Девушка Лаки - Тэми Хоуг

Чем дальше они углублялись в заросли, тем меньше становилось признаков присутствия здесь человека, которое, как правило, выдавало себя яркой полоской пластика, привязанной к ветви дерева, – в здешних краях так отмечали места ловли лангустов.

Лаки подгреб к одному такому месту, отмеченному красной ленточкой, привязанной к молодой иве, и приготовился вытаскивать сеть, что была погружена под ней в воду. Тонкая сетка буквально кишела лангустами. Всего у него в этом месте были расставлены четыре сетки. Лаки вытряхивал их содержимое в сетки из-под лука, которые до этого были сложены на носу пироги. Он занимался своим делом с таким видом, будто Серена – не более чем громоздкий груз, через который вечно приходится перешагивать. В свою очередь, Серена наблюдала за ним с интересом, хотя и не осмелилась спросить, чьи сети он опустошает – свои или чужие.

– Мы уже почти добрались? – спросила она, когда Лаки, закончив с сетями, вновь взялся за шест. Сначала их пирога плыла на север, затем свернула на восток.

– Почти. Вы сами поймете, когда мы будем у цели.

– Сомневаюсь. Я не была в этих местах уже много лет.

– Ничего. Вы сразу поймете, – повторил Лаки.

– И как же?

– Когда он начнет стрелять.

Серена поморщилась.

– Но ведь это же смех, да и только! Старый Лоренс сказал что-то вроде того, что, мол, тут в людей стреляют. Я прекрасно знаю, что характер у моего деда не подарок, но чтобы стрелять в людей? Это же полный абсурд. С какой стати ему это делать?

– Чтобы их отпугнуть.

– А зачем ему их отпугивать?

– Затем, чтобы они его оставили в покое.

Серена нетерпеливо тряхнула головой.

– Ничего не понимаю. Прежде всего это на Гиффорда совсем не похоже – взять вот так неожиданно, да и бросить плантацию. За ним такое ни разу не водилось, даже в сезон ловли раков.

– Значит, у него есть свои причины, – загадочно произнес Лаки.

Серена недоуменно посмотрела на него. Ей не понравилось, что этот человек в курсе их семейных дел. В некотором смысле он осведомлен даже лучше, чем она сама. Его слова заставили ее ощутить себя в некотором смысле чужой и также задуматься о том, что она была не слишком хорошей внучкой. Домой, чтобы проведать деда, она приезжала редко, за местными новостями не следила, да и звонила тоже не слишком часто. Список ее прегрешений можно было бы перечислять до бесконечности, что еще больше наполнило ее раскаянием. И все-таки она не удержалась и задала самый главный вопрос.

– И что же это за причины, мистер Дюсе? – спросила она у Лаки, пристально буравя его взглядом.

Его лицо осталось непроницаемой каменной маской.

– Спросите самого Гиффорда, если вам так интересно. Я не привык вмешиваться в чужие дела.

– Как, однако, разумно с вашей стороны! Ни о ком не заботиться, ни за кого не отвечать, кроме самого себя. В общем, никакой ответственности.

– Вы угадали.

– Тогда зачем вы взялись отвезти меня сюда, если, как я понимаю, мое общество вас тяготит?

Лаки окинул ее хмурым взглядом и даже насупил брови, отчего лицо его стало похоже на грозовую тучу. Когда же он заговорил, голос его звучал вкрадчиво и мягко.

– Я бы не советовал вам копаться в моих мозгах, мисс Шеридан.

Серена закатила глаза:

– Боже упаси! У меня и в мыслях не было этого делать. Уж лучше я свалюсь в змеиную яму.

Что, в общем, одно и то же, cherie, подумал про себя Лаки, однако не стал говорить этого вслух, зная, что она, как психолог, тотчас ухватится за эту фразу. Собственная жизнь вполне его устраивает. Правда, было бы куда лучше, если бы посторонние перестали совать в нее нос.

– Как же так получилось, что вы не в курсе, почему Гиффорд решил поселиться здесь? – спросил он, неожиданно переходя в наступление. – Или вы ни разу не говорили с дедом по телефону? Или вам наплевать, что здесь происходит? Может, вам безразличен даже ваш дом, Шансон-дю-Терр?

– Неужели вы надеетесь, что я стану отвечать на такие вопросы? – в свою очередь ощетинилась Серена, ухватившись за эту приманку, словно окунь за муху. – Разумеется, он мне не безразличен. Это ведь наше родовое гнездо!

– Тогда почему вы в нем не живете? – парировал Лаки, пожимая плечами.

– Где я живу, не ваше дело.

– Совершенно верно. Не мое. Равно как и не мое дело, что кто-то вознамерился явиться в эти места и бульдозерами сровнять их с землей. Не моя семья живет и работает здесь вот уже почти двести лет, если не больше.

Серена растерянно уставилась на него. Ощущение было такое, будто ее по груди стукнули тяжелым молотом.

– Что вы хотите сказать – сровнять с землей? О чем вы говорите?

– О Шансон-дю-Терр, моя милая. Ваша сестра собралась продать его компании «Трайстар Кемиклз».

– Но ведь это полная чушь! – воскликнула Серена и даже рассмеялась абсурдности этого заявления. – Сказать, что Шелби хочет продать Шансон-дю-Терр, – это примерно то же самое, что заявить, будто Скарлетт О’Хара хочет пустить с молотка свою любимую Тару. Вы просто не знаете мою сестру! Этого никогда не произойдет. Слышите, никогда!

Серена еще несколько минут продолжала усмехаться и качать головой, стараясь не обращать внимания на ту пугающую уверенность, что читалась в глазах Лаки. Своим взглядом он словно давал ей понять, что знает такие вещи, о существовании которых она даже не догадывается. Какая-то часть ее «я» с порога отметала такую возможность, другая – неожиданно прониклась дурными предчувствиями.

Впрочем, спорить на эту тему времени у нее не нашлось, потому что в следующий миг, стоило им обогнуть поворот протоки, как в тишине болот грохнул оглушительный выстрел. Кто-то стрелял в их пирогу.

Глава 5

На этот раз крик вырвался из горла Серены сам. Она тут же пригнулась и опустилась на колени на дно пироги. Заряд дроби угодил в протоку, взметнув прямо перед носом лодки фонтаны грязной воды и лохмотья кувшинок. Серена поспешно прикрыла голову руками. Первая ее мысль была о том, что они нарвались на хозяина сеток, возмущенного тем, что Лаки решил заняться в его угодьях браконьерством, и теперь по ним палит законный владелец лангустов, шевелящихся в сетках для лука в полуметре от ее носа. Сжавшись в комок, Серена ждала, что вот-вот грохнет второй выстрел. Интересно, подумалось ей, припрятано ли где-нибудь в лодке ружье? Оно уж точно пригодилось бы им для самообороны. Однако второго выстрела так и не последовало. Наступила тишина, и Серена в конце концов осмелилась поднять голову и посмотреть вперед.

На берегу, широко расставив ноги, стоял ее дед Гиффорд, сжимая в больших руках ружье, из ствола которого все еще курился дымок. Гифф был высок, подтянут и выглядел на десяток лет моложе своего возраста, который выдавала лишь белая, как снег, седая шевелюра. Как ни старался он зачесывать эту пышную гриву назад, непослушная прядь щегольским чубом всегда спадала на лоб. Широкий в плечах, мускулистый и поджарый, он, похоже, все еще способен завалить медведя. Выражение лица у него было свирепое – кустистые белые брови нахмурены, квадратный волевой подбородок выпячен вперед, как будто бросая вызов всему миру. Нос крупный и мясистый и вечно красный от постоянного пребывания под жгучим южным солнцем.

– Черт тебя побери, Лаки! – проревел он гулким баритоном, по громкости не уступавшим грохоту выстрела. – Я чуть было не принял тебя за этого ублюдка Берка!

– Это всего лишь я, – отозвался Лаки, и, отталкиваясь шестом, направил лодку к берегу с таким видом, как будто только грянувший выстрел нисколько его не смутил. – Пожалуй, ты меня все равно пристрелишь, когда увидишь, кого я тебе привез.

Серена встала с колен и, гордо расправив плечи, смерила Лаки колючим взглядом, после чего снова посмотрела на деда. Затем одной рукой убрала с лица растрепавшиеся волосы, а второй, чтобы не упасть, ухватилась за борт пироги. Стоило ей посмотреть на деда, как ее тотчас охватили противоречивые чувства. С одной стороны, она была благодарна ему – в конце концов, их с сестрой вырастил именно он. Но стрелять из дробовика по людям? Грохот выстрела все еще не стих в ее ушах, и адреналин взял верх над родственными чувствами. Возмущению ее не было предела.

Пирога приблизилась к побитому непогодой деревянному настилу на покосившихся сваях. Серена не стала дожидаться, когда лодка окончательно остановится, и выпрыгнула на дощатый причал. В спешке она сделала это крайне неуклюже и, чтобы не упасть, была вынуждена вцепиться в шаткие перила. Пирога тотчас подалась назад. Серена поскользнулась и больно ударилась о доски лодыжкой. К счастью, ей удалось сохранить равновесие и не свалиться в бурую прибрежную воду. Впрочем, без мелких неприятностей все равно не обошлось: она перепачкала безупречный до этого в своей белизне низ брюк, а также до крови ободрала ногу. Волосы, как назло, растрепались и непокорной волной упали на плечи. Прихрамывая, Серена тем не менее решительно зашагала к берегу.