«Каскад» на связь не вышел - Игорь Срибный

Вся прихожая была завалена разнообразным оружием и цинками с боеприпасами. На чудом сохранившейся вешалке были навалены бушлаты, какие-то куртки гражданского типа, свитера. Воздух в квартире был спертый, насыщенный запахами казармы: пропотевшей одежды, немытых тел, портянок, заношенной обуви…

Бесшумно ступая через груды оружия, Седой прошел в комнату и увидел толпу боевиков, спавших вповалку на полу. В углу чадно коптила допотопная керосинка, дополняя вонь казармы запахом несгоревших фракций «самогонной» солярки. Из открытой двери второй комнаты доносился такой же мощный храп, какой стоял и в большой комнате. Седой прикинул количество спящих тел – получилось не менее 10–15 человек. То есть практически весь личный состав обнаруженного разведчиками опорного пункта.

Седой подумал, что если сейчас бесшумно уничтожить эту бригаду, то завтра ей на смену придет другая, которая выставит посты на подступах к десятиэтажкам, чем существенно осложнит работу разведчиков. Кроме того, «чехи» сразу поднимут вой о нарушении перемирия «федералами». Он так же тихо покинул квартиру, приладив на место вырванный шпингалет, и разведчики поднялись на второй этаж, оказавшийся нежилым. Зато на третьем и четвертом этажах они обнаружили боевиков сразу в нескольких квартирах, а на восьмом и девятом были оборудованы огневые точки. Зафиксировав все данные в рабочем блокноте, Седой дал команду всем группам на отход. Собравшись около опорного пункта боевиков, разведчики коротко доложили об увиденном, и, миновав опасный участок без приключений, группа вышла на нейтральную территорию, где их ожидала группа прикрытия. Все вместе они дождались группу старшего лейтенанта Миляева, у которой был самый дальний маршрут. Олег Миляев сразу же отвел Седого в сторону и, прикурив от его сигареты, доложил:

– Короче, командир, ситуация такая: мы дошли до улицы Маяковского… Обнаружили подготовленные позиции боевиков, огневые точки. Все это я нанес на карту. Есть одно существенное звено в цепи их обороны, которое может сделать нашу задачу невыполнимой.

Седой вопросительно взглянул в глаза Олега, и тот отвел взгляд, как будто себя считая виноватым за обнаруженную «подляну» боевиков.

Миляев глубоко затянулся сигаретой, пряча ее тусклый огонек в ладони, и, погасив плевком, затоптал окурок. Из внутреннего кармана разгрузочной системы он достал карту Грозного и разложил ее на капоте сгоревшего «Москвича», подбитого прямо посреди дороги. Седой набросил им на головы плащ-палатку, укрываясь от постоянно падающей с неба мороси и наблюдателей со стороны боевиков, и включил тонкий китайский фонарь-карандаш.

– Вот здесь, – Олег ткнул прокуренным ногтем в перекресток, – на пересечении улиц Тасуева и Краснознаменной, есть сквер или парк. Так вот, в этом сквере мы обнаружили две установки «Град». Со стороны улицы Кутузова их прикрывает до взвода «духов», плюс расчеты орудий – человек десять. Отдельно сложены боеприпасы, метрах в ста в сторону улицы Тасуева. Их тоже охраняет до десятка «духов». Итого порядка 30–40 человек… Разобраться с ними будет непросто.

Окончив доклад, Олег вновь виновато посмотрел на Седого.

– Да-а, – протянул тот, – если «Грады» лупанут по колонне, мало не покажется. Вот сюрприз – нежданный-негаданный. – Седой поскреб пальцами заросший жесткой щетиной подбородок, раздумывая. – Ладно, пошли, будем думать, как нам эту проблему решать. Хотя что тут думать – по-любому надо будет их зачищать, иначе нам звездец…

Он хлопнул Миляева по плечу и дал команду на выдвижение в базовый лагерь.

Около пяти часов утра нового дня разведчики прибыли в свое расположение. Старшие боевых троек уселись писать рапорты о проделанной работе и составлять план-схемы выявленных огневых точек. Седой внимательно изучил полученную развединформацию и нанес ее на карту. Он прикинул позиционный расклад и понял, что силами его группы и силами разведчиков морской пехоты удержать захваченный плацдарм будет крайне сложно. Если во время прохождения колонны к боевикам своевременно подойдет подкрепление, потерь среди разведчиков и бойцов в колонне не избежать. В то же время Седой прекрасно понимал, что дополнительных сил никто не выделит, а значит, придется выполнять задачу наличными силами. Он долго сидел над картой, прорабатывая возможные варианты действий, и в конце концов решение было найдено.

Отдав командирам троек необходимые распоряжения, Седой отпустил всех отдыхать, а сам принялся за подготовку решения на боевое применение ГСН.

В 10.00 в мозгу Седого сработал будильник, и он, уже полностью проснувшийся и бодрый, был готов к работе, хотя поспал всего четыре часа. Выйдя из палатки, он обмылся до пояса ледяной водой из бака и крикнул дневальному, чтобы к нему прислали командира инженерно-саперного взвода.

С капитаном Курпенко Седой просидел над схемой района около часа, детально прорабатывая варианты минных постановок, которые предстояло саперам осуществить на захваченном плацдарме. Курпенко, сапер от бога, сразу понял замысел командира группы и, получив задание, отправился готовить к работе своих людей и оборудование.

Затем на общем построении Седой довел до разведчиков, назначенных приказом в рейд, общий замысел операции и порядок действий штурмовых групп непосредственно в зоне выполнения боевой задачи. Старшим троек было приказано получить боеприпасы и пайки и готовить личный состав к выходу.

К 16.0 °Cедой прибыл в штаб операции, который переместился на стадион «Терек». Там уже находились полковник Кондратенко со своим начштаба и командир разведроты «морпехов». Седой обговорил с ними порядок действий и дал список с фамилиями разведчиков, которые пойдут на операцию в группах морской пехоты. Начальник штаба моряков все записал в рабочий блокнот и, щеголевато прихлопнув планшетом по колену, защелкивая кнопки, тут же побежал к «писарям» печатать документы. Вскоре их пригласили в штабную палатку.

Седой доложил свое решение на проведение операции и получил «добро» командующего. Время начала марша колонны было определено на 10.00 13 января. До этого времени разведчики должны уничтожить огневые точки противника и удерживать плацдарм до полного прохождения колонны. Кондратенко представил командующему боевое распоряжение, которое тут же было утверждено. Старшими во всех штурмовых группах были назначены разведчики группы специального назначения.

К ночи похолодало. С неба посыпался мелкий колючий снежок, который сразу же растворялся в непролазной грязи. Спокойно и деловито разведчики собирались на войну, которую они почему-то называли работой. Прибыли разведчики «морпехов». Совместно с капитаном Калиниченко Седой осмотрел их, проведя как бы небольшой строевой смотр. Пацаны были крепкие, с присущим только разведчикам стальным блеском в глазах, который непременно появляется перед боем и в минуты смертельной опасности.

Задачи были поставлены каждой штурмовой группе заранее, и потому Седой повторяться не стал. Инструктаж его перед выходом был предельно лаконичным:

– Каждая группа работает на своем участке. Постарайтесь, насколько возможно, сработать бесшумно. От этого зависит, как скоро боевики обнаружат, что Старопромысловское шоссе перерезано нами, и соответственно предпримут ответные меры. Заранее предупреждаю, что подмоги не будет, придется нам отбиваться своими силами. Поэтому боеприпасы экономить, стрелять только прицельно, только по видимым целям. Как только мы начнем работу на объектах, саперы выдвигаются на обозначенные на карте участки и производят минирование местности, блокируя минными заграждениями подходы к занимаемым нами домам. После чего возвращаются на базу. С нами остаются только саперы, назначенные приказом в штурмовые группы. Группа старшего лейтенанта Миляева выполняет особую задачу.

Заместитель командира разведроты Олег Миляев в ответ молча кивнул. Только он, Седой, десять разведчиков и четыре сапера, отобранных для выполнения специальной задачи Олегом, знали, что уйдут отдельным маршрутом. Что им предстоит ночью, в полной темноте просочиться в тыл группировки боевиков и вывести из строя две установки залпового огня «Град», которые сводили на нет всю работу штурмовых групп, поскольку одним залпом могли стереть с лица земли десятиэтажки, призванные, по замыслу Седого, стать домом и дотом разведчиков на ближайшие сутки.

В 23.00 начали выдвижение на позиции. На улице Алтайской, как и в предыдущую ночь, разведчики рассредоточились и разошлись колоннами, охватывая полукольцом улицы Моздокскую, Нефтяников, Февральскую и растекаясь по дворам. Вышли к опорному пункту боевиков на улице Челюскинцев и обнаружили следы реконструкции: часть мешков с песком (видимо, посеченных взрывом) была заменена на бетонные блоки, боеприпасы убраны, а стена дома, к которому примыкала баррикада, хранила следы множества осколков. Вокруг по-прежнему не было никого.