Кремль. Президенты России. Стратегия власти от Б. Н. Ельцина до В. В. Путина - Леонид Млечин

— На самом деле, конечно, его интуиция или способность к интеллектуальной работе не всегда одерживали верх. Перед выборами 1995 года мы приехали к нему с Илюшиным в Барвиху, рассказывали о последних прикидках, привезли ему табличку с прогнозами. Он взял ручку, начал зачеркивать наши цифры и писать свои... Он ошибся. Он завысил то, что ему хотелось, и занизил результаты коммунистов...

Наиболее простое объяснение победы левых таково: это ответ избирателей на пять лет стремительной инфляции, укравшей все сбережения, на приватизацию, лишающую работы, на рост преступности, на сокращение социальных выплат из бюджета. Люди были уверены, что как только они освободятся от власти КПСС и введут рыночную экономику, так дальше все пойдет как по маслу. А необходимые для страны реформы нанесли тяжкий удар по тем, кто работал в промышленности, социальной сфере, кто сидел на зарплате, получаемой из бюджета.

Через пять лет после того, как казалось, что с коммунизмом покончено, бывшие коммунисты или наследники коммунистов возвращались к власти по всей Восточной Европе. «Красный пояс» словно окружал Россию, и Россия сама тоже больше не отвергала коммунистов.

Когда в России компартия, по существу, одержала победу на выборах в Государственную думу и рассчитывала провести в президенты своего кандидата, многие либерально настроенные демократы думали, что во всем виноваты они сами. И что после свержения социалистических режимов во всех странах следовало провести суд над компартиями, над самой коммунистической системой и запретить бывшим высокопоставленным чиновникам компартии и органов госбезопасности избираться в парламент и занимать любые должности в государственном аппарате.

Такие суды, считали либеральные демократы, помешали бы возрождению компартий и вычеркнули бы бывшую партноменклатуру из действующей политики хотя бы на несколько лет, необходимых для возвращения к нормальной жизни. Кроме того, активисты и сторонники компартий в основном люди немолодые, через несколько лет уже в любом случае не смогут претендовать на власть.

Но так поступили демократические силы только в одной бывшей социалистической стране — в Чехии. Здесь был принят закон о люстрации — то есть о запрете занимать определенные должности бывшим сотрудникам партийного аппарата (начиная с членов бюро райкома) и госбезопасности (начиная с агентов и хозяев явочных квартир).

Не так просто решить, закономерность это или простое совпадение, но из всей Восточной Европы только в Чехии бывшие коммунисты никакого успеха не добились. И именно Чехия может похвастаться наилучшими во всем бывшем социалистическом лагере результатами в экономическом развитии.

Сергей Филатов рассказывал, как 4 января 1996 года он пришел к президенту с очередным докладом. Это еще не был рабочий день, но в администрации все работали, и Борис Николаевич приехал в Кремль. Филатов начал докладывать. Ельцин неожиданно сказал:

— Отложите все это. Может быть, вам это все не понадобится.

Филатов вопросительно посмотрел на президента.

Ельцин сообщил ему:

— Во-первых, я решил идти на выборы.

Филатов:

— Поздравляю вас, это очень правильный шаг.

Президент сказал:

— Вот в Государственную думу выборы мы проиграли, коммунисты пришли, поэтому я считаю своим долгом еще четыре года быть президентом. Во-вторых, я хочу, чтобы вы вместе с Сосковцом возглавили предвыборную кампанию. Сосковец — начальник штаба, вы — его заместитель, будете работать с общественностью и интеллигенцией.

Это была вежливая форма отставки. Но Филатов сыграет важную роль в переизбрании Ельцина.

Он говорил мне о своих настроениях того времени:

— Я весь предыдущий год боролся за то, чтобы Борис Николаевич баллотировался в президенты. Он не хотел.

— То есть в 1995 году Ельцин не хотел переизбираться. Это действительно так? Или это было политическим кокетством?

— Думаю, не было никакого кокетства, — ответил Филатов, — потому что он, конечно, нахлебался в первые годы. Мы как-то летели с ним в самолете, и он говорит: «У меня здесь вместо сердца уголечки, выжгли все». Ведь как его в первые годы жалила оппозиция, центр, страшно просто. И он, конечно, устал. Это по всему было видно. Это во втором сроке ничего такого с ним не происходило, он был несколько огражден от неприятностей, но первый срок был, конечно, очень тяжелый. Это же сплошные войны. Война с центром, война с Хасбулатовым.

— И вам кажется, что он был готов в 1995 году отказаться от власти, покинуть Кремль?

— Думаю, что да. У меня нет оснований ему не верить.

— А кто же его переубедил?

— Я думаю, ситуация переубедила. Когда принесли результаты выборов в Думу, я пришел на доклад и впервые услышал, как Борис Николаевич выругался. Он зло сказал: «Ну что, выборы проср...ли!» Видно было, что он очень озабочен. В Думу пришло почти что коммунистическое большинство. И тогда он понял, что еще один шаг — и все может перевернуться. Я думаю, это и повлияло.

Ельцин вступил в президентскую гонку в исключительно неблагоприятных обстоятельствах. Он достаточно давно находился у власти, и у людей были все основания винить его во всех неудачах экономической жизни. Да, собственно, одной только неудачной войны в Чечне было достаточно для того, чтобы погубить любую политическую карьеру.

Почему Ельцин лишился политической поддержки? Массовое демократическое движение выродилось или исчерпало свои возможности. Любое движение «против» собирало больше сторонников, чем движение «за». Когда Ельцин стал президентом независимой России, его сторонники перестали быть оппозицией и лишились возможности возглавлять движение «против». Массы стали перетекать в новую оппозицию. Лидеры, поддерживавшие Ельцина, либо отошли от политики, либо получали должности и активно осваивали номенклатурную жизнь.

В результате за Ельциным не было весомой политической силы, готовой вести предвыборную кампанию, мобилизовать своих сторонников по всей стране, чтобы завоевать ему поддержку среди избирателей.

Первые шаги ельцинского окружения были неудачными.

15 января появился Общероссийский штаб по подготовке выборов президента. Его возглавил первый вице-премьер Олег Сосковец, заместителями стали новый руководитель администрации президента Николай Егоров, его предшественник Сергей Филатов, мэр Москвы Юрий Лужков. Ельцин утверждал, что это не его предвыборный штаб, а общегосударственный. Никто ему, конечно, не поверил. Государственная дума потребовала, чтобы Сосковец приехал и рассказал, что это за штаб, который не предусмотрен законами.

Но дело было не в этом. Предвыборную кампанию президент доверил людям, лично ему преданным. Но для них работа в ельцинском штабе была чем-то вроде общественной нагрузки, а тут нужны были профессионалы. Олег Сосковец не годился на роль руководителя штаба — он надеялся только на административные меры, а следовало предложить совершенно неожиданную стратегию борьбы за голоса. В руководство штаба вошли сорок три человека, из них больше половины были чиновники. В состав штаба попал бизнесмен Борис Березовский. Судя по всему, он первый убедился в неспособности Сосковца и стал внушать это дочери президента Татьяне Дьяченко.

Ключевой фигурой в выборах 1996 года станет Анатолий Чубайс. Причем вначале его кандидатура никому не приходила в голову. Ельцин, по существу, открыл предвыборную кампанию увольнением первого вице-премьера Чубайса, и,, казалось, блестящая государственная карьера Анатолия Борисовича закончилась.

Ельцин сделал ставку на другую команду: в правительстве — на Олега Сосковца, в администрации — на Николая Егорова, который сменил Сергея Филатова. Борис Николаевич менял либералов, на которых возлагали вину за трудности, на хозяйственников и силовиков.

Первый вице-премьер Олег Сосковец сказал, что попытка копировать стратегию Запада оказалось ошибкой. Это должно было произвести благоприятное впечатление на страну: мы отказываемся от гайдаровских методов. Но реагировали только иностранные инвесторы — они перестали вкладывать деньги в Россию, ожидая, чем закончатся выборы.

Олег Сосковец очень быстро прошел путь от рабочего до директора Карагандинского металлургического комбината, считался талантливым хозяйственником и управленцем. В сорок два года стал министром металлургии СССР, но это был 1991 год, и министерская должность исчезла вместе со страной. Назарбаев хотел оставить его у себя в Казахстане, назначил первым вице-премьером, но Сосковец быстро запросился в Москву. В апреле 1993 года он стал одним из двух первых вице-премьеров.

Сосковец курировал промышленность, «реальный» сектор экономики, и с Чубайсом они были на ножах.