Warhammer 40000: Ересь Хоруса. Омнибус. Том I - Френч Джон

Его дыхание частое и влажное, как у зверя. Он долго молчит. Думаю, он просто не может говорить. Чтобы утихла ярость, нужно время.

— Ты ничего не знаешь про нас, — снова рычит он, и в голосе вновь прорывается то жуткое, угрожающее урчание.

Я не в состоянии ответить. Мои губы распухли и потрескались, и я чувствую, как свертывается кровь в ранах, образуя плотные сгустки.

— Ты так уверен, — сплевывает он, и я ощущаю, как сгусток маслянистой слизи ударяется в мое тело. — Ты так чертовски уверен! И все же, оказывается, ты знаешь даже меньше, чем думаешь.

Он снова подходит вплотную, и я вдыхаю его кисловатый запах. В нем есть нечто звериное, так пахнут мокрые бока старой охотничьей собаки, но есть и еще что-то. Химическое, возможно…

— Ты не знаешь, зачем я притащил тебя сюда, — говорит он. Его презрение колет, будто игла. — Пора пролить немного света.

Едва он говорит это, светильники на стенах оживают. Внезапная вспышка лишь добавляет боли к той, что уже бушует в моей голове, и мои заплывшие глаза с усилием закрываются. Вновь открываются они не сразу и осторожно, веки вздрагивают от хлопьев засохшей крови.

В первый раз я вижу своего дознавателя. Глядя в его лицо, туманное и расплывающееся среди слепящего света, я замечаю наконец деталь, некую отличительную черту.

И тогда я понимаю, что не знаю ничего.

Ранее…

Ревюэл Арвида бежал, пригибаясь к земле, внимательно выбирая, куда поставить ногу. Он добрался до цели — высокой колонны из наполовину расплавленного металла на углу того, что когда-то было перекрестком двух транспортных магистралей.

Он скользнул за сломанную колонну и рискнул заглянуть за угол. Тело Орфида лежало посреди пустой улицы. По обе стороны длинного проспекта тянулась череда развалин. Никакого движения заметно не было.

Он взглянул на датчики обнаружения на дисплее шлема. Вражеских сигналов нет, трое его боевых братьев мертвы. Три других, активных сигнала сходились к точке, где был Каллистон, в нескольких сотнях метров отсюда. Арвида находился дальше всех, отрезанный от остальных.

В городе было абсолютно тихо, но усилители слуха в шлеме уловили едва слышный шорох дальше по улице: что-то двигалось к нему, прячась за тучами пепла и развалинами.

Сержант присел, прислонившись спиной к металлу. Арвида был Корвидом, мастером чтения изменчивых узоров будущего. Здесь, на родной планете, среди ее привычных резонансов, он чувствовал себя особенно сильным. Он позволил своему сознанию быстро пробежаться по перечню возможностей.

Арвида увидел расходящиеся от него тропы, наложенные на схему ближайших улиц. Явных возможностей было много, они бежали все вместе, словно стадо охваченных паническим страхом животных. Некоторые пути были неясными, но многие — вполне очевидными. Он увидел приближающихся врагов, их продвижение и тактику. Они окружали позицию Каллистона. Их множество.

— Брат-капитан, — позвал он по воксу. — Советую отступать к посадочному модулю. Их слишком…

Арвида умолк, почувствовав быстро приближающиеся шаги. Этих шагов еще не было слышно. Его чувство будущего заслоняло окружающий мир, показывая грядущие события в причудливом наложении на настоящее.

Он поднялся и отступил той же дорогой, откуда пришел. Он шагал быстро, держа болтер наготове на уровне груди. Каллистон ему не ответил. Похоже, угодил в переплет. Враги, казалось, знали все их слабые места. Сколько времени они лежали в засаде, готовясь к этому дню?

Он добрался до конца очередной разрушенной улицы. Здесь сходились четыре дороги, и на их пересечении все еще стояла почерневшая статуя Квэраса Епистима. Обуглившиеся глаза смотрели на восток, весь камень в маслянистых потеках.

Арвида видел приближающиеся будущие следы врагов, будто гололиты, и действовал соответствующе. Они шли ему наперерез. Несколько человек двигались вдоль улицы, где лежал Орфид. Еще двое свернули, прошли насквозь через квартал и теперь быстро приближались к нему.

Арвида съежился в тени статуи, выжидая, когда покажутся враги. Они появились через считаные минуты, вслед за своими будущими следами, ведя охоту с таким рвением, словно знали, что их собственные призрачные двойники находятся на расстоянии вытянутой руки.

Арвида позволил им пройти мимо, потом резко развернулся и выскочил из укрытия. Он быстро прицелился и выпустил два заряда из своего болтера. Они были направлены в головы врагов — одного за другим. Первый заряд угодил точно в цель и взорвался, пробив на затылке тусклый, испачканный кровью шлем. Цель пошатнулась, сделала еще один неуверенный шаг и тяжело рухнула на землю. В воздух взлетел вихрь стеклянных осколков.

Но предвидение будущего не бывает идеально точным. Второй заряд скользнул по броне космодесантника, заставив того потерять равновесие, но не сумев сбить его с ног. Воин почти мгновенно выправился, развернулся и бросился на землю. Цепочка раскаленных добела плазменных зарядов полетела прямо в Арвиду.

К этому мгновению Корвид уже находился в движении, метнувшись обратно под защиту статуи, пока импульсы энергии молотили по камню. После второго попадания статуя развалилась, она пошла трещинами с головы до пят и распалась на куски. Арвида кинулся влево из-под сыплющихся обломков, выпустив еще одну очередь из своего болтера.

Его противник тоже не стоял на месте, дожидаясь, когда его убьют. Он ринулся вперед, чтобы убить самому. В левой руке он держал цепной топор, жужжащий, будто целый рой рассерженных пчел. Движения его были стремительными и мощными, точными и исполненными сокрушительной силы. Цепной топор зажужжал совсем рядом, метя в грудь, но потом внезапно резко изменил направление, взметнувшись к шее Арвиды.

Без умения предвидеть будущее он уже лежал бы мертвым. Его противник был сильнее, быстрее и успел набрать скорость. Но пока клинок со свистом перемещался в намеченную точку, Арвида двигался, уходя с предопределенной траектории лезвия. Ловко увернувшись, он ушел от удара и трижды выстрелил врагу в лицо практически в упор. Заряды взорвались почти мгновенно, и взрывная волна отбросила противников в разные стороны.

Арвида сгруппировался и сразу вскочил, готовый стрелять снова. Но этого не понадобилось. Лицо противника было уничтожено, от головы осталась лишь оболочка, начиненная кровью, частицами шлема и осколками кости.

Мгновение Арвида постоял над поверженным воином, чувствуя, как пульсирует в венах кровь. Впервые он оказался настолько близко к тем, кто охотился за отделением среди руин.

Но едва его взгляд упал на знаки на наплечниках, как радость от удачного поединка сменилась потрясением. Потом, в провиденном будущем, словно отголоски сна, вновь зазвучали звуки погони. Другие воины быстро приближались…

Арвида отбежал под прикрытие нависающих остатков зданий и помчался к посадочному модулю. В одиночку пробиться к Каллистону сержант не мог, а если он бессмысленно погибнет, пользы от этого не будет никому. Единственная возможность — добраться до корабля, взлететь и попытаться спасти остальных с воздуха.

На бегу, прячась среди теней, словно вурдалак, он пытался осмыслить увиденные знаки.

Но никакого смысла в этом не было. Вообще никакого!

Доспех моего дознавателя, который в почти полной темноте представлялся мне серым, оказывается, грязно-белого цвета. Наплечники некогда были ярко-синими, хотя все видимые поверхности брони покрыты полупрозрачным слоем красно-коричневой грязи.

Итак, это Пес Войны. Или, как они стали себя называть, Пожиратель Миров. Новое имя нелепо, это извращение всего, за что велся Великий крестовый поход. Однако, насколько я разбираюсь в особенностях других легионов, оно весьма точное. Они действительно пожирают планеты. Мне доводилось слышать о таких злодеяниях, творимых под безумным покровительством Ангрона, что меня выворачивало наизнанку. Единственный легион, имеющий схожую репутацию, — Волки. Так что, наверное, неудивительно, что я так легко поверил, будто меня взял в плен один из псов Русса.