Властители рун - Дэвид Фарланд

Лонгмота, у него тут же возникла мысль попытаться отбить его снова, но сначала он послал гонцов к Сильварреста. Те, по-видимому, так и не добрались до короля. Выждав день, Гроверман отправил к Сильварреста сотню следопытов, которые рассказали, что замок пал.

Интересно, подумал Ордин, какой дорогой скакали эти следопыты, что его люди не заметили их? Скорее всего, напрямик через лес.

Получив плохие известия о Сильварреста и дождавшись подкрепления из отдаленных замков, Гроверман послал, наконец, помощь в Лонгмот.

Его рыцари были хорошими, надежными воинами. И все же Ордин сомневался в том, что готов к бою. Он понимал, каким испытанием станет для него и его людей это сражение, и знал, что подготовиться как положено невозможно.

Появление эрла Дрейса тоже не принесло королю Ордину успокоения. Толку от этого человека немного, думал он, зато хлопот с ним не оберешься. Пробыв в замке меньше часа, Дрейс тут же начал раздавать приказы, пытаясь перехватить командование. Например, велел артиллеристам оттащить катапульты обратно в укрытия на башнях, сведя на нет всю работу по пристрелке.

Отправившись на поиски Дрейса, Ордин обнаружил его в бывших апартаментах герцога. Дрейс сидел развалясь и прихлебывал горячий чай, а слуга растирал ему ноги.

— Зачем вы приказали отвести артиллерию? — спросил Ордин.

У графа сделался такой вид, точно он мучительно решал для себя, ответить свысока или извиниться.

— Стратегия, мой дорогой друг, стратегия. Вот так-то. Если мы будем держать артиллерию в укрытии до тех пор, пока сражение не достигнет наивысшего накала, а потом внезапно пустим се в ход, это может произвести на армию Радж Ахтена устрашающее впечатление!

Король Ордин не знал, смеяться ему или плакать.

— Что, Радж Ахтен никогда не видел катапульт? — в конце концов, только и сказал он. — Лорд Волк взял приступом не одну сотню замков. Его не испугаешь видом орудий.

— Да, но…

— Тем более, что Радж Ахтен уже видел эти катапульты — он был здесь сутки назад. Для него они не неожиданность.

— Ах, я и забыл! В самом деле! — Эрл вскочил с кресла, оттолкнув слугу.

— Нужно вернуть катапульты на место и дать возможность артиллеристам снова пристреляться.

— Ну… ладно, — проворчал эрл с таким видом, точно обдумывал некий план.

— И еще, — продолжал король Ордин, — вы приказали своим солдатам защищать ворота замка, а моим людям занять позиции на стенах. Хотелось бы знать, с какой целью?

— Это разумно! — воскликнул Дрейс. — Не забывайте, что мои люди сражаются за свой дом, за свою страну. Защищать ворота — для них вопрос чести.

— Ваше лордство, — Ордин изо всех сил старался проявить терпение, — вы должны понять, что в разгаре этого сражения вес наши люди будут бороться прежде всего за свою жизнь. Мои воины сражаются за свои дома и свою страну так же, как и ваши. И я привел сюда своих лучших солдат, многие из которых обладают десятью или даже двадцатью дарами. Они будут драться лучше, чем простые воины, впервые в жизни взявшие в руки оружие.

— Нет, ваши люди, может быть, лучше владеют мечом и секирой, — запротестовал Дрейс, — зато мои вложат в дело всю душу и всю волю!

— Ваше лордство…

Дрейс поднял руку, прерывая Ордина.

— Не забывайтесь, Ордин, — сердито продолжал Дрейс. — Здесь вам Гередон, не Мистаррия. До тех пор, пока не объявится тот, кто имеет на это больше прав, в этом замке командую я.

— Несомненно, — сказал Ордин, слегка поклонившись, хотя никогда еще ему не требовалось такого усилия, чтобы склонить голову. — Я не хотел показаться самонадеянным. Просто надеялся, что некоторые из моих лучших гвардейцев будут сражаться рядом с вашими. Это показало бы Радж Ахтену нашу… сплоченность.

— Ах, сплоченность! — Дрейс тут же проглотил приманку. — Прекрасная идея. Светлая мысль. Да, да, я немедленно отдам приказ.

— Благодарю, ваше лордство.

Поклонившись еще раз, король Ордин повернулся, собираясь уйти. Теперь он понимал, каково приходится советникам Дрейса.

— Нет, не уходите! — остановил его Дрейс. — Могу и я задать вам вопрос? Насколько мне стало известно, вы подыскиваете людей для «змеиного кольца»?

— Да, ваше лордство, — ответил Ордин, заранее испугавшись того, что сейчас услышит.

— Я, конечно, присоединюсь к вам. Должен же кто-то стать «головой»?

— Вы хотите подвергнуть себя такому риску? — воскликнул Ордин. — Это, конечно, очень смело и благородно с вашей стороны, но кто же будет руководить сражением?

Для убедительности Ордин придал голосу по возможности жалобное звучание — так, наверное, поступали и советники Дрейса в подобных случаях.

— Ну, я убежден — если солдаты хорошо обучены и обладают должными принципами, они и сами управятся, — возразил Дрейс. — Мне нет никакой необходимости руководить сражением.

— Тогда, милорд, подумайте, пожалуйста, хотя бы о безопасности своей страны после битвы. Гередон и так понес немало потерь. Устоит ли он, если еще и вы погибнете? Займите достойное место где-нибудь неподалеку от «головы»…

— О нет, я настаиваю…

— Вам хоть раз в жизни приходилось убивать человека, милорд? — спросил Ордин.

— Почему нет? Конечно, да. Да. Три года назад я повесил разбойника.

Ордин понимал, что эрл, разумеется, никого не вешал своими руками, а приказал совершить этот подвиг капитану гвардейцев.

— Тогда вы знаете, как трудно, — сказал Ордин, — потом по ночам. Знаете, каково глядеть в глаза человеку, собираясь лишить его жизни. Знаете, что такое чувство вины. Да, чувство вины — вот плата, которую нам приходится платить за власть.

— Впервые я убил человека, когда мне было двенадцать, — продолжал Ордин. — Какой-то свихнувшийся фермер попытался избить меня палкой. С тех пор в сражениях от моей руки погибли около двадцати человек.

— Моей жене… все это не нравилось, и чем дальше, тем больше. Некоторые думают, будто женщины за это любят сильнее, но женщины знают, что любая пролитая кровь остается на руках, человек от этого делается лишь черствее и жестче. Кровь иссушает душу, так говорят женщины. Конечно, я не Радж Ахтен… Кто знает, сколько людей убил он? Две тысячи, десять?

— Да, чувство вины… — пробормотал эрл. — Грязное занятие, ничего не скажешь.

Ордин почувствовал, что мысль медленно, но овладела эрлом, пробудив страх. Самого Ордина не волновало никакое чувство вины. Он лишь хотел напомнить этому идиоту, сколько крови на руках Радж Ахтена.

— Занятие, которое опустошает душу, — добавил он, тем самым открывая эрлу путь к отступлению.