Плохие мужчины - Джули Мэй Коэн

упадет замертво. Сирил его расчленит, рассует части тела в мусорные мешки и разбросает их по городу, а голову положит в морозилку, рядом с остальными. Наступит непроглядная тьма и пустота…

Убийца, тяжело топая, выбежал из кухни, и в этот миг дверь открылась. Джон, спотыкаясь, выбрался на крыльцо, испытав шок от внезапного яркого света и охватившей его паники. Снова боль – на этот раз в плече и задней части шеи. Он умудрился выбежать на улицу и, выскочив на дорогу, замахал руками перед приближающимся автобусом. Сирил бежал от дома с окровавленным ножом в руке. Джон заколотил кулаками по ветровому стеклу, оставляя на нем красные мазки. Перед тем как отключиться, успел увидеть искаженное от ужаса лицо водителя, который наверняка решил, что самый его жуткий ночной кошмар внезапно стал явью.

7

«Я ШЕЛ НА ЗАПАХ»

ЗНАМЕНИТЫЙ ПОДКАСТЕР ВЫНЮХИВАЕТ МУСОРЩИКА

Ирония судьбы: преступления Мусорщика (Сирила Уолкера) раскрыты тем самым подкастером, который брал у него интервью для своего эфира.

– Что тебя рассмешило? – спрашивает Сюзи.

Я отвожу взгляд от телефона и смотрю на сестру. Та только рада отвлечься от своего салатика со свежими фруктами, обезжиренным йогуртом и семенами чиа. Мы завтракаем в нашем обычном кафе в Челси, находящемся ровно посередине между моим домом и ее квартирой. Здоровая пища – нечто новенькое. Официант немало удивился, когда сестра заказала подобное блюдо вместо неизменных вафель с двойной порцией шоколада.

– Нет, ничего, – бормочу я и кладу телефон экраном вниз.

Фотография Джонатана, приложенная к редакционной статье, восхитительна: он стоит в саду, улыбаясь кому-то за кадром, и ветерок ерошит его волосы. Снимок старый; сейчас волосы отрасли – сама видела в начале недели на авторском вечере. Пока Джонатан в больнице: пресса сообщает, что Сирил Уолкер ударил подкастера ножом, прежде чем тот успел выскочить из дома.

Эта подробность заставляет меня испытывать еще большее влечение.

– А, знаю, в чем дело! – говорит Сюзи.

– И в чем же?

– Сидишь в «Тиндере»?

– Чего-чего?

– В «Тиндере» или в «Хиндже» – приложениях для знакомств. Или в приложении для поиска сексуального партнера – как оно там называется?

– Понятия не имею. И вовсе не собираюсь туда заходить. Просто читала новости.

– Не ври! Все вижу по твоему лицу, знаю, о чем ты думаешь.

Надо сказать, что Сюзи не в курсе моего маленького хобби. Она никогда не сомневалась в официальной версии смерти Гарольда и о других моих жертвах ничего не слышала. Мы очень близки; шесть лет назад я переехала в Лондон, убегая с места одного из своих преступлений, и сестра присоединилась ко мне уже через три недели. Правда, даже родным сестрам порой требуется хоть ненадолго отдохнуть друг от друга. В любом случае тревожно, что Сюзи способна отгадать по моему лицу, о чем я размышляю. Вдруг планирую убить человека? А если твержу про себя: «не забыть зайти в магазин за лампочками»? Есть какая-то разница в мимике или нет?

– Ну, и о чем же?

– Ты только что увидела фото человека, по которому сходишь с ума. Кто он?

– О, – пожимаю плечами и закрываю страничку. – Так, снимок одного парня на новостном сайте.

– Какого парня? Дай посмотреть!

– Нет уж! Не собираюсь слушать, как ты высмеиваешь мои вкусы.

– А что я могу сделать, если ты совсем не разбираешься в мужчинах? – Сюзи хватает свой смартфон и несколько раз тычет пальцем в экран. – Вот, гляди, какой милый. Точь-в точь Финли, а?

Она демонстрирует снимок Криса Хемсворта и облизывает губы.

– По-моему, нет.

На самом деле – немного похож, особенно нижняя часть лица. Однако Финли – придурок, и я не намерена поощрять увлечение сестры. Меня вдруг осеняет: именно Финли стал причиной ее внезапного стремления к здоровому образу жизни. Не зря она на той неделе упоминала, что его прошлая подружка была не в пример стройнее.

– Сюзи, ты и без здоровой еды совершенна. Ты хороша именно такая, какая есть.

– Да знаю. – Она тянется к моему телефону. – Какой у тебя пароль?

– А что ты хочешь?

– Загружу «Хиндж».

– «Хиндж»?

– Это приложение для знакомств.

– Нет, не надо.

Я убираю смартфон, и сестра надувает губы.

– Если уже западаешь на мужиков из новостей, тебе обязательно нужно с кем-то познакомиться. Целый год провела отшельницей!

– Ничего подобного. Я встречалась с Томом, а еще с Ридваном.

– Так то еще до Рождества было! Причем оба – редкие зануды.

– Что могу сказать? Люблю занудных мужчин.

– Их никто не любит.

– Ну… я не считала их скучными.

Я лгу. На самом деле один другого стоил.

Последнее время с мужчинами у меня действительно не очень. Сюзи права: вроде попадется приличный, а в конечном счете все равно окажется занудой.

Мне нравятся хорошие мужчины, а они, как правило, скучны. Пожалуй, это главный и весьма трагический парадокс моей жизни.

Мне скоро тридцать, вот и тянет на философию. Подобные временные вехи заставляют женщину задумываться. Должно быть, моя безумная влюбленность в Джонатана Дерозье определяется ходом биологических часов.

– Боишься втюриться, поэтому и выбираешь неинтересных мужчин, – упорствует сестра.

– Знаешь, что такое любовь для гетеросексуальной женщины? Это совокупность лжи и компромиссов.

– Прекрасной лжи, прекрасных компромиссов.

– Не собираюсь заходить на сайты знакомств. – Кладу телефон в карман. – Если только ты сама туда не заглянешь.

Сюзи улыбается, словно кошка, отведавшая сметаны.

– Мне это ни к чему. В следующие выходные Финли берет меня в Париж.

– Если предлагает – это одно. Если едет на конференцию программистов и не возражает, чтобы ты присоединилась, – это немного другое.

– Он предлагает. Будешь доедать? – указывает она на лежащие передо мной яйца по-флорентийски.

– Если клянешься не подписывать меня на сайты знакомств.

Сюзи снова дуется, и я придвигаю к ней тарелку. Никогда не умела на нее обижаться.

– Не хочу отдаваться на милость компьютерных алгоритмов, – объясняю я, а сестра тем временем уплетает мое блюдо. – Сама в состоянии найти подходящего мужчину.

* * *

После завтрака звоню в больницу, представляясь миссис Дерозье, и мне говорят, что он уже выписался. Жду выхода его новой программы, такого эфира об убийцах, который затмит все остальные выпуски. Шикарный материал для Джонатана – ведь он лично выследил серийного убийцу и даже получил удар ножом.

Жду день, другой. Джонатан не выходит в эфир.

Жду неделю, две.

Тишина. Его нет ни в сети, ни на телевидении. Ни одного интервью в прессе. Как же так? Самая громкая история в карьере, а он, вместо того чтобы выжать из нее максимум, исчезает…