Право на первую пулю - Сергей Васильевич Самаров

«Рои» беспилотников приближались. Только я уже насчитал их пять штук. Но считать их было сложно, поскольку летели они плотным строем, и различить, где один рой заканчивается и начинается следующий, было трудно. О чем я тут же доложил подполковнику Ягужинскому. Он отреагировал по-своему. Взял у меня из рук бинокль и посмотрел на небо.

– Пожалуй, пора запускать «охотников».

– Каких таких «охотников»? – спросил я, но подполковник мне не ответил, только вытащил телефон и позвонил.

– Товарищ генерал, похоже, пора… Я насчитал семь «роев».

Значит, Ягужинский насчитал уже семь «роев» беспилотников «бармалеев». А небо на горизонте закрывало уже целое облако новых беспилотников. Оставалось только удивляться, откуда они у «бармалеев» в таком количестве взялись. Я перевел свой бинокль на автобус, ожидая увидеть, как какой-то генерал звонит Василию Васильевичу и отдает приказ. Но, видимо, опоздал. Толстяк уже убирал телефон в карман своего пиджака. Одет он был по-сирийски, то есть по-летнему, и свою теплую зимнюю куртку, в которой летел в вертолете, оставил то ли в палатке, то ли в автобусе. Но в «камуфляж» песочного цвета ни он сам и никто из его группы не переодевался. Одновременно с тем, как Василий Васильевич убрал телефон, он взмахнул рукой и дал какую-то команду. Парни из его группы вынесли из автобуса еще одну, похоже, последнюю, коробку и вернулись в автобус, откуда появились уже с ноутбуками в руках. У кого-то ноутбук был открыт и мониторы светились каким-то темно-голубым светом, кто-то открывал свой компьютер на ходу и сразу, судя по движениям, загружал.

Самые крупные коробки были раскрыты, и их крышки торчали вверх. Мне не было слышно, что происходило внизу, но я заметил, как забегали над клавиатурой ноутбука руки ближнего к Василию Васильевичу помощника, стал к нему присматриваться и потому упустил момент, когда из одной коробки вертикально вылетел квадрокоптер. Но вылет других я уже не упустил. Так вот про какой сюрприз говорил мне подполковник Ягужинский.

Я уже читал в интернете про эти истребители целых «роев» дронов. Они набирают большую высоту и зависают над пространством, которое «рой» дронов должен преодолеть. Большие машины, которые уже взлетели, снабжены радарами и мощными «глушилками» сигналов. Вслед за ними в небо начали подниматься малые квадрокоптеры-уничтожители, посылающие в пространство под собой целые облака осколков, которые и призваны погубить целые «рои» дронов. Сначала над нами навстречу приближающимся «роям» пролетели большие квадрокоптеры. Их полет был совершенно бесшумным и в ночном небе невидимым. За ними устремились их более малые, но хищные собратья.

– Пехота выходит… – сообщил Исхак Хабиби. – Но она еще далеко. Даже пулемет не достанет… И с ними джихадмобили. Эти ждут, стоят на месте. И бензина им не жалко. Жгут без толку.

– Ничего страшного, им америкосы или турки новый подгонят… – отреагировал на сообщение сирийского пулеметчика подполковник Ягужинский после того, как перевел его слова мне и Тахиру.

Я поднял бинокль и рассмотрел первые ряды своих будущих жертв.

Счастлив тот снайпер, который не пытается или не имеет возможности рассмотреть лицо своего противника. Потому что, когда сможешь рассмотреть лицо врага, невольно подумаешь, что у этого человека есть и жена, и дети. Она сейчас останется вдовой, а дети без отца. А все по твоей вине. Мысли эти легкости в голове не добавляют. Но при этом всегда следует помнить, что если ты сейчас не убьешь его, то он, возможно, убьет тебя. Он идет вперед с одной мыслью – убить. Если и не тебя лично, то твоего товарища, стоящего рядом и не думающего о смерти. А у этого товарища тоже есть отец с матерью, которым очень нужна помощь сына, есть жена и двое детей, которых надо не только кормить, но и одевать-обувать и учить чему-то.

У меня вот мама и жена – врачи-стоматологи, и я с самого детства ненавижу зубы. Сначала мне казалось, что чужие зубы отнимают у меня мать, потому что она большую часть своего свободного времени проводила в своей клинике, вместо того чтобы заниматься детьми. И даже отец нас покинул по этой же причине. А потом стало казаться, что из-за чужих зубов я потихоньку теряю жену, которая повторяла судьбу моей матери, что неудивительно, она же была ее любимой и лучшей ученицей. Мне эти зубы даже во снах снились, и, рассматривая в оптический прицел лицо человека, в которого мне предстояло стрелять, я в первую очередь обращал внимание на его зубы. Если они были ровными и белыми, меня это просто выводило из себя, и даже порой приходилось останавливаться, делать несколько глубоких вдохов и выдохов, чтобы успокоиться, но после этого я с чистой совестью нажимал на спусковой крючок винтовки, производя выстрел.

Каждый, наверное, мог бы найти в противнике что-то свое собственное, что вызывало бы у него ненависть и безжалостность, и я обучал своих бойцов искать это собственное на своем примере. Обучал настоятельно и настойчиво, чтобы бойцы избежали психологических срывов в дальнейшем.

Свою винтовку я носил с собой и сейчас поднес прицел к глазу, чтобы рассмотреть противника. Но сумел только рассмотреть вдали мелкие невзрачные фигурки. Дистанция была в самом деле слишком велика, как и предупредил жунди авваль Исхак Хабиби, и стрелять по противнику было еще рано. Рано было и лица рассматривать, все равно ничего разобрать пока невозможно. Да и с тепловизионным прицелом разобрать лицо вообще бывает трудно. В таком случае я предлагал своим бойцам представлять, что на Землю напали инопланетяне, которых убить, защищая себя, не большой грех. Цвет лица в тепловизоре в самом деле был неестественный…

Кажется, мои уроки не проходили даром, по крайней мере среди воспитанников моего учебного взвода психологических срывов не было…

Глава пятая

Сражение за высоту, которую нам предстояло отстоять, началось. И началось оно, как и предполагалось, в воздухе. Квадрокоптеры пролетели над нами навстречу дронам противника – «беспилотники» просто-напросто рвались в бой. И они поднялись выше дронов «бармалеев». Большие квадрокоптеры, как лично мне показалось, без видимых усилий отыскали управляющие дроны, что шли на нас в атаку. При этом я отдавал себе полный отчет в том, что видимая легкость работы «поисковиков» – это результат многолетнего кропотливого труда целых коллективов ученых, множество опытов и ситуаций, просчитанных на компьютерах.

Наши большие квадрокоптеры отдали своим более мелким собратьям команды,