Паромщик - Маргит Сандему

— Если она в том же состоянии, что и первая, я по ней не полезу, — сказал пристав.

Бенедикте вспомнила обвалившийся лестничный пролет, и дрожь пробежала по ее телу.

— Нет, вы должны остаться внизу и отвлечь сестер. В самом худшем случае вам придется их припугнуть. А если мне понадобится ваша помощь…

— Но ты не можешь идти туда одна, ты разве сумасшедшая, девочка? Сандер пойдет с тобой, а я займусь старухами.

— Нет, — начала Бенедикте горячо, ей не хотелось брать с собой молодого человека, ведь там может оказаться нечто… нечто непристойное? Но что может быть непристойного на пустом этаже? Она отступила, внезапно почувствовав, что не хочет подниматься туда одна.

— Но если вам понадобится моя помощь, то кричите, — сказал пристав Свег. — Хотя мне никогда не доводилось арестовывать привидения.

Бенедикте ответила ему едва заметной улыбкой. Ей показалось, что все становится теперь еще более запутанным, ее чувства были в смятении.

А тут еще Сандер неверно истолковал ее неуверенность и ободряюще положил руку ей на плечо.

Этот жест для него был вполне естественным, он вырос в такой обстановке, где объятия, поцелуи и другие знаки внимания были привычными, вошли в повседневность. Бенедикте была не такой.

Дома на Линде-аллее все были глубоко привязаны друг к другу, но выражали это не более чем теплым, понимающим взглядом или дружеским жестом. Домашние редко прикасались друг к другу, только в торжественных случаях: при прощании или выражая глубокую благодарность.

Поэтому жест Сандера поразил ее, словно удар молота, и она потеряла способность отличать спокойные, нормальные мысли от напряженных романтических грез.

«Он прикоснулся ко мне! Его ладонь покоится на моем плече, его рука лежит на моей спине, я даже могу почувствовать ее, через ткань я ощущаю то, что теплотой и искренней любовью разливается по телу. Он обнял меня за талию, он любит меня, наверняка любит!

Или, может быть, нет? Может, он просто жалеет меня, да, так оно и есть. Но ощущение его руки, лежащей на моем плече, никто не отнимет у меня. Оно навсегда останется со мной».

Она попыталась замедлить шальное сердцебиение, но ничего не смогла с ним поделать.

Бенедикте безнадежно, полностью, невероятно влюбилась в человека, о котором мечтали сотни ее сверстниц — и который мог получить любую из них, лишь протянув руку.

Она угодила в безнадежную ситуацию, словно в ловушку.

5

Они договорились, что Бенедикте, которая обладала способностью чувствовать присутствие оккультных сил и предметов, должна подниматься первой. Сандер же пойдет следом. Но пока он ждал на лестничном пролете — не случится ли чего. Свегу предстояло стоять внизу и следить за лестницей.

Им оставалось только надеяться, что в этот самый момент не ворвется, грохоча башмаками, Ульсен и не испортит все дело.

Дверь в кухню, в это святилище сестер, была заперта, но другого они и не ожидали. Свег, бормоча что-то, порылся в кармане и извлек маленькую удобную отмычку. Пока он стоял и ковырялся в замке, они услышали звук — тот же звук, о котором Сисель рассказывала днем ранее.

Мягкие шаги над головой.

— Господи, только бы нас не услышали, — тихо взмолилась Бенедикте.

— Мне придется пойти за тобой, — прошептал ей пристав.

В замке что-то слабо щелкнуло, и дверь открылась. Бенедикте и Сандер взялись за руки и проскользнули внутрь.

На кухне было темно, им нельзя было зажигать свет. Приходилось полагаться только на собственные чувства. Бенедикте была так взволнована присутствием Сандера в темноте, что ее руки дрожали, и приходилось внушать себе мысль: «Ты — ничто, Бенедикте, тебя нет! Он даже не смотрит на тебя, хотя и очень дружелюбен». И все это отнимало силы и отвлекало внимание от главного. Было необходимо почувствовать, если рядом появится что-либо необъяснимое.

Между тем все шло прекрасно, они добрались до противоположной стены. В темноте они плохо ориентировались. Подумать только, если бы они ошиблись дверью и ввалились прямо в спальню к хозяйкам? Никто не имел представления, где они сейчас находились, должно быть, на своей половине дома.

По ногам Бенедикте тянуло холодом, и она почувствовала дверь прямо перед собой. Здесь не должно было быть спальни; она не могла бы представить Агнес, Герд или Беату спящими с открытым окном. Кроме того, она не ощущала присутствия людей за дверью.

Рука Сандера легла поверх ее руки и сжала ладонь, Бенедикте сильно покраснела. Она благодарила Бога за то, что в темноте не было видно ее лица. Сандер хотел лишь показать ей правильный путь, он тоже обнаружил дверь.

Девушка осторожно взялась за дверную ручку. Дверь приоткрылась, и сразу же вокруг них стало холодно.

Бенедикте могла теперь лишь вспоминать, как самый удивительный мужчина в ее жизни стоял и держал ее за руку. Казалось, она была опечалена.

Они увидели контуры небольшого окна высоко вверху на стене. Комната, в которой они находились, была узкая, с высоким потолком. В следующее мгновение нога Бенедикте наткнулась на лестничную ступеньку.

Хорошо помня ту первую лестницу, они шарили руками наверху, не осмеливаясь сделать и шага. Лестница, однако, казалась весьма прочной.

Бенедикте начала осторожно и медленно подниматься. Она слышала легкий шорох одежды Сандера, шедшего сзади. Он двигался так тихо, что его шаги вообще не были слышны.

Вот и дверь наверху. Открываясь, она издала короткий, визгливый звук, но затем все стихло. Бенедикте услышала, как Сандер остановился прямо в дверном проеме.

Бенедикте сделала пару шагов и замерла неподвижно. До сих пор все удавалось легко. Они двигались прямо к цели, ни разу не совершив ошибки. Теперь она была наверху, на загадочном втором этаже.

Она попыталась почувствовать атмосферу. В темноте наморщила брови.

Бенедикте ощутила перед собой большое пустое пространства, возможно, зал или комнату. Она не смела сделать и шага, поскольку знала, как обманчив может быть лестничный пролет. Но не только поэтому она оставалась на месте, было и нечто другое.

Чувство того, что она не одна на этом темном чердаке. Поблизости от нее кто-то находился — и этот кто-то желал причинить ей зло.

Надо ли ей вернуться под защиту Сандера Бринка? Нет, это выглядело бы глупо.

В попытке немного сориентироваться, она прислонилась к ближайшей стене недалеко от двери. Рукой пошарила вдоль стены. Что-то зашуршало в паутине, которую Бенедикте порвала… Но вот она на что-то наткнулась! Мягкое и податливое.

Когда девушка поняла, что это было, она стала лихорадочно шарить по стене в поисках дверной ручки, но было поздно. Темнота вокруг нее начала оживать, окружать чем-то удушливо мягким, необычайно сильные руки-лапы обхватили ее, что-то туго обвилось вокруг ног, так что она не могла ими пошевелить. Ее крики о помощи Сандеру и Свегу потонули в какой-то клубящейся испарине и обволакивающем плотном тумане.