Меч эльфов. Рыцарь из рода Других - Бернхард Хеннен

— Очень мило с твоей стороны, что ты решил меня предупредить. А как насчет остальных мужчин на борту и гостей? Буду откровенна. Нам нужна медицинская помощь. У них будут неприятности?

Рыцарь убрал руку с рапиры.

— Нет. Мой приказ касается только тебя и капитана. — Он подошел вплотную к Лилианне. — Не все забыли твои победы, сестра.

Его голос опустился до шепота, почти неслышного в шуме дождя.

— Я сражался под твоим командованием во время битвы на Медвежьем озере. Этим днем своей жизни я горжусь больше всего.

Лилианна вспомнила усыпанный трупами берег. Как-то так получилось, что именно эти картинки запали ей в память, а не развевающиеся стяги победителей. На Медвежьем озере она дала один из своих самых важных боев и едва не взяла в плен королевскую семью Фьордландии. Если бы это удалось, окончилась бы последняя языческая война. И тогда ее бы здесь не было… И не было бы вражды между Древом Праха и Древом Крови… Праздные размышления.

— Где ты сражался на озере?

— На левом фланге. Там, где баркасы…

— Тогда тебе пришлось биться с троллями… Я помню три отряда рыцарей из твоего ордена. Они ни на пядь не отступили и выдержали натиск чудовищ, пока не подоспело подкрепление.

Молодой рыцарь просиял.

— Ты помнишь это? Это были мои люди!

— Да, — коротко ответила Лилианна. Больше ничего слышать она не хотела. Не хотела лучше узнавать человека, которого честолюбие князей церкви за два года превратило из товарища в потенциального врага. Она обхватила его запястье, приветствуя его по-военному. — Я тоскую по тем временам, когда мы сражались бок о бок.

По его глазам она увидела, что он понял ее.

— Я тоже, — ответил он.

Лилианна прошла вдоль ряда складов. Слышала за собой шаги спутников. Дождь утих. С запада дул холодный, пронизывающий ветер. Луна и звезды скрылись за облаками.

Женщина-рыцарь колебалась. Эту часть гавани она знала не особенно хорошо. Ей было известно, что дворец эрцрегента находится на западе, и до него дорога довольно дальняя. Марчилла — большой город. Даже если идти быстрым шагом, им понадобится более получаса.

— Вон туда, — произнес Альварез.

Лилианне потребовалось мгновение, чтобы заметить переулок между двумя высокими зернохранилищами. Там было темно, как на дне чернильницы.

Капитан взялся быть проводником. Они шли молча, сопровождаемые стуком сапог по мостовой и плеском дождя.

Больше дорогу им никто не преграждал. Вскоре склады остались позади. Вода, журча, стекала по водостоку, проложенному прямо посреди узкой улицы, вязкая коричневая жидкость, уносившая прочь нечистоты. Справа и слева от водостока находились неширокие мощеные дорожки, растворившиеся по ту сторону гавани в грязном суглинке.

Сгибаясь под ветром, в переулках ютились старые фахверковые дома. В воздухе висел дым множества каминов. Ночь была скорее осенняя. Хотя уже скоро настанет день летнего солнцестояния. Как близко день Праздника Пробуждения! Интересно, где сейчас корабли с новыми послушниками? Им нужно остерегаться гавани Марчиллы!

Деревянные вывески, висевшие на толстых цепях, покачивались на ветру. То тут, то там, когда из окон падал свет, можно было разглядеть эмблемы мясников, булочников и бондарей. Все были выполнены в ярких, кричащих красках. Но этой ночью на них никто не смотрел. Лишь несколько сгорбленных фигур брели по улице. Все шли, втянув головы в плечи, чтобы защититься от дождя и ветра. Даже уличные дворняжки куда-то попрятались.

Тьюред благословляет нас, подумала Лилианна. Эта ночь просто создана для ее плана.

— Ты знаешь эрцрегента? — внезапно спросила Мишель.

— Не очень хорошо, — призналась Лилианна.

— Тогда почему ты думаешь, что он примет нас?

— Этот город обогатил его. Он не захочет его потерять. Даже если для этого придется повернуться против ордена Древа Праха.

— Твоими устами бы да мед пить, — проворчал Друстан. Свою единственную руку он плотно прижимал к телу. — Так я себе задницу отморожу. Выразиться поэтичнее я, к сожалению, не могу.

— Если мы все испортим, то скоро окажемся на костре, — мимоходом заметила Лилианна. — По крайней мере, вся эта гадость тогда закончится. Ты ляжешь в могилу не с холодной задницей.

Друстан проворчал что-то нечленораздельное. Потом маленький отряд снова погрузился в молчание.

Женщину-рыцаря беспокоило то, что стража не патрулировала улицы. Конечно, такой дождь… Но все казалось слишком простым, слишком многое шло как по маслу. Офицер, который не только пропустил их, но и высказал понимание. Пустые улицы… Либо им невероятно везло, либо Тьюред выровнял их путь. Либо, скорее, чья-то земная власть…

Свою непоколебимую веру в бога Лилианна похоронила на полях сражений в Друсне. Она обеспокоенно заглядывала в каждый темный уголок. Если сейчас они попадут в руки банды уличных головорезов, для рыцарей ордена Древа Праха это будет самым лучшим выходом. Конечно, враги прекрасно это понимали…

Мрачное состояние Друстана и нервозное молчание Мишель Лилианне были хорошо знакомы. Но то, что молчал даже Альварез, раздражало. Она слыхала, как он распевал похабные песни во время самых безнадежных боев, вместе с ним бывшая комтурша тайком вносила на борт контрабанду… Она знала его, в этом она была уверена до глубины души. Но то, что он так решительно хранил молчание, беспокоило и было странным.

К тому моменту, когда они добрались до дворца, дождь прекратился. Резиденция эрцрегента некогда была замком, и следы грозного былого величия отчетливо читались в мощи ее строений. Однако столь же отчетливо было видно, что современные владельцы уже не опасаются врагов под крепостными стенами. Часть оборонительных валов была разрушена, бойницы расширены. Узкие щели превратились в широкие окна, через которые падал свет множества свечей. Дворы превратились в роскошные клумбы, и дорожки сейчас были усыпаны цветами, сорванными дождем и ветром.

Дождь промыл воздух. Стояла приятно прохладная ночь начала лета. От земли поднимался аромат сломанных цветов. Резиденция казалась волшебным местом, светящимся, наполненным запахом роз. Но Лилианна не обольщалась. Она знала человека, жившего в этом зачарованном месте. У нее будет всего несколько мгновений на то, чтобы убедить его. Он был не тем, кто готов слушать долго. И уж точно не тем, кто с легким сердцем пойдет против воли гептархов. У эрцрегента было слишком много того, что он мог потерять.

— Я не могу идти с вами, — внезапно произнес Альварез.

— Как-как? — резко переспросил Друстан.

Мишель казалась огорошенной.