Игра Арканмирра - Петр Верещагин

– Где ты только этого набрался? – пробормотал я, не рассчитывая услышать ответ.

Однако он сказал:

– Я побывал там и выяснил кое-какие секреты Алкар-Аза. Напрямую это, впрочем, тебе не поможет – сведения чисто оккультного плана. Но они очень важны для разработки всей системы в целом…

– Только не надо лекций! – попросил я. – Мне и без них придется несладко: Он небось имеет способность изменять облик?

– Если бы только это… Но не беспокойся, против тебя Он выйдет в одном из своих реальных обличий.

– Это уже лучше. В каком именно?

– Понятия не имею. Увидишь сам.

«Он пришел», – сказала тень.

Дахут долго готовилась к этой встрече – и все же вздрогнула при виде посетителя. Ведьма не заметила, что ему так же тяжело встречаться с ней взглядом, как и ей.

– Мы оба совершили немало ошибок на своем пути, – наконец произнес Карнак. – И это, вполне возможно, заслуживает наказания. Но сойтись спустя столько лет при тех же обстоятельствах…

– Тех ли? – прошептала Сумеречная Леди.

– Тех самых, Дахут. Ты ищешь власти, а я обречен спасти мир.

– Ты ошибаешься, дорогой. Власть мне теперь не нужна.

– А что тогда связывает тебя с Обитателем Пирамиды?

– Он спас меня.

– Взял к себе, ты хочешь сказать. Извини за прямоту, но мне кажется, что смерть предпочтительнее. – Карнак наконец открыто посмотрел на бывшую возлюбленную. – Тогда у тебя осталась бы возможность возрождения.

– Теперь это уже не важно, – вздохнула Белая Ведьма. – Чересчур много времени прошло. Я не могу вернуться назад.

– А если я помогу?

Что-то в его голосе заставило ее присмотреться к той тени, которую отбрасывал Охотник-на-Демонов. Она ахнула:

– Неужели ты стал Открывающим Путь?

– Да, я – Проводник, – подтвердил Карнак, – и могу помочь тебе перебраться в безопасное место. Выбор за тобой. Лично я хотел бы разорвать этот заколдованный круг: если нам опять придется сражаться, мы обречены встретиться еще раз точно в такой же ситуации – ты понимаешь это не хуже меня.

Царица Теней вздохнула еще печальнее:

– Разве есть для меня безопасное место?

– Может быть. Как насчет Иса – Иса, который никогда не был разрушен? Иса, в котором никогда не приносили жертвы Алкар-Азу? Иса, народ которого обрел бессмертие благодаря открытой помощи Богов?

– Ты издеваешься? Как это возможно, когда ты сам открыл морские врата и впустил в Ис гнев Ллира, оставив от него лишь легенду?

– «Сделанное человеком человеком же может быть и исправлено», – с пафосом процитировал Карнак. – Я знаю нужную дорогу. Пойдешь ли ты со мной?

Смогу ли я уйти, мысленно спросила себя Дахут.

Смогу ли я остаться, последовал ответный вопрос.

Сможем ли мы забыть все? Нет, пришел резонный ответ.

Сможем ли мы жить с этим?

– Да, – сказал он.

Да, согласилась она.

Но как же…

– Это не твой бой, – промолвил Охотник-на-Демонов. – И не мой, – добавил он чуть погодя.

Преисподняя, Круг Девятый. Цитадель Разбитых Надежд (живописные развалины которой были переименованы последующим поколением дьяволов в «Арену Титанов»)…

Я не знаю, как это было сделано. И не хочу знать.

Просто в один миг все Миражи прекратили нападение и уставились на возникшего подле Цитадели дьявола. Тот изложил предложение и поспешно ретировался; ответ придет иным способом.

Повинуясь властному жесту появившегося на том же месте пятнадцатифутового черного исполина (живо напомнившего мне дурацкую легенду о многоруких и многоликих богах-демонах Старого Мира), Обитатели Нереальности исчезли – как и подобает иллюзиям, совершенно бесследно и бесшумно. А исполин пронзил ледяным взором полуразрушенную стену, за которой сидел я.

– Вылезай, – прогремел Он.

Я послушался.

– Как вы смогли блокировать атаку?

Я пожал плечами. Выведать у меня то, чего я не знал, не мог даже Алкар-Аз – если, конечно, это был Он.

Исполин, очевидно, пришел к тому же выводу. После чего Его физиономия скривилась в подобии иронической усмешки.

– Хорошо. Хотите соблюсти традиции – будут вам традиции. А ты, значит, новый Чемпион?

– Нет. Обычный Герой.

– Хо-хо-хо! Обычный Герой! Малыш, тебя крупно подставили.

Честно говоря, здесь я готов был согласиться. Но, поскольку говорить с Алкар-Азом мне было особо не о чем, я продолжал хранить молчание.

Черный исполин скрестил на груди все шесть рук и впился в меня налитыми кровью глазами. Борьба Духа – так это когда-то именовал Янг-Цзе. Непременный атрибут любой битвы Сил.

Тигр моментально проснулся и, мяукнув что-то насчет срочных дел в другом месте, убрался в свой мир грез. Алкар-Аз удовлетворенно кивнул и, вытянув вперед среднюю правую руку, сжал ладонь определенным образом. Тотчас же в ней материализовался обсидиановый молот величиной с меня.

– Начнем? – совершенно будничным тоном поинтересовался исполин. – Или сразу признаешь свое поражение? Тогда Я подарю тебе быструю смерть и позволю твоей тени сохранить память.

Аккуратно расстегнув перевязи, я положил на землю Меч Предназначения и клинок сидхе. Затем обнажил Меч Аркана и шагнул вперед, не дожидаясь «указаний сверху».

Символ на лезвии тихо зажужжал – и я внезапно сравнялся в росте с противником. Алкар-Аз удивленно выругался на неизвестном языке, но удивление не помешало ему занести Разбиватель Сердец и вычертить в воздухе черный полукруг смерти…

– Прекрасно, Кэннес! С этой маскировкой ты всех провел, включая и меня. Приз твой.

– Благодарю. Твои уловки я распознал лишь на закате дня, и смог найти лазейку в Зал Совета. А там… хотя, попробуй угадать! Даю не больше двух попыток.

– Где там. Я не люблю на интерес играть.

– И все же, Гленда?

– Ладно уж. Владыки пытались отгадать, кто вырвал ход из общей схемы – и искали стыки. Которых нет – поскольку, в свой черед, ты на Совет в чужой явился маске и подменил колоду. Так?

– Еще б. А дальше? Коль отвлечься от завязки?

– Спектакль идет, и вот на сцене гроб возник – как будто бы «из ниоткуда». Из гроба, как всегда, восстал мертвец. Вот тут я потеряла нить: не буду стараться разгадать, какой конец был уготован миру изначально, – я знаю лишь, что он был изменен.

– Ого! Из молодых, смотрю, да ранних – но предрешен давно Армагеддон; и даже встань плечом к плечу все Девять на поле – и тогда не изменить исход. Зато потом, когда истлеет их прах, соединится эта нить – и рухнет Кодекс.