Гроза над Миром - Венедикт Ли
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Главный советник поцеловал Наоми руку, она вдруг чмокнула его в щеку и быстро сбежала вниз по лестнице, на ходу утирая пот со лба рукавом – все ж таки сильно устала. Ее появление встретили сдержанным приветственным гулом. А мы с Пини замешкались и не потому, что хотели дать Наоми покрасоваться одной. Просто высокий офицер из внутренней охраны Совета вдруг грубо оттер нас в сторону и, шагая через две ступени, поспешил вслед за Наоми. Рука его потянулась к карману мундира. В это время Гордей, стоявший у ждущей нас кареты, вскинул руку и выстрелил. Из затылка офицера вылетел сгусток крови. Наоми уже была на последней ступеньке, и от Гордея ее отделяло метров десять, когда кто-то из толпы зрителей вдруг заступил ей дорогу, и она отшатнулась в растерянности. А лошадь одного из полицейских вдруг с диким ржанием встала на дыбы…
Убитый Гордеем офицер продолжал спускаться по лестнице! Жуткий феномен: мертвое тело, продолжающее выполнять последний приказ угасшего сознания. Из руки живого трупа вылетел металлический шар размером с куриное яйцо и, прыгая по ступеням, покатился прямо под ноги Наоми! Гордей рванулся, но был слишком далеко, чтобы чем-то помочь. Тут ноги бредущего трупа стали подгибаться и он рухнул окровавленной головой вперед, съехав вниз на пару ступеней. А человек, напугавший Наоми, толкнул ее и навалился сверху, закрывая собой.
Металлическое яйцо беззвучно лопнуло белым огнем, толпа шарахнулась в стороны, как расходятся круги от упавшего в воду камня, я видел безмолвные крики людей. Внезапно слух и способность действовать, вернулись ко мне, я с воплем ринулся вниз по лестнице и очутился у места происшествия одновременно с Пини. Наоми уже сидела, скорчившись, рядом с распростертым телом неизвестного, точнее неизвестной – это оказалась женщина. Вокруг стояла резкая химическая вонь. Я наклонился над спасительницей Наоми и тут узнал ее.
Бренда была еще жива, в широко открытых глазах застыла огромная боль. Скривилась на Наоми:
– Где ж… твое виденье… дура?
Она искала кого-то взглядом, и Наоми, схватив Пини за руку, вложила ее ладонь в слабеющую ладонь Бренды.
– Пини… – прошептала Бренда, – прости меня за все, до…
И жизнь ее завершилась.
19. ДВЕ ДОРОГИ РОНА ГАЯРА
– Не возьму в толк, зачем она вас спасла, – сказал я. – Логичней для нее было не мешать вас укокошить. Вы ж отняли у ней все.
Разговор происходил в гостиной большого четырехместного номера. Мы снимали весь второй этаж «Звезды Ганы», было, где разместиться и нам и Гордею с охраной.
– Ankone… – рассеянно отвечала Наоми и тут же поправилась, – не знаю.
Она взяла кисточку для туши в зубы, поворачивая картон на подставке поудобнее.
– Пини, эта тушь слишком густая…
На белом листе возникал портрет Бренды. У Наоми хорошая зрительная память и рисовать она умела прекрасно. С ее рисунка гравер переведет изображение на металл и установит на надгробном камне. Бренду похоронили по обычаю Ганы, вечером того же дня, очень скромно, но на престижном кладбище для именитых граждан – Наоми денег не пожалела. Я запомнил ее странные слова, когда она бросила горсть земли на свежую могилу:
– Простите меня, Бренда, сестра моя. Все несчастья оттого, что я недостаточно сильно вас любила.
Пини, полулежа на тахте, задумчиво следила, как ложатся последние штрихи на портрет. Догадывалась ли, кого лишилась? Пусть никогда не узнает.
А из сегодняшних новостей важной оказалась одна. Утром вновь собрался Совет и на его заседании разыгрался настоящий скандал, виновником которого оказался наш юный друг. Вчера он появился в самый разгар драмы, посреди всеобщей растерянности и паники. Бронепоезд вошел на вокзал Ганы, ощерившись орудиями, и Григ первым спрыгнул на перрон. За ним, как горох из кулька посыпались люди Гордея и Габа. Вместе с этой сотней Григ и поспешил к Совету. Увиденное там почти подтвердило его самые худшие опасения. Два трупа, кровь на лестнице Совета… Григ кинулся к Наоми, поднял ее, от слабости теряющую сознание, на руки – он крепок и ловок, этот юноша! Несколько его коллег по Совету нерешительно приблизились к нему, и он бросил им гневно:
– Негодяи! Какие же вы все негодяи!
И сегодня припомнил Совету многое. Разрушение пути – кто отправил преступный приказ в Преганк? Убийство госпожи Бренды – серьезная политическая ошибка, как бы сам Вага сейчас не относился к своей сестре. Вместо того чтобы крепить союз с Островом, во что уже вложено столько средств, вместо этого – покушение на его молодого вождя, искренне к нам расположенного…
В результате десятерых, объявленных виновниками, с треском из Совета выкинули, а его лидер, сославшись на возраст и болезни, ушел в отставку сам. Новым Главным советником единогласно избрали Григория Децима. Наоми уже поздравила Грига, он в ответ прислал два грандиозных букета, для нее и Пини. Общее ликование испортил Гордей, тщательно проверивший оба букета чуть ли не по лепестку и только после этого разрешивший вручить их нашим любимым женщинам.
Габ получил команду уводить бронепоезд обратно в Норденк. Наоми заверила Грига, что эта машина сможет оборонить Великий путь от любых напастей и, буде необходимость, пусть не стесняется обращаться к нам за помощью. Завтра же мы четверо и взвод охраны отправляемся в Вагнок на одном из ганских кораблей. Никаких покушений Наоми больше не опасалась, Григу полностью доверяла. Так «пала» Гана, что бы ни сочиняли позже историки.
– Что нам делать с Урсулой? – мысленно я был уже дома.
Пини встрепенулась.
– Не выношу эту сумасшедшую старуху! От ее рыбьего взгляда у меня кровь стынет. Мне страшно становится.
Я возразил:
– Судя по многим признакам, один из которых – состояние зубов, Урсуле не может быть больше тридцати лет. И она не сумасшедшая. Рассуждает житейски здраво, в меру своего примитивного ума, умеет постоять за себя, заботиться о детях. По пути в Вагнок, судя по ее рассказу, она убила семерых человек, не со зла, а по необходимости. Кстати, Марина – не ее дочь, у Тойво были сыновья, старший погиб.
– Тридцать лет? – ахнула Пини. – Что же делают чистильщики со своими женщинами?
– Тяжелая работа, сухой, жаркий климат, постоянное пребывание на открытом солнце. Краше от этого не станешь. Духовная нищета – возможно не беда, а счастье Урсулы.
Наоми вытерла и положила кисть, устало потянулась…
– Урсула – зомби, – сказала она.
На время моего отсутствия я поручил Вагу заботам помощника, того самого парня, что служил со мной вторым врачом на «Громовержце». Судьба ему такая – уцелеть во всех передрягах и снова ходить в моих учениках.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});