Варяжское море II. Ярл - Даниил Сергеевич Калинин

забывший о смерти Торира и доподлинно не знавший о гибели других отпрысков, выхватил подаренный зятем нож из чёрной стали, и ударил им в грудь последнего своего ребенка, собственными же руками оборвав род… А потом, взревев еще страшнее, он кинулся к слугам, пытающимся пробиться сквозь огонь и открыть опущенные им засовы — и бил их чудо-ножом с неистовой для старика силой, силой безумца. Бил, пока сверху на последних живых свеев не рухнули горящие балки, уравняв в смерти и челядь, и ярла…

Таким был конец Лудде Старого, таким был конец его несчастной дочери Альвдис, не взявшей в руки оружия, и имевшей реальный шанс на спасение… Таким был ужасный конец тех, кто мог рассказать Флоки истинную историю гибели его жены.

Увы, свидетелей страшного преступления в живых не осталось…

Глава 5

Октябрь 1061 года от Рождества Христова (6570 год от сотворения мира)

Остров Эйсюсла. Ярл Самсон.

Тягучие, свинцовые волны поднимают «Рюрика» то вверх, то вниз, едва ли не перехлестывая высокие борта моего флагмана, моего грозного «первенца»! Подумать только, сколько душевных и физических сил было вложено, чтобы построить на импровизированных верфях Ладоги этого гиганта! Конечно, «гиганта» по местным меркам, вон у ромеев и арабов есть корабли и побольше, и покрупнее, типа двухпалубных дромонов или «плавучих батарей» гурабов, но… Сорок метров длинной и пять с половиной шириной, две боевые площадки на носу и в хвосте корабля, тридцать банок — гребных скамей — рассчитанных на шесть десятков одних лишь гребцов! А еще — носовой парус, известный как «артемон», приспособленный для движения при боковом ветре, и подводный таран! Но самое важное — это небольшая баллиста на носовой боевой площадке, с вращающейся на сто восемьдесят градусов верхней частью! Последняя способна метать на расстояние свыше ста метров средних размеров камни, специально слепленные и обожженные под ее желоб горшки с зажигательной смесью (льняное масло с некоторым добавлением смолы и березового дегтя), и те же недлинные — до двух метров — местные копья. Неплохое подспорье в будущем сражении!

А что сражение состоится, не сомневается ни один из участников «замирительного» похода.

…Благодаря базовым навыкам персонажа «Хельги», и собственному медицинскому опыту Оли, оставшемуся еще с прошлого погружения, она довольно быстро поставила меня на ноги, сумев избежать серьезных воспалений и заражений. Так что к моменту возвращения в Выши я уже вполне неплохо себя чувствовал — зато на душе в полной мере скреблись кошки. Скольких словен я вернул из похода домой? Уходило более двух десятков человек, а на родную землю вновь вступило менее половины воев. И пусть большинство погибших потеряли семьи еще во время набега Сверкера, были и те, у кого родные остались. И смотреть в мгновенно почерневшие глаза осознавших потерю женщин, стариков и детей было ой как непросто…

Я, конечно, попытался отдариться двойной, а то и тройной долей добычи семьям каждого из павших. Но разве доли эти способны заменить кормильцев?! Да и взятая нами добыча оказалась не столь уж и богатой — как позже выяснилось, Флоки потратил большую часть накопленных отцом и дедом богатств на перевооружение хирда, что-то взял в качестве товара на Ругард. В усадьбе же Лудде все возможные трофеи сгорели вместе с домом ярла — и потому нам пришлось довольствоваться тем, что мы взяли с убитых в бою свеев. Ну, и еще выгребли под ноль весь металл из обоих захваченных поселений — это помимо мехов, серебра и злата. Железо на Руси в большой цене: болотной и метеоритной руды здесь не так много, а полноценных рудников, типа Раммельсберга (или остатков старых римских шахт на худой конец!) и вовсе нет. Так что по местным меркам мы вернулись не с такой и малой добычей — но совершенно недостаточной, чтобы я со своей доли мог обеспечить постройку новых судов и содержание крупной дружины.

Увы, «принцесса» Исландии досталась мне без богатого приданного. Нет, преподнесённый любимой в день венчания «чудесный» меч из «небесной стали» стоит баснословно дорого. Местные тут же окрестили его мечом-кладенцом! А благодаря тому, что метеоритная руда, щедро используемая при ковке «кладенца», была насыщена никелем, добавляющим земной стали легирующие свойства, то оружие получилось действительно совершенным! Твердость по таблице Роквелла — около 68 единиц, причем клинок также сохранил высокую динамическую вязкость! Да прибавить еще и роскошную рукоять с резной инкрустацией и позолотой… К слову, вся информация, «по умолчанию» выданная мне об Олином «приданном», имеет одну занятную деталь: «небесный клинок» Хельги имеет явную параллель с местными «харалужными» клинками! В них также добавляется метеоритная руда, удаются они в самые крепкие морозы (чем ниже температура мартенситного превращения, тем лучше), а само название, произошедшее от «хоролудь», в сущности переводится, как «солнечный блеск»…

Одним словом, после скромного венчания все в той же Вышинской церквушке — и последующего брачного пира, на котором гулял весь местный люд! — я стал обладателем чудо-клинка, способного рубить вражеские мечи. Но как бы ни был он дорог, в материальном плане «приданное» ничего мне не дает — в том смысле, что решись я продавать «кладенец», никто не заплатит реальной цены даже в Новгороде. Да и зачем отдавать то, что может спасти жизнь в бою? Жизнь, она, как известно, дороже…

Тем не менее, когда мы прибыли в Ладогу, именно присутствие Хельги стало моим главным «капиталом» — многие русичи сталкивались с викингами, сражались с ними и побеждали, но никто из них не смог бы похвастаться тем, что победил исландскую воительницу и получил под свое начало сотню ее отборных воинов! Вести обо мне, как об удачливом вожде и искусном бойце разошлись быстрее, чем я мог бы себе представить — и в мою дружину вначале тонкой струйкой, а после уже и широким ручьем потекли сорвиголовы из всей Новгородской и Псковской земли! И это было хорошо — даже очень хорошо. Другое дело, что для того, чтобы даже просто накормить всех желающих стать моими бойцами, нужны были средства. Значительные средства. А все, что я мог себе реально позволить — это уговорить оставшихся со мной варягов не продавать ненужные им, взятые с боя трофеи по заниженным ценам. Ведь местные купчики сразу же смекнули, что к чему и опустили покупную, ожидая наплыва дармовых кинжалов, топоров и копейных наконечников! Вот я и убедил соратников отдать излишек оружия в арсенал. Причем понятный всем и доступный арсенал в нашем случае — это не только общественная