Журнал «Вокруг Света» №03 за 1989 год - Вокруг Света

Атолл Дерош

От Силуэта мы идем на атолл Де-рош. Вокруг сияющий океан. Выпрыгивают летучие рыбы. Корабль режет легкую волну. Я осматриваю горизонт в бинокль.

— Атолл издалека не увидишь,— мимоходом замечает старпом.— Это не гора. Его все нет и нет, а потом глядишь — совсем близко.

Шли до Дероша сутки.

Плотный желтоватый песок, усыпанный кусками кораллов и раковин, на песке полосками водорослей отмечена граница прилива. Справа в нескольких шагах вдоль берега стена из кустарника. Над ней нависают листья кокосовых пальм. Прохожу мимо груды ореховой скорлупы. А вот еще и еще. Здесь заготавливали копру. На атолл люди приезжают работать по контрактам на год-два. Заработав деньги, возвращаются домой, на свой остров. Постоянно живущих здесь жителей не больше 70 человек. Деревня на Дероше одна, и копра — основной источник дохода.

Снова подводные исследования. Приближаюсь к бару, краю рифа. За ним пенятся довольно внушительные волны. Кажется, что в океане большой волны нет. На самом же деле она только подходит тихо, но, почувствовав под собой риф, вскипает и обрушивается на него. Перехожу за бар и, улучив момент, ныряю в волну.

Сегодня барракуда делает вокруг меня круг, второй, третий. Я не обращаю внимания, но, когда ее мощное тело начинает с точностью хронометра возникать передо мной справа и уходить влево, во мне постепенно поднимается раздражение. Я ныряю, занимаюсь на дне своими делами, она же продолжает крутиться наверху, так что я, всплыв, всегда оказываюсь в центре круга.

Наконец я поворачиваюсь к ней и с раздражением бурчу в трубку:

— Ну, что тебе? Пошла прочь!

Перехватываю в правую руку акулью дубинку и делаю угрожающее движение. Она как будто отодвигается, но круги продолжаются. Мне даже показалось, что они сузились.

Ладно, пусть кружит. Однако надо быть начеку, зубки у нее крупные и острые. Правда, как я слышал, барракуды здесь не нападают...

В этот момент произошло то, чего я меньше всего ожидал, о чем никогда не слышал и, пожалуй, не поверил бы, если бы не увидел собственными глазами.

Один из каранксов, который вынырнул откуда-то из-под меня, вдруг голубой молнией метнулся к барракуде и вцепился в ее спинной плавник. Барракуда, изогнувшись, сделала столь же молниеносный рывок, но каранкс не разжал челюстей. Две рыбы прочертили несколько стремительных зигзагов, после чего барракуда, видимо поняв, что от каранкса просто не отделаешься, рванулась в сторону и исчезла.

Все произошло так быстро, что, если бы я не был в маске, протер бы глаза. Никогда не предполагал, что каранкс, который был меньше барракуды чуть не вчетверо, способен на такое смелое нападение. А каковы скорость и координация движений!

Увлекшись поединком, я не заметил, как столкнулся нос к носу с двухметровой акулой. Обтекаемая голова, широкие плавники, кофейная окраска шкуры, холодный неприятный взгляд. Я машинально сделал движение рукой, перехватывая акулью дубинку. Акула вильнула и ушла вбок. Из прочитанного про акул следовало, что они не нападают сразу, за исключением белой, тигровой и мако, а долго ходят, изучая новое для них существо. На Сейшелах неизвестны случаи нападения акул, да и по окраске это была скорее всего песчаная акула, которая не считается опасной.

Поплавав еще минут десять, я решил все же не искушать судьбу и уйти обратно за бар, тем более что ни водорослей, ни интересных моллюсков я тут не увидел. Выждав, когда прошла большая волна, я поскорее выбрался на риф.

Возвращаясь к деревне, я решил срезать путь. Пробираясь сквозь заросли молодых пальм и кустарника, ныряя под паутиной, вдруг услышал позади себя глухой топот и треск. Я удивленно обернулся — крупных животных, кроме коров, на атолле мы не встречали. Это оказалась гигантская сухопутная, она же слоновая, черепаха — главная достопримечательность Сейшел. Этакий средний танк на толстых ногах, занимающий почетное место на гербе республики. Видимо, я прошел мимо, не заметив ее в зарослях, и она, шумно топоча, поспешила скрыться в кустах.

Я направился за черепахой, чтобы ее сфотографировать, однако древнее пресмыкающееся около полутора метров длиной и весом, пожалуй, не меньше ста пятидесяти килограммов весьма проворно углубилось в густой кустарник, трещавший под ее напором. Я попробовал было следовать за ней, но куда там: ветки переплетены, а ползти по торчащим корням и жестким кускам кораллов не хотелось. В густом кустарнике было так темно, что на фотографии в лучшем случае получились бы задняя часть панциря и хвост. Очень жаль! Но не тащить же ее за задние лапы!

В естественной среде гигантские черепахи обитают только на одном из Сейшельских островов — атолле Альдабре. Это единственное место на всей планете, где в нетронутом виде сохранился растительный и животный мир. В 1982 году атолл был включен ЮНЕСКО в Список всемирного наследия человечества.

Альдабру знали еще древние арабские мореплаватели. На португальских картах XVI века он фигурировал под именем Альдахара. В прошлом столетии моряки наведывались сюда и, нагрузив суда гигантскими черепахами, мясо которых употребляли в пищу, отбывали.

На Альдабре гигантских сухопутных черепах более 150 тысяч особей. А когда-то черепахи были широко распространены в Восточной Африке и на Мадагаскаре!

К большому сожалению, мы не попали на Альдабру, так как, кроме особого разрешения правительства республики, для посещения нужно еще разрешение британского Королевского общества.

Остров-колдун

Мы бросили якорь у атолла Космоледо. Семь относительно крупных островов и несколько мелких окружают лагуну около 10 миль в поперечнике. Стоим у самого большого острова — Уизард, в переводе с английского — Колдун. Остров с виду неказист и сильно проигрывает по сравнению с гористым, величественным Силуэтом и сплошь заросшим пальмами Дерошем. Ровный, немного поднятый над водой и чуть всхолмленный берег окаймлен зеленым кустарником.

На другое утро прыгаем в болтающуюся у борта шлюпку, прицепляем надувной «Пеликан», чтобы не мочить при высадке вещи и фотоаппараты. Тарахтит мотор, шлюпку слегка бросает. Подойдя ближе, видим, что берег ощетинился острыми как бритва кораллами. Причаливаем.

Идти вдоль берега по остриям кораллов нужно с чрезвычайной осторожностью. Не дай бог упасть! Мы не йоги, нас спасают только кеды — сандалии здесь непригодны. Один из зоологов, издав торжествующий крик, хватает краба — туловищем с хорошее блюдце и клешнями чуть поменьше ладони.

— Это из группы манящих крабов. Видите, одна клешня больше,— поясняет он, присаживаясь, чтобы рассмотреть находку.

Многие знают этих крабов, которые названы так за характерное размахивание большой клешней, как будто краб кого-то зовет. Да, вот и их норы. Ту же клешню краб использует для запирания норы. Противник или хищник натыкаются на внушительное препятствие. Впрочем, вряд ли здесь за ними кто-нибудь охотится, может быть, только крупные морские птицы.

Зоологи поймали несколько манящих крабов разной величины и объяснили нам, как занятно проходят между ними схватки: краб использует большую клешню как рычаг и блестяще — ну точь-в-точь борец — переворачивает противника и кладет его на обе «лопатки».

А вот поймали «пальмового вора». Этот краб покрупней манящего. Как выяснилось недавно, название его не соответствует действительности. Раньше считали, что «пальмовый вор» ночью влезает на пальму, отстригает гроздь орехов, опускается и вскрывает их, сперва постепенно отдирая волокнистую оболочку, а потом, используя клешню как консервный нож, откусывает скорлупу. Но все-таки наблюдения ученых развенчали славу «пальмового вора». Не только вскрыть орех, но и влезть на кокосовую пальму, а тем более спуститься с нее он не может. «Пальмовый вор» находит достаточно пищи на земле, поедая плоды различных растений и прихватывая мелких ракообразных и насекомых.

Чтобы окончательно все выяснить, проделывали опыты — «пальмового вора» помещали в садок с кокосовыми орехами. И что же? Он погибал от голода, хотя пища была рядом! Не мог вскрыть орех.

Передо мной по песку стремительно пробежал краб-привидение. Глядя на этого исключительно быстрого и расторопного краба, сливающегося по цвету с песком, понимаешь, что его название подвергать сомнению не надо. Мне приходилось слышать, что этот краб бегает с такой скоростью, что иногда успевает схватить мелкую птичку.

Перейдя через невысокий, поросший кустами и травой вал песка, я оказался на другом берегу острова. Здесь не было острых кораллов, обкатанные камни шли вперемежку с песком. Внезапно я остановился. От моря по песку тянулись чьи-то очень знакомые следы. Словно прошел небольшой гусеничный трактор, что-то волоча за собой. Ну, конечно — это же следы морской черепахи, выходившей, чтобы отложить яйца. Жаль, что не удалось увидеть саму черепаху — они выходят на пляжи, как правило, ночью.