Всемирная история: в 6 томах. Том 3: Мир в раннее Новое время - Коллектив авторов История

На фоне упадка центральной власти в японских провинциях в конце XV–XVI в. возвысились фактически независимые от центра правители (сэнгоку даймё — даймё эпохи Сэнгоку). Сейчас историки называют этим термином властителей, значительно отличавшихся друг от друга структурой властных полномочий, а также размером контролируемой территории (от нескольких уездов до нескольких провинций). Некоторые сэнгоку даймё происходили от военных наместников (сюго) сёгуната Асикага (Такэда, Имагава, Оути, Отомо, Симадзу). Однако лишь некоторые сюго смогли удержать власть после смуты годов Онин. Лишившись поддержки центра, многие из них были смещены своими могущественными вассалами, занимавшими должность сюгодай (заместителей сюго). К сюгодай изначально принадлежали даймё Уэсуги (Нагао), Асакура, Амако. С другой стороны, многие правители периода сэнгоку, например Мори, Тёсокабэ, Мацудайра (Токугава), Асаи, Датэ, Рюдзодзи были выходцами из родов, набравших силу кокудзин (провинциальных землевладельцев). В целом сэнгоку даймё происходили из различных слоев господствовавшего военно-служилого слоя.

С середины XVI в. в регионах страны заметно усилились центростремительные тенденции, стали выделяться сильнейшие княжеские дома, захватывавшие земли более слабых соперников. На Севере (провинции Муцу и Дэва) усилился дом Датэ, в районе Канто и соседних с ним провинциях — дома Гоходзё, Такэда, Уэсуги, Имагава, в Киото и центральных областях — клан Миёси, фактически контролировавший бакуфу. В Западной Японии господствующие позиции приобрел клан Мори, на острове Сикоку — дом Тёсокабэ. На Кюсю боролись между собой дома Симадзу, Рюдзодзи, Отомо. Соперники заключали непрочные союзы, легко предавая друг друга и примиряясь со вчерашними врагами. С княжествами наиболее могущественных даймё граничили или же нередко попадали от них в зависимость полуавтономные владения мелких князей. В ряде областей страны (прежде всего в центральных районах), где не было сэнгоку даймё или их положение было непрочным, большое значение приобрели лиги провинциальных землевладельцев-воинов. Такие союзы в первой половине XVI в., например, образовали мелкие землевладельцы (дзидзамураи) провинции Ига, а также уезда Кога провинции Оми. Союзы (икки) самураев формировались для решения взаимных споров и противоречий, сохранения господства над крестьянами, обороны от врагов. Сэнгоку даймё зачастую стремились искоренить подобные объединения. В то же время некоторые князья (например, Мори) первоначально сами были участниками лиг кокудзин, и, постепенно возвысившись над своими союзниками, превратили их в вассалов.

Один из примеров своеобразия политического развития Японии в период «воюющих провинций» — вооруженные выступления, восстания и войны, которые со второй половины XV в. до начала 1582 г. организовывали последователи буддийской школы «Чистой земли» (Дзёдо синею). По всей Японии к ним присоединялись представители различных социальных слоев: крестьяне, ремесленники, торговцы, воины. Большое идейное и политическое влияние на них оказывали настоятели храма Хонгандзи. Провинция Kara полностью перешла под контроль адептов секты «Чистой земли».

Даймё, самураи, крестьяне: японское общество периода сэнгоку дзидай

В обстановке политического хаоса сильная власть сэнгоку даймё в различных областях страны была востребована со стороны землевладельцев — буси (воинов). В условиях продолжающихся социальных конфликтов с крестьянами они нуждались в авторитете и иных ресурсах княжеской власти для сохранения господства над своими поместьями и вотчинами. Основными формами социальной борьбы было бегство отдельных крестьян или уход целых общин со своей территории. Крестьяне также отказывались платить землевладельцу годовой оброк (нэнгу) и подати даймё, оказывали вооруженное сопротивление сборщикам налоговых недоимок. В Японии к концу XV — началу XVI в. крестьянские общины (со) стали серьезной социальной силой и добились широкой автономии: получили право самостоятельно, без вмешательства вотчинника, раскладывать и собирать нэнгу и повинности среди своих членов. Община нередко располагала собственной военной силой, сама поддерживала порядок на своей территории, могла самостоятельно судить и наказывать преступников. Общины заключали союзы и вели войны друг с другом из-за прав на водные ресурсы и земельные угодья.

Создание сэнгоку даймё эффективной податной и административной системы, регламентация вассальных связей, забота о хозяйственном процветании княжества были напрямую продиктованы необходимостью ведения оборонительных и захватнических войн. От прочности вассальной системы зависели размеры и боеспособность войска сэнгоку даймё, которое состояло из отрядов вассалов и соединений, непосредственно подчиненных даймё. В своем княжестве даймё выступал верховным распорядителем земельных владений. Он выполнял функции, ранее принадлежавшие Асикага бакуфу, и в специальных грамотах, удостоверенных его личной монограммой или печатью: 1) подтверждал права на родовые вотчины воинов; 2) жаловал новые «лены» вассалам и служилым людям, земли святилищам и храмам, корпорациям торговцев и ремесленников. Взамен признания со стороны даймё прав на вотчины и поместья и пожалование новых земель вассалы обязаны были нести военную службу, привлекать своих крестьян к выполнению трудовой повинности, ремонту крепостей и др. Даймё стремился ограничить отчуждение как пожалованных, так и родовых владений вассалов, устанавливал порядок наследования статуса вассала и его земель.

Регламентация вассальных связей была ключевым направлением внутренней политики сэнгоку даймё. Масса служилых людей и вассалов не была однородна. Вассалы отличались друг от друга не только размером владений и объемом военной повинности, но и давностью срока службы и степенью зависимости от даймё. Даймё нередко брал заложников из недавно покоренных кланов, чтобы гарантировать их верность. Названия различных разрядов вассалов варьировались от княжества к княжеству. В целом можно выделить следующие основные категории высшего слоя вассалов: 1) кровные родственники даймё, боковые ветви его рода; 2) фудай — потомственные вассалы; 3) кунисю — могущественные провинциальные землевладельцы; 4) такокусю — недавно покоренные кланы, по сути находившиеся в неравноправных союзнических отношениях с даймё. Степень контроля над различными по статусу вассальными кланами не была одинаковой. Наиболее тесные связи складывались между наследственными вассалами и даймё. Вместе с тем в пределах княжества кунисю сохраняли значительную самостоятельность. Они издавали в своих землях документы, подтверждающие землевладельческие права, выдавали иммунитетные грамоты, освобождавшие от налогов и др. Высокопоставленные вассалы (как фудай, так и кунисю) жили в своих замках, многие мелкие вассалы — в деревенских усадьбах. Некоторые из них одновременно строили усадьбы в замке — резиденции даймё.

Постоянные военные кампании определяли потребность в увеличении численности армий сэнгоку даймё. С этой целью они рекрутировали в вассальную организацию богатых крестьян (дого, мёсю). За несение ратной службы даймё освобождали их от податей и повинностей. Привлечение к военной службе крестьян позволило даймё мобилизовать весьма значительные по сравнению с прежними эпохами японской истории военные силы.

Даймё стремились в корне пресечь раздоры между вассалами, представлявшие потенциальную угрозу их власти и военной мощи княжества. Так, в сводах законов периода сэнгоку был установлен принцип кэнка рёсэйбай — одинакового наказания как для атаковавшей, так и для защищавшейся в ходе стычки стороны: вплоть до смертной казни (вместе с тем в большинстве кодексов были оговорки, ограничивавшие действие этого закона). Это было нарушением известного обычно-правового принципа «японского Средневековья» — самостоятельного, без оглядки на публичную власть использования военной силы для отстаивания своих интересов. Таким образом, даймё стремился монополизировать роль верховного судьи в разрешении конфликтов между вассалами. Хотя, по сравнению с военными наместниками сюго первой половины периода Муромати, сэнгоку даймё контролировали провинциальные военные кланы намного более эффективно, их власть не была абсолютной. Неписаные принципы взаимоотношений князя и его служилых людей предполагали не только вознаграждение землей за верную службу, но и участие вассалов в управлении княжеством. Кроме того, баланс сил между разными группировками вассалов мог определять выбор наследника даймё.

Даймё правил своими владениями, опираясь на административный аппарат, посты в котором были распределены между его потомственными служилыми людьми. Сэнгоку даймё не был всего лишь главой военного дома, сюзереном, которому повиновались вассалы и служилые люди. Он выступал в качестве носителя высшей публичной власти в своем княжестве. Так, минуя вассалов-землевладельцев, он напрямую устанавливал связи с крестьянскими общинами. Крестьянские общины как из частных владений, так и из домена самого князя платили в его казну подати (тансэн, мунабэцусэн). Во многих княжествах законодательно признавалось право крестьян обращаться к даймё с иском против своего господина. Даймё запрещали вассалам конфисковать земельный надел крестьянина до тех пор, пока он исправно уплачивал нэнгу и исполнял иные повинности в их пользу. Для даймё крестьяне в определенной степени были не просто частнозависимыми земледельцами, но подданными, защищенными княжескими законами. Вместе с тем вмешательство даймё в отношения землевладельцев и крестьян можно рассматривать и как проявление политики княжеской власти по ограничению автономии вассалов. Крестьянские общины не были внутренне однородными. К деревенской верхушке принадлежали мёсю и дого, нередко являвшиеся представителями княжеской администрации. В хозяйствах богатых крестьян трудились не только безземельные батраки, но и несвободные, холопы, являвшиеся их собственностью. Вся крестьянская община платила нэнгу и другие поборы землевладельцу, а также подати даймё. Вместе с тем мёсю и мелкие самураи, проживавшие в деревне, взимали с крестьян в свою пользу ренту.