Поймать ночь - Шеррелин Кеньон

Но по каким-то причинам он не желал думать об этом. Ему хотелось чего-то большего, чем одна ночь с Табитой.

Он хотел…

Валериус пытался выкинуть эти мысли из головы. Ему никто не нужен, даже друг. Его жизнь лучше проводить в одиночестве, подальше от других.

Поднявшись с постели, он оделся и, выйдя из комнаты, спустился вниз.

В столовой была одна Марла.

- О-о-о, сладенький, я не знаю, что ты сделал с Табби, но она не на шутку завелась. И попросила передать, чтобы ты поел, прежде чем она отравит еду, или сделает еще что похуже.

Валериус был удивлен, увидев ожидающее его - телятину в вине, итальянский салат с чесночным хлебом.

- Откуда это? - спросил он Марлу.

- От Тони, дальше по улице. Табита послала меня принести. Она и Тони сейчас немного на ножах. Господь любит ее, хотя она имеет склонность всех раздражать. Но он справится. Всегда справлялся.

Валериус занял свое место и вкусил райской пищи. Никогда он не ел ничего вкуснее. Зачем Табите идти на неприятности из-за него?

Он уже справился с половиной, когда вышла Табита из своего магазина.

- Надеюсь, ты подавишься - прорычала она, направляясь на кухню.

Валериус проглотил откусанный кусочек, вытер рот, и, соскользнув со стула, последовал за ней.

- Табита? - он попытался ее остановить. - Извини, что я так сказал. Я просто…

- Просто что?

- Люди никогда не отнесутся к тебе хорошо, без причины. - И они никогда не были к нему добры.

Табита остановилась. Он это серьезно?

- Обед был нормальным?

- Великолепным. Спасибо тебе.

- Без проблем. - Она отдёрнула свою руку. - Ты наверняка знаешь, что уже стемнело. Я могу отвезти тебя домой, когда будешь готов.

- По пути надо будет остановиться и взять масла для лампы.

- Масло для лампы? У тебя нет электричества?

- Есть, но этим вечером мне крайне необходимо масло, прежде чем я вернусь домой.

- Хорошо. «Тачка» ждет через четыре квартала, около дома Тии, моей сестры. Мы может захватить масло в ее магазине.

- У нее оно есть?

- Да. Она жрица Вуду. Ты, наверно, видел алтарь наверху, это её работа. Она немного странная, но мы ее все равно любим.

Валериус почтительно склонил голову и направился наверх за своим пальто.

Табита собралась убрать посуду, но Марла прогнала ее прочь.

- Я сама разберусь с этим.

- Спасибо, дорогая.

Марла наморщила нос.

- Не за что. Вы, двое, идите и побеситесь за меня. Я хочу знать все подробности.

Табита засмеялась, представив, какое «бешенное» время с Валериусом можно провести. Это будет просто чудом, если она заставит его надеть кеды и отпить из бумажного стаканчика.

Валериус присоединился к ней. Она быстро повела его к двери, ведущей в магазин, чтобы Марла не заметила его пальто и не конфисковала.

Он так резко остановился в магазине, что она чуть не влетела в него. Он разинул рот, осматривая магазин с ужасом во взгляде.

- Где мы?

- В моем магазине, - ответила Табита. - «Ларец Пандоры» на Бурбоне. Обслуживаю стриптизерш и трансвеститов.

- Это… это…

- Магазин для взрослых? Да, я знаю. Я унаследовала его от своей тети, когда она устала и отошла от дел. Теперь закрой свой рот и прекрати задыхаться. Я здесь зарабатываю уйму денег и завожу друзей.

Валериус не мог поверить в то, что видит. Табите принадлежало логово греха. Почему его это удивляет?

- Как раз это - причина упадка западного мира - сказал он, пока она вела его мимо витрины с декоративными накладками на соски и прозрачными трусиками.

- Ну да, конечно, - сказала Табита - И можно подумать, ты бы не отдал руку на отсечение, чтобы увидеть женщину в этих штучках, танцующую тебе стриптиз. Спокойной ночи, Фрэнни, - сказала она женщине у кассы. - Убедись, что отдала Марле чеки и кассу, когда будешь закрываться.

- Есть, босс. Хорошего вечера.

Табита вышла на улицу. Город уже поставил дорожные ограждения на перекрестке Бурбон, после закрытия превращающийся в прогулочную аллею. Она свернула налево на Бьенвилль-стрит, приближаясь к дому сестры, в тоже время, высматривая любую подозрительную деятельность.

Тёмный охотник оставался удивительно молчаливым. Она услышала, как он ругается, когда они приближались к следующему перекрестку.

Через две секунды Валериуса ударила молния.

Глава 4

Табита охнула, когда Валериус отлетел к зданию от удара молнии. Прежде чем она сделала хоть шаг, на него обрушился настоящий ливень. Более того, дождь шел только в том месте, где лежал Валериус.

- Какого черта? - спросила она.

Валериус глубоко вздохнул, медленно пытаясь встать на ноги. У него была разбита губа и порез на щеке, полученный от удара о здание. Не произнося ни слова, он вытер кровь тыльной стороной руки и потом коснулся раны на щеке.

Он промок до нитки, пока дождь продолжал выбивать по нему ритм стаккато.

- Через минуту остановится.

Так и произошло.

Валериус вытер воду с лица и выжал волосы, собранные в хвост.

Табита ошеломлённо спросила.

- Что это было?

- Мой брат, Зарек, - ответил он устало и встряхнул руками так, что брызги разлетелись в разные стороны. - Он стал богом пару лет назад и с тех самых пор я выступаю в качестве своеобразного развлечения на весь день. Именно поэтому больше и не сажусь за руль. Я уже достаточно устал, что на каждой остановке из машины выпадает двигатель, ни с того, ни с сего. Единственным безопасным средством передвижения остались мои ноги, но ты тому свидетель, даже так не всегда безопасно.

Никакого гнева в его тоне не было.

- А моя машина безопасна?

Он кивнул.

- Ему нужен только я.

Она приблизилась к нему.

- Не стоит, - предостерег он. Неожиданно от его дыхания начал образовываться пар. - Здесь холодно.

Табита протянула руку и почувствовала арктический воздух, окружавший его. Там где он стоял, воздух был холоднее, чем в морозилке.

- Зачем он это делает с тобой?

- Он ненавидит меня.

- Почему? - она почувствовала, как волна стыда окатила его. - Что ты сделал ему?

Он не ответил. Вместо этого подышал на руки и направился вдоль по улице.

- Валериус, - окрикнула Табита, хватая его за руку и пытаясь остановить, не думая, что может сама получить обморожение - Поговори со мной.

- И сказать что, Табита? - тихо спросил он. - Когда мы были детьми, я испытывал к Зареку жалость, но попытки помочь ему, заканчивались тем, что я причинял ему еще больший вред. Он вправе ненавидеть меня и любого другого из нашей семьи. Я должен был просто оставить его одного и не обращать никакого внимания. Для всех нас было бы лучше, если бы я так и поступил.

- Нет ничего плохого в том, чтобы помочь другому.

Он окинул ее бесстрастным взглядом.

- Как всегда говорил мой отец, «Nullus factum bonus incedo sinepoena» - Ни одно доброе дело не остается безнаказанным. А в случае с Зареком, он считал себя обязанным доказать свои слова.

Все, что Валериус рассказал, повергло ее в ужас.

- Я думала, что моя семья странная. Но вы, ребята, похоже, были вообще неблагополучной семейкой.

- Ты даже не представляешь, - ответил он, продолжая идти по улице.

Табита шла следом, и, говоря откровенно, очень ему сочувствовала. Она не могла представить, чтобы кто-то из родных так ее ненавидел. Были времена, когда возникало недопонимание. В семье с восемью сестрами и разнообразным ассортиментом других родственников, всегда находился кто-то, не рассказывающий что-то другому, но, в конце концов, семья - это семья и если над кем-то нависала угроза, единство семьи Деверо быстро брало вверх.

Если даже формально они не разговаривали друг с другом, то все равно всегда могли рассчитывать на поддержку семьи в трудную минуту. Даже когда были детьми. В средней школе, Табита поклялась, что никогда больше не будет разговаривать со своей старшей сестрой Триной, которая пошла на свидание с парнём, на которого, как она знала, запала Табита.

И когда этот сопляк разбил сердце Трине тем, что параллельно встречался с девицей из группы поддержки, Табита запустила настоящего питона тётушки Коры в его машину. Он настолько испугался, что наделал в штаны, прежде чем Табита успела вытащить змею.

И все же, только через два дня, конфликт между сёстрами был исчерпан, и они помирились. Никто в их семье не злился больше, чем на несколько недель. Независимо от степени обиды, они бы никогда не причинили зло друг другу.

Господи, что за семья была у Валериуса, раз брат, спустя две тысячи лет швыряет в него молнии?

К тому времени, когда они подошли к магазину сестры, его брови и ресницы покрылись изморозью, а кожа приобрела жуткий сероватый оттенок.

- Ты в порядке?

- Это меня не убьет, - тихо сказал он. - Не волнуйся. Ему скоро надоест, и он ненадолго оставит меня в покое.