Гроза над Миром - Венедикт Ли

— Урсула! Раздеться!

Логические каверзы сбивали Урсулу с толку, вот и сейчас она задумалась.

— Вас осмотрит врач, Урсула. Вы ведь не смотрели ее полностью, Рон?

Я помотал головой, недоумевая, что опять затеяла Наоми. Урсула, наконец, решила повиноваться нам, расстегнула и стащила через голову платье, то самое, в котором ее захватили в плен.

Довольно высокая для женщины, несмотря на худобу, она оказалась хорошо сложена. Ни грамма жира, одни только длинные мышцы — очень вынослива, сильна и с хорошей реакцией. Ребра ладоней жесткие, заскорузлые. Совершенная машина для убийства.

— Повернуться! — скомандовала ей Наоми.

Вот так-так! Пока я пялил глаза, дверь ванной приоткрылась, хихикнул маленький Ян.

— Птичка улетела?..

Стикс Тойво в высоком прыжке перемахнул частокол, Тойво увидел сверху суетящихся во дворе горных людей и с лету подстрелил двоих. Ухватился за гриву, чтобы не вылететь из седла, когда стикс с громким рычаньем приземлился на все четыре ноги. Длинные, разлапистые тени мелькали в воздухе, перенося своих седоков в «неприступную крепость» горцев. Козлы вонючие. Он им покажет. Умоет кровью за ту вылазку к Тиру.

Горцы применили против его летучих отрядов кавалерию, не подозревая, что лошади боятся стиксов до судорог. И Тойво разметал все их войско и гнал от Небесного моста все дальше и дальше. Конина пополнила рацион его бойцов, приходилось присматривать, чтобы не перекармливали стиксов. Огнестрельного оружия было ой, как мало, все больше иглометы, а то и примитивные дротики. Тойво заранее присоветовал своим бойцам метать дротики врагам в лицо.

— Горец не боится умереть, по их поверьям сразу попадет в рай. А вот увечье, уродство для молодых непереносимо — они будут отшатываться. А вы ловите момент…

Поджег фитиль гранаты и швырнул в распахнутую ударом ноги дверь. Громыхнуло, вынесло вон какие-то тлеющие тряпки, и Тойво ринулся внутрь с пронзительным воплем:

— Хурраг!

Не щадить никого, Народ гор уважает лишь тех, кто его убивает. Только заговори с ними о мире, и ты для них — не мужчина, не человек.

Его товарищи следовали его завету и скоро в штаб-квартире горцев остались одни только, плавающие в крови трупы. Но, нет… Он увидел девушку, светлокожую, невероятно красивую и, дьявол его побери, ему пришлось сильно задрать голову, чтобы заглянуть ей в лицо. Синие глаза, кроткая улыбка. Железный ошейник. Рабыня. Богатый горец запросто может купить девушку в Гане или Вагноке. Выдрессируют и доставят шелковую, готовую к употреблению.

— Ты свободна! — крикнул ей Тойво.

Она ответила непонимающей улыбкой.

— Случайное совпадение, — сказал я Наоми.

— Угу-м… — такой мрачной я ее еще не видел.

— И что будем делать?

— Откуда я знаю…. Из нас двоих вы — врач.

Урсула терпеливо ждала, не обращая внимания на наш разговор. Я велел ей одеваться.

— Скажите-ка, Урсула… Откуда вы родом? Помните ли мать, отца?

Лоб ее избороздили горизонтальные морщины от напряженного раздумья.

— Я… Урсула.

— Что ели вы на завтрак? А дети?

Она толково ответила. Я спросил о ее приключениях после бегства из Тира память хорошо служила Урсуле. Когда родился Ян? И… ей тяжело вспоминать, но пусть припомнит рождение старшего сына. А за год до того?

Тойво поселил девушку в своем доме, но не позволил себе ничего такого. Он вообще-то побаивался ее, что странно и благоговел перед нею, что необычно. Короче, если Великий чистильщик не влюбился, то у стикса пять ног. Очень быстро Тойво понял, что она — ненормальная. Не может ничего толком сказать о себе, не знает даже своего полного имени.

— Урсулой… кличут… — вот все, что он от нее добился.

А ему начинало казаться, что раньше он ее уже встречал. Догадка была совершенно невероятная. Окажись это правдой, перспектива открылась бы ослепительная. Тойво тщательно навел справки. А еще расспрашивал, осторожно и терпеливо всех, кто казался осведомленным в тайной жизни Ганы, Острова и других, дальних краев. Возможно ли? Ему отвечали боязливым шепотом: да… такое возможно. Пересказывали жуткие истории, где в них правда, где вымысел, не понять.

Как-то в полдень Тойво вернулся домой, когда Урсула его не ждала. Дома было чисто, на плите варился обед. Тойво прошел на свою половину, переоделся и вернулся к Урсуле. Она сидела на табурете, сложив руки на коленях, и Тойво обратился к ней стоя, так уравнивалась их разница в росте.

— Урсула… я обещаю содержать тебя, заботится о тебе. Хочешь, я буду твоим мужем?

Она, по обыкновению, промедлила с ответом, думалось ей трудно.

— Заботиться? Тогда да.

Он надеялся, что с рождением их первенца в психическом состоянии Урсулы наступят перемены к лучшему, но ошибся. Память к Урсуле так и не вернулась.

— Что она делает? — недовольно сказала Пини, — Скоро в обнимку шлёндать с ней станет.

Я курил в саду, и она подошла ко мне перекинуться парой слов. На противоположном конце аллеи появилась Наоми, «выгуливающая» Урсулу.

— Если Наоми — воплощение Тойво, то почему ей не присмотреть за женушкой? отшутился я.

— Давайте уйдем, — предложила Пини, — Видите, она опять на меня вылупилась.

Провожаемые долгим взглядом Урсулы, мы с достоинством ретировались. Мне пришлось придерживать Пини под локоть, чтоб не спешила.

— Вы оба таитесь от меня. И вы, и она, — Пини имела в виду Наоми.

— Ничуть, — как можно непринужденней ответил я, — Но прошлое Урсулы и впрямь загадочно.

— Все-то вы усложняете. Великий, тьфу… чистильщик, сам с бзиком, нашел подходящую себе половину. От него нам повезло избавиться…. а с Урсулой цацкаемся. Ну, что молчите? Вы что-то задумали.

— Коплю силы. Когда буду готов, погружу вдову Тойво в гипнотический сон. Очень глубокий. Пусть ее подсознание ответит нам: кто ты, Урсула? Какие страшные тайны хранит твоя мертвая душа?

Арни закончил формирование новой администрации Норденка и обещался приехать завтра к утру. Предлог: с докладом о ситуации, но я знал, в чем дело. Зашел к Наоми спросить: не хочет ли первой встретить его? Уныло пожала плечами, понурилась.

— К вам я тоже недостаточно хорошо отношусь, да?

— Э-э… ну что вы… — промямлил я.

— За спасенье жизни не благодарят. Но… Садитесь рядом, Рон.

Я осторожно присел на краешек дивана, избегая взгляда Наоми. А она продолжала бередить мою старую рану.

— Вы были ко мне очень неравнодушны, признайтесь. Потом воспитали в себе критическое отношение к Наоми Вартан и видите меня сейчас такой, какова есть: не слишком умная, но с развитой интуицией, вздорная, капризная себялюбка. С заметным влечением к своему полу, добавим — для вас это извращение.