Трагедия господина Морна - Владимир Набоков

(Уходит.)

ГАНУС:

(один, смотрит в окно)

А правда — хорошо;прекрасный день! Вон голубь пролетел…Блеск, сырость… Хорошо! Рабочийзабыл лопату… Как-то ей живетсятам, у сестры, в далеком захолустье?Известно ль ей о смерти… Бес лукавый,покинь меня! Из-за тебя отчизнуя погубил… Довольно! Ненавижуя эту женщину… Ко мне, назад,о музыка раскаянья! Молитвы,молитвы… Я свободен, я свободен…

Медленно возвращаются Тременс, Четверо Мятежников, сзади — Клиян.

ПЕРВЫЙ МЯТЕЖНИК:

Будь осторожней, Тременс, не сердись,пойми — будь осторожней! Путь опасный…Ведь ты слыхал: они под пыткой пелио короле… все тоньше, все блаженней…Король — мечта… король не умер в душах,а лишь притих… Мечта сложила крылья,мгновенье — и раскинула…

КЛИЯН:

Мой вождь,девятый час; проснулся город, плещет…Тебя народ на площадь призывает…

ТРЕМЕНС:

Сейчас, сейчас…

(К Первому мятежнику.)

Так что ж ты говоришь?

ПЕРВЫЙ МЯТЕЖНИК:

Я говорю — летит, кренясь, на солнце,крылатая легенда! Детям сказкунашептывают матери… За брагойбродяги именуют короля…Как ты поставишь вне закона — ветер?Ты слишком злобен, слишком беспощаден.Опасный путь! Будь осторожней, просим,нет ничего сильней мечты!..

ТРЕМЕНС:

Я шеюскручу ей! Вы не смеете меняучить! Скручу. Иль, может быть, и вамона мила?

ВТОРОЙ МЯТЕЖНИК:

Ты нас не понял, Тременс,хотели мы предупредить…

КЛИЯН:

Король —соломенное пугало.

ТРЕМЕНС:

Довольно!Отстаньте, траурные трусы! Ганус,ну что же, ты… обдумал?

ГАНУС:

Тременс, право,не мучь меня… сам знаешь. Мне молитву,мне только бы молитву…

ТРЕМЕНС:

Уходи,и живо! Долго я терпел тебя…Всему есть мера… Помоги, Клиян,он дверь открыть не может, теребит…

КЛИЯН:

Позвольте, вот — к себе…

ГАНУС:

…Но, может быть,она меня зовет! А!

(Бросается к столу.)

КЛИЯН:

Стойте… Тише…Спасайся, Тременс, он…

ГАНУС:

Пусти! Ты толькоменя не трогай, понимаешь — трогатьне надо… Где корзина? Отойдите.Корзину!..

ТРЕМЕНС:

Сумасшедший…

ГАНУС:

Вот… клочки…в ладонях… серебро… о, этот почеркстремительный!

(Читает.)

Вот… вот… «Мой веер… выслать…Замучил он»… Кто он? Кто он? Клочкивсе спутаны… «Прости меня»… Не то.Опять не то… Какой-то адрес… странно…на юге…

КЛИЯН:

Не позвать ли стражу?

ГАНУС:

Тременс!..Послушай… Тременс! Я, должно быть, вижуне так, как все… Взгляни-ка… После слов«и я несчастна»… Это имя… Видишь?Вот это имя… Разбираешь?

ТРЕМЕНС:

«Марксо мною» — нет, не Марк… «Морн», что ли? Морн…Знакомый звук… А, вспомнил! Вот так славно!Вот так судьба! Так этот шелопайтебя надул? Куда? Постой…

ГАНУС:

Морн жив,Бог умер. Вот и все. Иду я Морнаубить.

ТРЕМЕНС:

Постой… Нет, нет, не вырывайся…Мне надоело… слышишь? Я тебео безднах говорил, об исполинах —а ты… как смеешь ты сюда вноситьдух маскарада, лепет жизни, пискмышиной страсти? Стой… Мне надоело,что ставишь ты свое… томленье — сердце,червонный туз, стрелой пробитый, — вышемоих, моих грохочущих миров!Довольно жить тебе в томленье этом!Ревную я! Нет, подними лицо!Гляди, гляди в глаза мне, как в могилу.Так, значит, хочешь пособить судьбе?Не вырывайся! Слушай-ка, ты помнишьодин веселый вечерок? Восьмеркутреф? Так узнай, что я — проклятый Тременс —твою судьбу…

ЭЛЛА:

(в дверях)

Отец, оставь его!

ТРЕМЕНС:

…твою судьбу… жалею. Уходи.Эй, кто-нибудь! Он ослабел — под локти!

ГАНУС:

Прочь, воронье! Труп Морна — мой!

(Уходит.)

ТРЕМЕНС:

Ты дверизакрой за ним, Клиян. Плотнее. Дует.

ВТОРОЙ МЯТЕЖНИК:

(тихо)

Я говорил, что есть любовник…

ПЕРВЫЙ МЯТЕЖНИК:

Тише,мне что-то страшно…

ТРЕТИЙ МЯТЕЖНИК:

Как нахмурен Тременс.

ВТОРОЙ МЯТЕЖНИК:

Несчастный Ганус…

ЧЕТВЕРТЫЙ МЯТЕЖНИК:

Он счастливей нас…

КЛИЯН:

(громко)

Вождь! Я осмелюсь повторить. Народна площади собрался. Ждет тебя.

ТРЕМЕНС:

Сам знаю… Эй, за мной, бараны! Что выпритихли так? Живей! Я речь такуюпроизнесу, что завтра от столицыостанется лишь пепел. Нет, Клиян,ты с нами не пойдешь: кадык твой слишкомоткрыто на веревку намекает.

Тременс и мятежники уходят. На сцене Клиян и Элла.

КЛИЯН:

Ты слышала? Отец твой славно шутит.Люблю. Смешно.

(Пауза.)

Ты, Элла, в белой шляпе,куда-нибудь уходишь?

ЭЛЛА:

Никуда.Раздумала…

КЛИЯН:

Жена моя прекрасна.Не успеваю говорить тебе,как ты прекрасна. Только иногдав моих стихах…

ЭЛЛА:

Я их не понимаю.

За сценой крики.

КЛИЯН:

Чу! Гул толпы… Приветственный раскат!

Занавес

АКТ IV

Гостиная в южной вилле. Стеклянная дверь на террасу, в причудливый сад. Посредине сцены накрытый стол с тремя приборами. Ненастное весеннее утро. Мидия стоит спиной, смотрит в окно. Где-то слуга бьет в гонг. Звуки затихли. Мидия все неподвижна. Входит слева Эдмин с газетами.

ЭДМИН:

Опять нет солнца… Как вы спали?

МИДИЯ:

Навзничь,и на боку, и даже в положеньизародыша…

ЭДМИН:

Мы кофе пьем в гостиной?

МИДИЯ:

Да,как видите. В столовой мрачно.

ЭДМИН:

Вестиеще страшнее прежних… Не газеты,а саваны, пропитанные смертью,могильной сыростью…

МИДИЯ:

Их промочилоу почтальона в сумке. Дождь с утраи темен гравий. И поникли пальмы.

ЭДМИН:

Вот, слушайте: горят окрайны… толпыразграбили музеи… жгут кострына площадях… и пьют, и пляшут… Казниза казнями… И в пьяную столицувошла чума…

МИДИЯ:

Как думаете, скородождь кончится? Так скучно…

ЭДМИН:

Между тем,их дикий вождь… вы дочь его знавали…

МИДИЯ:

Да, кажется… не помню… Что мне гибель,разгромы, кровь, когда я так тоскую,что некуда деваться! Ах, Эдмин,он бриться перестал, в халате ходит,и сумрачен, и резок, и упрям…Мы словно переехали из сказкив пошлейшую действительность. Все большетускнеет он, сутулится, с тех поркак тут живем, в болоте этом… Пальмымне, знаете, всегда напоминаютприхожие купцов богатых… Бросьте,Эдмин, газеты… глупо… Вы со мноювсегда так сдержанны, как будто яблудница или королева…

ЭДМИН:

Нет же…Я только… Вы не знаете, Мидия,что делаете!.. Господи, о чем женам говорить?

МИДИЯ:

Я смех его любила:он больше не смеется… А когда-токазалось мне, что этот вот высокий,веселый, быстрый человек, должно быть,какой-нибудь художник, дивный гений,скрывающий свои виденья радилюбви моей ревнивой, — и в незнаньибыл для меня счастливый трепет… Нынея поняла, что он пустой и скучный,что в нем мечта моя не обитает,что он погас, что разлюбил меня…

ЭДМИН:

Так сетовать не нужно… Кто же можетвас разлюбить? Такая вы… ну, полно,ну, улыбнитесь же! Улыбка ваша —движенье ангела… Прошу!.. Сегодняу вас и пальцы неподвижны… тожене улыбаются… Ну вот!..

МИДИЯ:

Давно ли?

ЭДМИН:

Давно ли что, Мидия?

МИДИЯ:

Так. Занятно…Я вас таким не видела. Нет, впрочем,однажды я спросила вас, что толкувам сторожить на улице…

ЭДМИН:

Я помню,я помню только занавеску в вашеммучительном окне! Вы проплывалив чужих объятьях… Я в метели плакал…

МИДИЯ:

Какой смешной… И весь растрепан… Дайте,приглажу. Вот. Теперь смеются пальцы?Оставьте… ах, оставь… не надо…

ЭДМИН:

Счастьемое… позволь мне… только губы… толькокоснуться… как касаются пушка,биенья бабочки… позволь мне… счастье…

МИДИЯ:

Да нет… постой… мы у окна… садовник…………………………………………………

МИДИЯ:

Мой маленький… не надо так дышать…Стой, покажи глаза. Так, ближе… ближе…Душе бы только нежиться и плаватьв их мягкой тьме… Постой… потише… после..Вот! Гребень покатился…

ЭДМИН:

Жизнь моя,любовь моя…

МИДИЯ:

Ты — маленький… Совсем,совсем… Ты — глупый мальчик… Что, не думал,я так умею целовать? Постой,успеешь ты, ведь мы с тобой уедемв какой-нибудь громадный, шумный городи будем ужинать на крыше… Знаешь,внизу, во тьме, весь город, весь — в огнях;прохлада, ночь… Румяный отблеск рюмкина скатерти… И бешеный скрипач,то скрюченный, то скрипку в вышинувзвивающий! Ты увезешь меня?Ты увезешь? Ах… шарканье… пусти же…он… отойди…

Входит Господин Морн, в темном халате, взъерошенный.