Эшелоны власти. Любовь по-черкесски - Ирина Резцова

Его внимание привлекла горка с правой стороны, которая оказалась импровизированным новогодним кораблем. Рустаму конструкция понравилась, и он решил взобраться на нее, как в детстве. Когда же черкес оказался на борту, довольно сразу почувствовалось, что под ногами скользко. Рустам понял, что взобрался на каток, но уже было поздно. Благо, у своеобразного корабля были перила, иначе можно было станцевать веселый танец с акробатическими элементами.

Раздался звонок, который Рустам сразу узнал и понял, что это была Фатима.

«Так и есть… Она не услышала, когда я ей звонил, но как я вылезу отсюда?»

Держась одной рукой за перила, он попытался снова извлечь из кармана телефон, но едва не упал. Наконец, Рустаму удалось нажать на кнопку «ответить на звонок».

– Алло, Фатима? Привет! С Новым годом, тебя!

Рустам был счастлив в эту минуту, но, забыв о том, где находится и на чем стоит, поскользнулся и упал вниз с корабля в сугроб.

От неожиданности, в момент падения, он отпустил руку и телефон куда-то улетел прочь. Адвокат тут же встал, быстро отряхнулся и принялся искать аппарат, хотя самому было смешно от ситуации.

Наконец телефон нашелся – в снегу, с включенным застывшим экраном.

– Алло, Фатима?

– Да, Рустам… С тобой все в порядке? Я тебя зову, ты молчишь…

– Я тебе сейчас перезвоню!

Руки тряслись от мокрого снега, на душе было смешно и дурно. Что он скажет сейчас Фатиме? Что упал с корабля в сугроб? Вполне резонный вопрос, как он там очутился? Тем не менее, он уже звонил своей любимой женщине.

– Что у тебя там случилось, Рустам? Я уже заволновалась…

– Прости…, – Рустам хотел сказать: «любимая», но вовремя осекся. – Фатима, ты не поверишь! Я сейчас нахожусь в Москве. Попросили помочь с одним документом. Сегодня решил прогуляться по городу и оказался на Пушкинской площади…

– Ты упал? Поранился?

– Нет-нет, то есть да… Я с какого-то перепугу залез на новогодний корабль, а там оказалось скользко, ну я упал в сугроб…

Фатима засмеялась от души.

– Рустам, ты меня рассмешил. Спасибо тебе…

– Я рад, что поднял тебе настроение, Фатима, – смутился молодой человек. – Как ты встретила Новый год?

– В больнице.

– Что-то случилось? – встревожился Рустам.

– Папа… Ему было плохо накануне Нового года, но теперь все в порядке. Он дома.

– Значит, ты не отмечала Новый год?

– Получается, что так… А ты, как отметил?

– Никак, один. Вернее, с котом. Потом мне позвонили и попросили срочно приехать в Москву, и вот я тут…

– Как-то мы с тобой одинаково его пропустили, – с грустью заметила Фатима.

– Да, сам удивляюсь…, – Рустам набрал смелости и продолжил. – Хотя, знаешь, Фатима, я хотел бы встретить Новый год с тобой и Сати.

– Правда? – Фатима покраснела. – Моя девочка про тебя спрашивает иногда.

– А может… Фатима, может… Вы приедете с дочкой в Москву? Хотя бы на пару дней?

– Ой, не знаю, Рустам… Где я остановлюсь? Москва, наверное, полна туристами сейчас… Да и папа… Сати…

– Возьми Сати с собой, – попросил ее Рустам. – Думаю, твой папа будет только рад, если ты отдохнешь всего два дня в Москве, отойдешь морально от бессонных ночей, да и маме будет легче. Все же ребенок с тобой…

– Рустам, где же я остановлюсь?

– Считай, что этот вопрос уже решен, – коротко ответил адвокат. – Ну, так что? Когда тебя ждать? Завтра? Послезавтра?

– Не знаю, Рустам. Давай я поговорю сначала с мамой, а потом напишу тебе смс, хорошо?

– Договорились! Передавай привет от меня твоей малышке!

Еще полчаса назад Рустам и мечтать не мог о таком повороте событий. Ведь совсем недавно он искал лишь повод позвонить Фатиме, а тут – набрал смелости пригласить ее в Москву! Как-будто Москва – соседний от Майкопа город.

Ему стало холодно, но в то же время не терпелось получить от Фатимы смс-сообщение. Рустаму как-то не пришла в голову мысль о том, что Фатима могла перенести разговор с матерью на вечер. Почему-то в нем была уверенность, что она ответит буквально через несколько мгновений. Впрочем, так оно и получилось.

Фатима ответила: «Рустам, спасибо за приглашение. Я смогу приехать с Сати послезавтра утром».

Пушкинская площадь залилась новыми солнечными красками. Блики солнца играли повсюду. На елке, на передвигающихся автомобилях, на витринах бутиков.

Рустаму стало хорошо. Впервые за долгое время он понял, что такое настоящее счастье. Ему стало тепло, хотя руки по-прежнему оставались мокрыми от снега, а в боку ощутимо покалывало от падения в сугроб с новогоднего корабля.

21

Оставив мужа в гостинице наедине с финансовыми таблицами, Нармин решила не терять зря время. Тем более, новогодние дни, на удивление, радовали температурой и отсутствием сильного ветра.

Так получилось, Москву она толком не видела. В годы студенческой жизни в Литве и во время свадебного путешествия в Италию, Москва служила для Нармин транспортным узлом. В московских аэропортах она, как правило, делала пересадку и улетала в место назначения. Москва соединяла Нармин с миром. И вот, впервые, она могла себе позволить взглянуть на город изнутри. Почувствовать его, посмотреть на людей и автомобильные пробки, потолкаться в метро и посмотреть на огромные рекламные щиты, закрывающие целые фасады зданий вместе с окнами. Москва манила и представляла исключительно архитектурный интерес, хотя сама Нармин была дипломированным дизайнером и специализировалась на текстиле.

На самом деле, еще находясь в Майкопе, у нее были мысли выйти на московский рынок. Поближе познакомиться со столичными и подмосковными фабриками, которые могли бы стать партнерами для дизайн-студии, которую совсем недавно основала Нармин. Но об этом молодая черкешенка решила подумать позже.

Прохаживаясь по Новому Арбату, она вспоминала еще недавние студенческие годы, когда Заур еще не был ее мужем. Новый Арбат отдаленно напоминал туристическую зону Вильнюса, в котором она провела целых пять лет своей жизни. Стоило все же признаться, что Новый Арбат был на порядок шумнее и просторнее улочек Вильнюса, да и скоростная дорога еще больше отдаляла подобные аналогии. Тем не менее, Вильнюс остался в воспоминаниях Нармин уютным уголком, где можно было выпить чашку кофе с традиционной литовской выпечкой.

Тогда, считай, проблем не было вообще. Нармин училась, познавала мир дизайна и ни о чем не думала. Вернее, она не думала, что ей придется столкнуться с проблемой под обширным названием – свекровь.

Своего мужа Нармин любила со всей нежностью, и в браке с ним ей было комфортно. Однако совсем не комфортно ей чувствовалось в браке с семьей мужа, за исключением свекра, на которого, к счастью, характером был похож Заур. Стиснув зубы и собрав всю волю в кулак, Нармин ждала того момента, когда родители Заура, наконец, переедут в частный дом. Ей было некомфортно со свекровью, которая дома задевала за живое, а на работе контролировала все ее заработки. Ведь свекровь Нармин была бухгалтером дизайн-студии, поэтому, на правах фактической хозяйки в жизни Нармин, иногда распоряжалась финансами студии по своему усмотрению.

Нармин, впрочем, смущало даже не это, а то, что Заур не защитил ее перед свекровью в новогоднюю ночь. Он промолчал, хотя Нафисет Тлехас в очередной раз проявила исключительную бестактность по отношению к самой Нармин. В самом деле, кто ей дал право намекать, что на месте Нармин может быть любая другая девушка? Ведь она, Нармин Бесленеева-Тлехас, – законная жена!

Нармин заглянула сквозь витрины кафешек, в которых молодежь беззаботно пила кофе с пончиками. Впервые в жизни, Нармин не хотелось отведать сладкого. Хотя она любила выпечку, сходила с ума от эклеров со сливочным кремом. На этот раз молодой женщине хотелось чего-то соленого, например, огурчиков. Интересно, к чему бы это?

Беспрерывно звучало из встроенных колонок радио «Арбат». Параллельно вслушиваясь в слова английской песни «В твоих глазах», Нармин продолжала размышлять о свекрови, смачно добавляя в душе свои эмоциональные комментарии. Когда же певица дошла до строк: “ Иногда судьба поступает забавно, когда берет и лишает тебя забот…”, Нармин истерически засмеялась. Судьба с ней расщедрилась, добавив, а не убавив забот. И что с этими заботами, прикажете, ей делать?

«А что мне делать? – подумала про себя Нармин, свернув в сторону здания МИДа, – В песне мне все и сказали. Мне надо избавиться от забот…»

На самом деле, Нармин поняла, что ей хочется взять власть в семье в свои руки. Во всяком случае, в своей семье, в которой почти все решала ее свекровь.

«Так быть не должно, – считала Нармин. – Если я допущу это, то можно попрощаться, либо со своей свободой, либо с мужем».