Память о будущем - Пауль Локамп

Когда старик рассказал про морозы под сорок градусов, которые обрушились на территорию Европы в 2014 году, я сам похолодел. Помню рассказ одного коллеги, который рассказывал про «страшные» морозы, в пять градусов, поразившие в 2008 году Британское королевство. Массово замерзали бомжи, и жители считали это ужасным холодом. А минус сорок не хотите? В Германии, в некоторых районах, даже нормального отопления в домах нет. Как почему? Да потому, что в тех районах зимы никогда не было. Так, слякоть, на уровне российской осени, не более того. Проблемы начались даже в тех районах, где снег видели не только по телевизору. Системы отопления не выдерживали и массово выходили из строя. Примерно в 1980 году в одной из стран Европы уже было нечто похожее. В самом начале зимы ударили морозы. Днём льют дожди, а по ночам – холод. Ажурные вышки электропередач не выдерживали и падали, оставляя целые районы без электроэнергии. Тогда это было стихийным бедствием. Мороз, господа – это не шутка. То же самое, только в больших масштабах, повторилось в 2015 году. Чем больше рассказывал дед, тем страшнее становилось. К 2020 году даже на тридцатой параллели зимы были по-российски суровыми. Где это? Географию, значит, забыли? На этой широте находятся знаменитые египетские пирамиды. Представили? Вот и я представил… Глобальное похолодание изменило мир. Раз и навсегда. Сначала начались беспорядки, потом массовое бегство в страны, где климат теплее. Всё это сопровождалось стрельбой, драками, смертью. Начался Апокалипсис…

В Европе для усмирения начавшихся беспорядков призвали полицию, а затем и войска. Как они работают, мне доводилось видеть. Когда слюнявые либерасты обвиняют российские силовые ведомства в жестокости, мне становится смешно. Российские силовики – нежные и заботливые няни по сравнению с тем, как полицейские рубят забастовщиков в Европе. Это у нас митингующий может плюнуть в лицо сотруднику милиции, бахвалясь своей смелостью перед такими же уродами, как он сам. В Европе за такие выпады можно сесть, причём серьёзно. Нет, можно, конечно, и денежным штрафом отделаться, но откуда у тебя такие суммы, либеральный ты наш?

Но и это не помогло. Соотношение сил было не в пользу местных жителей, поэтому схватку за жизнеобеспечивающие ресурсы они проиграли. В некоторых маленьких государствах Европы произошли военные перевороты. Потом начались локальные столкновения. Доходило до того, что в городах войны между районами начинались. Одни – за твёрдую власть, а другие – за беспредел и возможность выжить любым способом. Количество жертв (учитывая среднюю температуру воздуха!) представили? Сейчас, в начале мая 2052 года, за бортом двенадцать градусов мороза. Ничего удивительного, если принять во внимание, что зима заканчивается в конце апреля. Потом – короткая весна и холодное лето, когда воздух прогревается до десяти-тринадцати градусов, а в конце сентября опять начинается зима. Новый субарктический пояс. Средняя температура в октябре месяце – минус двадцать. В январе уже минус сорок пять, а то и все пятьдесят. И так каждый год…

После десяти лет войн и беспорядков Европа, обезлюдела. Кто-то успел убежать в Южную Америку. Остатки британских джентльменов умудрились смыться в сторону Австралии. Не знаю, может быть, кто и выжил, но привычная нам Британия, как государство, перестала существовать. Так, небольшой обледенелый остров вроде Гренландии, где осталась кучка упрямых ирландцев. Впрочем, остальные страны Евросоюза тоже исчезли. Нормальной, всем привычной связи не было, поэтому многих вещей старик не знал. На мой вопрос, где мы находимся, Борисыч достал потрепанный атлас автомобильных дорог, выпуска 2011 года. До Москвы, если мерить старыми мерками – рукой подать. Около семисот километров на Юго-Запад. Только машины сейчас не ездят и самолёты не летают. Самый большой город, находящийся поблизости, насчитывает около тридцати тысяч жителей. Москва? Несколько промышленных баз и вокруг руины – как и большинство мировых мегаполисов.

Да, есть индустриальные центры, которые даже в этих новых условиях умудрились выжить. Но их мало. Были попытки связаться с «тёплым» миром. Тем самым, который поближе к экватору. Оказалось, что это бессмысленно; там сейчас такая мясорубка за территорию идёт, что лучше уж здесь. В этих широтах хоть и холодно, но зато относительно мирно. В общем, привычный мне мир остался по ту сторону забытья.

Говорили мы долго, уже на востоке сереть начало, когда наконец улеглись спать. Дед отдал мне меховое покрывало и небольшую подушку. Постелил на пол и, накрывшись паркой, улёгся. Я лёг, но так и не заснул. В голове крутились разные мысли. От глупых – «это пьяный бред», до лихорадочного желания схватить ружьё и пустить пулю в лоб. Лицо горело, я лихорадочно пытался найти выход или хотя бы внятное объяснение ситуации. Вспоминал всё, что доводилось читать. Романы и повести про «попаданцев», которые в той, прошлой жизни глотал самозабвенно, завидуя книжным героям. Если бы провалился в прошлое, то там всё ясно и понятно. Первое – попасть к Сталину. Второе – переиграть историю. Главное, не забыть «пятый» пункт, обязательный для всех путешественников во времени – перепеть Высоцкого.

Потом, уничтожая остатки самообладания, навалилась боль, о которой забывают все «попаданцы». Смерть. Очутившись в ином времени, понимаешь, что своих близких ты уже никогда не увидишь. Опять это ужасное слово – никогда. Они… Они уже умерли. Все. Сразу. Как только я открыл глаза в этом проклятом мною две тысячи пятьдесят втором году. Лежа на полу, вдыхая кисловатый запах шкуры и закусив до крови губу, чтобы не завыть в голос, я хоронил потерянных близких. Всех. В один момент…

Через несколько часов рассвело, и дед поднялся на ноги. Крепкий старик – спал несколько часов, а выглядит свежим и отдохнувшим. Разве что грустный немного. Разбередил я ему душу нашими разговорами. Может, он тоже вспомнил своих близких? Борисыч тихо зашёл в комнату к раненому, потом начал готовить какой-то лечебный отвар.

– Дед, – тихо позвал я.

– Чего тебе? – отозвался он и посмотрел на меня. Долго смотрел, словно впервые видел.

– Я хочу добраться до своего родного города. Поможешь?

– Зачем тебе это нужно? – удивлённо дернув бровью, спросил он. – Там нет города.

– Ты в этом уверен?

– Конечно. По первому времени приходили люди из тех краёв. Шли на восток. Там, где ты жил, сейчас пустые развалины. Разве что в окрестностях есть несколько небольших поселений.

– Я должен туда добраться, – твёрдо сказал я.

– Не дойдёшь, – задумчиво покачал головой Борисыч, – сгинешь. Ты этого мира вообще не знаешь. Кто с кем воюет, кто с кем дружит. У нас сейчас, как во времена Дикого Запада – сначала стреляют, а потом думают.