалось, что опустошил склад почти наполовину…

Опасаясь, что потолок скоро может обрушиться, а коридор из гладко струганных досок, за которые огню пока трудно зацепиться, от общего жара может вспыхнуть весь сразу, Никита побежал в контору. «Влетев» в большую комнату резко остановился: столы, стулья, скамейки разбросанные в беспорядке по комнате, были похожи на баррикаду. Большой телевизор валялся на боку в дальнем углу, а из-под него выглядывал угол видеомагнитофона. Но не это интересовало Никиту. Он, прежде всего, кинулся подбирать листы чистой бумаги, карандаши, некоторые другие канцелярские принадлежности, которые складывал у выхода. Вбежал в кабинет начальника. Окинул взглядом стол и кинулся в кладовку. Там на стеллажах лежали стопки бумаги, коробки карандашей, шариковых ручек, кнопок, скрепок и еще много разной мелочи. Для зимовки ничего необходимого не было, но многое могло пригодиться позже. Прежде всего, загреб рукой, две пачки бумаги формата А-4, прижав их к туловищу. Потом добавил к ним две общих тетради по 96 листов и две каких-то «амбарных» книги. В карман с апельсином затолкал по коробке простых и цветных карандашей. К лимонам добавил пучок шариковых ручек, коробку кнопок, жменю стиральных резинок, несколько точилок и прищепок. Больше здесь ничто его не интересовало. Вынес все к горе между домами и побежал в гостиницу. Начал шарить в «морозилке», потом в столе, на полу. Вытащил за ручку из груды кирпичей над люком сковороду, на которой два раза жарил яичницу.

– Вот она, родная. – Отложил в сторону. – Чайник эмалированный. … Уже есть. Ковш металлический, нержавеющий, литра на полтора. … Взять, очень пригодится. Схватив сковороду и ковш, кинулся в медпункт! Там тоже всё валялось на полу. Покопался – нашел коробку с лекарствами. Прочитал:

– Не то. … Аспирин – подойдет. … Но болеть все равно не надо.

Наткнулся на рулончик мягкой резины:

– Попробовал: тянется хорошо. … Для рогатки подойдёт. Резиновый жгут… Пригодится. Универсальная аптечка. – Не читая перечень, отложил: нужна. В углу увидел эмалированное ведро. Сложил в него всё, что успел отобрать, добавил, валявшиеся на полу десять бинтов, шесть бутылочек йода, два флакона с зеленкой. Обвёл вокруг глазами. Под поваленным белым шкафом увидел перевязочные пакеты в герметичной упаковке и ещё какие-то пакеты, рулончики, бутылочки. Добавил к бинтам пять перевязочных пакетов, четыре пятидесятиграммовых рулончика ваты и три целых медицинских термометра. Положил сверху ковш и сковороду, машинально взял в другую руку десятилитровую канистру из нержавеющей стали, подвернувшуюся под руку; по пути отодрал от оконной рамы уличный термометр и перебежал к горе. Оставил всё там и бегом – к дизельной. Ворвавшись в комнату радиста, увидел очень нужный предмет, о котором впоследствии мог только мечтать. Это был бинокль в чехле, висевший на гвозде, вбитом в стену. Повесил на плечо и обогатился ещё несколькими очень нужными предметами: большими ножницами, на всякий случай безопасной бритвой с двумя запасными лезвиями и зеркалом размером 24х36 сантиметров. Увидев на столе около передатчика железку с характерным изгибом – магнит – быстро прикинул:

– Пригодится.

Убегая загрёб четыре щётки: одёжные или сапожные – разбирать не стал, и рулон одножильного провода метров двадцать пять, голубовато-синего цвета:

– Будет антенной – объяснил себе. Просунул в рулон руку и подтянул его на плечо. Щётки и всё остальное разложил по карманам дублёнки, зеркало взял в руку. Заглянул к дизелю. Там увидел пол-литровую бутылку с жидкостью. Вытащил пробку, понюхал – бензин. Взял