Держи меня крепче (СИ) - Малиновская Маша

Мне хочется хоть как-то пошевелиться, выйти из ступора, промочить враз пересохшее горло.

Я отворачиваюсь и тянусь к столу за своим стаканом, и теперь уже ловлю на себе пытливый взгляд Влада. Да что за чёрт? Перекрёстный огонь какой-то, и я прямо на линии. А точнее в эпицентре.

И тут наконец слышу вибрацию сотового в кармане. Сообщение от Богатырёвой. Ну неужели!

«Жду у туалета»

— Мне пора, — встаю и ловлю на себе внимательный взгляд Ларинцева, оторвавшегося от губ свой подружки. — Была рада познакомиться.

— А мы как были рады! — гремит один из парней. — Ты к нам ещё заглядывай, куколка!

Не знаю, как других, но меня вечно коробит от этого «куколка». Но я молчу и улыбаюсь.

— Пока, Максим, спасибо, что познакомил с друзьями.

Ларинцев в ответ кивает, снова смотрит так внимательно, словно я ему должна ещё что-то сказать. Его глаза подёрнуты хмелем, но пьяным его не назовёшь.

Я ухожу, ещё раз махнув всем рукой, сбегаю с лестницы и направляюсь через танцующую толпу к выходу из зала. Возле туалета очередь будто и не двигалась. Девчонки смеются, болтают, фоткаются. Я пытаюсь разглядеть Юльку, но это у меня никак не получается. Протискиваюсь ближе — может она в самом туалете, из-за чего слышу несколько не совсем дружелюбных замечаний. Но и в самом туалете Богатырёвой тоже нет. Я даже дождалась, пока выйдут из всех кабинок, но подругу так и не увидела. Ну где можно быть? Сама же написала.

Понимаю, что начинаю дрожать. Злюсь на Юльку, злюсь на себя, что дала себя уговорить приехать сюда. Пытаюсь снова дозвониться к ней, но теперь она уже не просто не отвечает, теперь у Юльки вообще сети нет. И тут я замечаю, что сообщение она мне прислала уже больше часа назад. Получается, это она меня не дождалась у туалета, а не я её.

Не знаю, почему Юлины родители не отключили стационарный телефон, но сейчас я им была за это благодарна. Однако, спешно раз за разом набирая номер, я слушаю только длинные гудки. Звон этого жуткого, ещё бабушкиного агрегата просто невозможно игнорировать, а уж тем более не услышать. Так что тут только одно — Богатырёва домой не возвращалась.

И вот тут я начинаю уже паниковать. Потому что сейчас почти час ночи. Потому что Богатырёвой нигде нет. И потому что у меня нет ключей от квартиры — они у Юльки.

Мне хочется обхватить голову руками и взвыть. Вот что мне делать? До утра кутить в клубе? Лечь спать на лавочке под подъездом?

В полной безнадёге я потеплее запахиваю пальто и прислоняюсь спиной к зданию клуба. Сотовый в очередной раз сообщает, что абонент Богатырёва вне зоны сети.

— Ты почему здесь ещё? — слышу удивлённый голос рядом.

Максим стоит, приобняв за талию ту самую черноволосую азиатку. Его куртка не застёгнута, волосы как обычно немного всколочены.

— Жду Юлю.

А что ещё я должна ответить ему?

— Угу, — скептически поджимает губы. — И давно ждёшь?

Пожимаю плечами и опускаю глаза. И так всё понятно, что я в полной, простите, заднице.

— Поехали, Пёрышко, — Ларинцев протягивает ладонь, а я и его спутница смотрим удивлённо на него.

— Куда?

— Ко мне. Не будешь же ты ночевать в клубе.

Глава 14

Макс

Лия — прекрасная нежная кошечка, с которой я провёл уже не одну занятную ночь. Она открытая и раскрепощённая, потому вопросов не задаёт, когда к нам в такси садится Нина-малина.

Я сажусь возле водителя, разместив девчонок на заднем сидении, в зеркало замечаю, как Лия закусывает губу и, наклонившись, шепчет что-то Нине, а та буквально каменеет. Даже в полутьме салона видно, как девчонка побледнела. Приходится закашляться в кулак, чтобы не рассмеяться, потому что меня это чертовски веселит.

Вообще-то, по-хорошему, отправить бы сейчас Лию домой на такси, чтобы не шокировать Малину, но я уж слишком на взводе, как бы чего не вышло тогда. Так что пусть лучше так, потерпит. Не оставлять же её тут одну. Рома, мать его, мог бы и ответить на звонок, чтобы мы забрали ключи у Ниныной подруги. Но ведь это ж надо член достать из тёлки, чтобы кнопку на телефоне нажать, а у Ромыча с этим проблемы.

Фиг знает почему, но меня прикалывает наблюдать, как смущается моя Одетта. Носик свой аккуратный морщит, немножко хмурится, поджимая пухлые красные губы.

Твою мать, Ларинцев, Лия едет к тебе не для того, чтобы ты пялился на губы Нины-малины. Она сладкая, сочная, нежная, но с кучей комплексов. Слишком хрупкая для тебя. По крайней мере пока.

Такси проезжает мимо дома, где живёт подруга Нины, у которой она остановилась, и Пёрышко внимательно смотрит, не горит ли свет в окнах. И я больше чем уверен, что никого дома сейчас нет, а разочарование на лице девчонки это только подтверждает.

Такси останавливается у новой высотки, в которой отец подарил мне квартиру — очередная плата за очередную его шлюху. Лишь бы только не видеть меня в общем доме. Но да и ладно, я не в обиде, а мать, думаю, уже давно в курсе отцова блядства.

У подъезда расплачиваюсь с таксистом, который пошло и завистливо мне подмигивает, и выпускаю девчонок. Лия смотрит с предвкушением, а вот Пёрышко вся дрожит, обхватив себя руками. В её глазах читается сомнение, но деваться ей всё равно некуда. Она ещё раз пытается дозвониться до своей подруги, но после со вздохом прячет телефон в карман.

В лифте Нина молчит, смотрит перед собой, мне даже кажется, что у неё губы подрагивают. Даже обидно как-то становится, не на эшафот же идёт.

В голову лезут пошлые мысли, в которых участвуют обе девчонки, но я себя одергиваю. Это не тот вариант, Макс.

Открываю двери и пропускаю девушек в коридор. Лия проходит, цепляя меня бедром, и мне так хочется, чтобы и Нина сделала также. Но она, конечно, не делает. Проходит в квартиру и замирает у порога. Мне кажется, я руками могу потрогать её смущение.

— Проходи, раздевайся.

Мне кажется, или звучит двусмысленно? Блин, ну что я как пацан тринадцатилетний в самом деле. Это просто алкоголь. И её запах. Да. Она ведь и пахнет чем-то малиновым, духи с нотками ягодными. Даже клубный дух не перебил.

Я галантно принимаю у девушек верхнюю одежду и вешаю её в шкаф. Нина хоть и снимает обувь, но всё равно зависает в прихожей. Выглядит идеально, мне понравилось. Не шлюховато, как многие наряжаются в клубы, но и не по-пуритански: чёрные кожаные штаны, аппетитно облегающие задницу, и свободный беленький свитерок. Вроде бы просто, а взгляд притягивает. Я вот смотрел. Пялился, когда она танцевала, бесился, что какой-то ушлёпок отирался рядом.

Никто не имеет права танцевать с моими партнёршами. Точка. Пунктик, если хотите.

— Я в душ, зая, — Лия подмигивает и уходит в знакомом ей направлении.

Поворачиваюсь к Нине, а она глаза прячет в пол. Надо бы быстрее к Лие, иначе глупостей натворю нахрен.

— Пойдём, я покажу тебе спальню.

— Максим, не стоит беспокоиться, правда, я и на диване лягу в гостиной.

— У спальни есть дверь, Пёрышко, да и в гостиной будем мы. Но если ты желаешь…

— Нет! Тогда лучше в спальню.

Едва не прыскаю, когда Малина вся вспыхивает от моего непрозрачного намёка. Ай-яй-яй, Максимка, разве можно быть таким пошлым?

Спальня у меня просторная, с огромной кроватью, накрытой белым пушистым покрывалом. Дизайн подбирала сестра — увлечение у неё такое, а вот мне было важно, чтобы удобная была и не развалилась в процессе.

— Располагайся.

— Максим, правда, мне очень неудобно тебя стеснять и…

— Нина, прекрати. Всё хорошо. Просто ложись и отдыхай. Вот, возьми.

Достаю из шкафа и протягиваю ей чистую хлопковую футболку.

— Это не обязательно, — машет головой. Ну что за упрямая девчонка.

Эх, Малина, некому тебя начать воспитывать.

— Думаешь, в кожаных штанах и свитере удобнее? Или ты предпочитаешь спать голой?

Пёрышко снова краснеет и выхватывает предложенную футболку, давая мне ешё одну дозу кайфа от этого и убеждая в очередной раз в том, что я понял ещё на репетиции, когда сказал, что танец — это тот же секс. И если о первом она знает достаточно, то о втором… Сомневаюсь.