Он меня не отпустит - Надежда Марковна Борзакова

сама только что до такого опустилась в отношении Резника, мысленно обругала себя. Раз Пронин посчитал нужным нанять главврача, а не повысить тебя, значит еще не дотягиваешь, Саша. И нечего злиться. А уж судить человека, который тебе ничего плохого не сделал, за внешность — это вообще зашквар. Стыдно должно быть. Ну а то, что пялится, на тебя многие пялятся. Начнет подкатывать, скажешь что замуж выходишь и все.

Успокоив себя этим, я погрузилась в работу и не заметила, как на часах стало семь вечера и пришла пора идти на этот фуршет.

Пара пицц, торт, соки, вода, кофе. Никакого алкоголя. Из-за этого стало еще более стыдно за утренние мысли. Человек правда просто хочет познакомиться с подчиненными поближе и выбрал для этого отличный способ — перекусить вместе и пообщаться.

И все именно так и выглядело. Легкие разговоры, практически непринужденная обстановка, какие-то веселые истории, действительно смешные шутки. А в конце Дмитрий Денисович попросил меня задержаться чтоб, как бывшему и.о., помочь ему с чем-то там разобраться. С чем я пропустила мимо ушей не из-за того, что полная идиотка, но потому, что мягкая теплая ладонь легла мне на талию в момент просьбы.

Серьезно?

— У меня через десять минут прийом, Дмитрий Денисович, — показательно вывернувшись, сказала я. — А сразу после него зайду к вам.

— Буду ждать, — сальная ухмылка.

Может быть мне все это просто кажется? Дай бог! Но если нет, что тогда? Пожаловаться Пронину? Натравить на него Степу? Или лучше всего просто сразу взять и уволиться? На первой работе у меня было абсолютно то же самое — ко мне, мелкой двадцатиоднолетней девчонке, приставал наставник — взрослый дядька под полтинник. Сначала я убеждала себя, что мне кажется. Потом пыталась сама разобраться, а когда не помогло, то пожаловалась папе. В итоге наставник еле-еле избежал срока, а меня “попросили” уйти по собственному. Папа хотел вмешаться — мол, на каком основании, но я попросила этого не делать. Работать-то потом как?

Успев сотню раз прокрутить в голове то, как больно будет расставаться с этой клиникой, в которой столько лет проработала и как буду скучать по своим пушистым пациентам, которых наблюдаю уже несколько лет, параллельно проведя прием, я направилась в кабинет главврача.

— Можно? — предварительно постучавшись и услышав “да”, неизвестно зачем спросила я, открыв дверь.

— Да, заходите, Сашенька, — приторно улыбнулся мужик. — Подойдите сюда, пожалуйста. И присядьте, — он похлопал ладонью по стулу, стоящему возле него.

Я подошла, присела на самый краешек. В затылке и по всему позвоночнику неприятно покалывало от нервозвонсти. Пусть только попробует…

— Посмотрите, пожалуйста, вот этот документ. Здесь откуда взяты данные? — главврач навел курсор на одну из колонок “екселевского” документа с отчетностью за последний квартал прошлого года.

После того как я ему все показала и объяснила. Дмитрий Денисович меня отпустил. Ну и все.

— У тебя параноя уже развивается, — буркнула сама себе я по дороге из его кабинета. Все из-за негативного прошлого опыта, слов Леси и обиды на то, что меня не повысили, это точно. Сама же себя накрутила абсолютно напрасно.

Зайдя в кухню, я достала из холодильника свой контейнер и поставила его разогреваться в микроволновку. Включила кофеварку. Кофе перед ночной сменой это то, что нужно. Спасибо Пронину, что купил ее для нас.

Пришло сообщение от Степы.

StepanMartynov:”Желаю моему любимому Айболиту неспокойной ночи”

Ветеринары тоже суеверны, да. Никаких пожеланий хорошего дежурства и спокойной ночи.

StepanMartynov:”Скучаю по тебе. И уже жду завтрашней ночи, чтоб заснуть рядом с тобой”.

Внутри сладко защемило, губы сами-собой расплылись в улыбке.

AlexandraZorina:”Я тоже по тебе скучаю. Люблю. Спокойной ночи”.

Закончив ужин, я заскочила в уборную чтоб смыть макияж. Трепетно и ответственно относясь к уходу за кожей, я не могла позволить ей почти сутки пребывать под слоем тоналки. Вспомнила как утром на скорую руку добавляла ее и стрелки с румянами в комплект к стандартным для работы накрашенным ресницам и бровям. Хотела выглядеть понаряднее в момент назначения на столь высокую для моего возраста должность. Что ж, будет мне наука не радоваться раньше времени чтоб потом не разочаровываться.

То ли подействовала примета, то ли боженька решил пожалеть меня психованную, но ночь пришла без экстренных обращений и утром я закончила дежурство абсолютно спокойной и отлично отдохнувшей.

На стоянке черный “Хаммер”. Снова возле моей машинки. И снова ощущение, что давит на нее самим фактом своего присутствия рядом.

Сердце ускорилось, а я сама напротив замедлилась. К счастью, вовремя это заметила и заставила себя идти прежним шагом. Мы больше недели не виделись. С того самого вечера…

— Привет, Саша, — выйдя из машины навстречу мне сказал Демид.

Сегодня было довольно тепло для начала февраля. Но все равно недостаточно чтоб выходить на улицу в одном свитере пусть и на пару минут. Свитер был молочного цвета, джинсы — синие. К ним — “Тимберленды”. Уверена, если бы здесь оказался дизайнер одного из брендов надетой на Демиде одежды, то он ничегошеньки бы не менял в его образе и стал бы умолять сняться для рекламы. Даже шрам на брови и сломанный нос идеально бы вписались. Потому, что “вылизанная” смазливая внешность это не про мужественность в ее первобытно-привлекательной форме, предполагающей силу и воинственность. А уж татуировки, покрывающие мощные предплечья с тугими жгутами вен…

В руках букет алых тюльпанов…

— Привет, — судорожно сглотнув, отозвалась я. — Что ты здесь делаешь?

— Заехал сказать спасибо, что случившееся в лифте не стало достоянием всех твоих френдов, — он протянул мне букет. — А это… Скоро весна, вроде как. Пусть они тебе об этом напоминают.

Злость и какое-то щемящее смущение. Дикий коктейль эмоций внутри.

— Ты напрасно принял меня за какую-то болтливую и подлую идиотку, напрочь лишенную эмпатии, — выпалила я, машинально взяв букет в руки.

— Я не…, - начал было Демид, но замолчал, глядя мне за спину.

Обернувшись, я увидела как на парковку заезжает машина Степы.

Глава 9

Демид

В своих проблемах родителей винят только слабаки. Я себя слабаком не считал никогда. Практически. Кроме моментов, когда грудную клетку сковывало тисками, воздух становился густым, плотным и горячим — не вздохнуть, и начинало колотить так, что мышцы сводило от напряжения и зуб на зуб не попадал. Кроме моментов, когда я оказывался в темноте и наяву ощущал, что вот-вот и она меня поглотит. Бред же? Ну, да, я и сам это понимал. При свете. А еще понимал, откуда у меня этот бред, когда он