Владимир Высоцкий: Я, конечно, вернусь… - Федор Раззаков

И целый день я переживала. Попросила мужа позвонить Высоцкому: может быть, надо что-то сделать, достать краску… Муж позвонил: «Володя, тут Наташа целый день ревет…» А Высоцкий отвечает: «Яша, да ты скажи ей, пусть она плюнет на это дело. Что она переживает – это же железка…»

Между тем до отбытия в Югославию оставались считаные дни, когда поездка едва не сорвалась. Вспоминает Ю. Любимов: «Когда „Гамлета“ послали на БИТЕФ, то всех актеров-евреев не пустили. Смехова, Высоцкого… Сказали: „Введите новых“. 16 человек не пускают, зато едет из КГБ куратор, которому фактически все подчиняются (он оформлялся как член коллектива). Я проснулся ночью и решил: не надо никого вводить и ехать, вдруг я не возьму первое место, они и скажут: „Вот вам Таганка вшивая, ничего и взять не смогла“. Утром я иду к замминистра культуры Попову. „Вам сказано… это ответственное задание… БИТЕФу 10 лет…“ Я посмотрел, подождал, пока он кончит ораторствовать. После чего сказал: мол, доложите своему шефу, что никого я вводить не буду, если хотите – вводите сами, вот вы прекрасно сыграете Полония, Демичев – министр, ну а Гамлета выбирайте сами, вам виднее. И все поехали…»

В Югославию Таганка вылетела 9 сентября. Москвичи повезли туда свой лучший спектакль – «Гамлет» с Владимиром Высоцким в главной роли. Постановка пользуется огромным успехом и претендует на Гран-при (который и получит). Юрий Любимов, который до фестиваля таил на Высоцкого обиду и был с ним холоден, за границей внезапно потеплел и публично демонстрировал всем присутствующим свое расположение к актеру. Как вспоминает В. Золотухин: «Любимов дружит с Володей, приглашает его обедать и по разным приемам, и это логично. Володя – герой фестиваля, много играет, везет огромный воз и достоин уважения, но я помню, что шеф высказывал нам обоим перед выездом…»

Между тем свободное время Высоцкий предпочитает проводить не только на светских раутах, но и в других заведениях. Например, злачных, типа казино, куда он ходит не один, а в сопровождении кого-нибудь из коллег по театру. Однажды в качестве партнера с ним отправился Борис Хмельницкий. О том, что из этого вышло, рассказывает сам актер: «В Загребе мы с Высоцким „завязли“ в казино. Пошли попытать счастья в рулетку. Я, честно говоря, уже достаточно давно выработал свою схему игры, и, как правило, она позволяет кое-что выигрывать. Так вот, сели мы с ним за игровой стол, и я показал ему свою схему. Поначалу неплохо выигрывали. Вернулись к нему в номер, и я на радостях выпил все, что было в мини-баре (Володя тогда не пил). Потом он говорит: „Пойдем еще поиграем!“ Я отказываюсь, убеждая его, что во второй раз не надо дразнить судьбу. Но остановить Высоцкого было невозможно. Пошли. Не успел я оглянуться, как он проигрался в пух и прах. Взял у меня все суточные – и тех мигом не стало. Вернулись в номер, с расстройства я допил оставшееся в баре. Сидим, думаем, что предпринять, – нам еще оставалось почти две недели гастролей. Он позвонил Марине Влади, и она выручила, прислала нам деньги, строго-настрого наказав обходить казино стороной…»

А вот как вспоминал о тех днях сам Высоцкий: «Работы там было много, было много смешных эпизодов. Мы вот приехали туда, думали, что поиграем в одном городе. Только разместились в гостинице, поиграли там шесть дней, а потом начали ездить по стране. Я все время недоумевал: думаю, почему нас все время возят в поезде? То сидячим поездом часов девять проедем, потом отдохнем в Белграде дня три-четыре, нас посадят уже в лежачий поезд, и мы приедем в другой город. Оказывается, просто за гостиницу не платят за это время, пока мы едем! Выгоднее платить за поезд!..»

БИТЕФ завершился 28 сентября. Три равноправных Гран-при получили следующие спектакли: «Гамлет» Театра на Таганке, «Племя Икс» парижского театра под руководством Питера Брука и «Эйнштейн на пляже» нью-йоркской труппы «Хофмен фаундейшн» под руководством Роберта Вилсона. В тот же день Таганка переехала на гастроли в Венгрию. Там 30 сентября главрежу театра Юрию Любимову исполнилось 59 лет. Торжество происходило в гостиничном номере именинника, куда пришли не только артисты, но и советский посол в Венгрии Павлов. Вот как об этом вспоминает актер Таганки Д. Межевич: «Мы жили в комнате с Ваней Бортником, смотрю – он собирается на торжество. Мне навязываться не хотелось, но вдруг звонит Любимов: „Дима, я приглашаю…“ Пришел, попел. Народу много собралось. Был там и Высоцкий. Любимов попросил его спеть. Володя спел «Еще не вечер», затем «Баньку» – и запнулся на ней. А после сказал мне, что не стал ее петь именно из-за Павлова…»

В те же дни в Венгрию приехала Марина Влади. Здесь она снимается в фильме Марты Месарош «Их двое». Пользуясь случаем, что судьба свела в одном городе двух звездных супругов, режиссер фильма приглашает в свою картину и Высоцкого. Правда, всего лишь на крохотный эпизод. Но выглядит он романтично: Высоцкий и Влади сливаются в кадре в поцелуе.

Между тем в тот приезд Влади едва не догадалась о том, что ее муж принимает наркотики. На них Высоцкий подсел несколько месяцев назад. Будучи с концертами в Горьком, он, по совету врачихи, у которой муж-пьяница «спасался» от выпивки с помощью наркотиков, решил пойти тем же путем. Испытанные ощущения ему понравились. И понеслось.

Вспоминает М. Влади: «Я жду тебя уже два часа – ты должен прилететь в Будапешт на съемки фильма…

Ровно в пять тридцать поезд подходит к вокзалу… Я вижу тебя в конце платформы – бледного, с двумя огромными чемоданами, которые я не узнаю… У меня очень болит голова, и от твоего отсутствующего вида мне становится совсем грустно. Я на всякий случай тайком принюхиваюсь, но от тебя не пахнет водкой, и я уже ничего не понимаю. Ты смотришь как-то сквозь меня, и в твоих глазах меня пугает какая-то пустота…

Физическая боль после самой жуткой пьянки – это ничто в сравнении с психическими мучениями. Чувство провала, угрызения совести, стыд передо мной исчезают как по волшебству: морфий все стирает из памяти. Во всяком случае, в первый раз ты думал именно так. Ты даже говоришь мне по телефону с мальчишеской гордостью:

– Я больше не пью. Видишь, какой я сильный?

Я еще не знаю цены этой твоей «силы». Несколько месяцев ты будешь обманывать себя. Ты прямо переходишь к морфию, чтобы не поддаться искушению выпить. В течение некоторого времени тебе кажется, что ты нашел магическое решение. Но дозы увеличиваются и, сам того не чувствуя, ты попадаешь в еще более чудовищное рабство. С виду это почти незаметно: ты продолжаешь более или менее нормальную жизнь. Потом становится все тяжелее, потому что сознание уже не отключается. Потом все это превращается в кошмар – жизнь уходит шаг за шагом, ампула за ампулой, без страданий, потихоньку – и тем страшнее. А главное – я бессильна перед этим новым врагом. Я просто ничего не замечаю…»