Рыбари и Виноградари. Книга II. В начале перемен - Михаил Давидович Харит

Его появление вызвало восторг.

— Бонд! Джеймс Бонд! — объявил Асмодей.

— Красавец, — потупилась Лаура.

— Мадам, вы еще не знаете, что Андрео вступился за честь прекрасной дамы, то есть вас. Был поединок со злобным колдуном. Герой немного пострадал, — значительно, словно разъясняя ситуацию, произнёс демон.

— Ах вот как было дело, — сказала Лаура. Она понимающе улыбнулась.

Асмодей поймал появившийся ниоткуда ящик с шампанским. Поставил, выхватил бутылку, острым когтём сковырнул проволочную клетку на пробке. Освобождённая, та благодарно отсалютовала и улетела в небеса. Пена рванулась из горлышка.

Он вежливо налил даме в хрустальный бокал:

— Аперитив, мадам.

Лаура пила неспешно.

— Мне тот чёрный маг тоже несимпатичен. Важничает. Мол, мы тут по заданию. Ты молодец, Андрюшенька. Настоящий мужчина.

Асмодей сноровисто разложил по тарелкам шкворчащие от удовольствия сочные колбаски.

Лаура отрезала кусочек. Попробовала, боясь обжечься:

— Как вкусно!

— Принесу ещё, — молвил Асмодей и деликатно исчез за кустами.

— Хорошо здесь. — Андрей чувствовал себя всё более уверенно.

— Вечное лето. Красиво.

Он вдруг заметил листок, который из ниоткуда появился у него в руке, всмотрелся в вязь готических букв. Сонет. Франческо Петрарка.

Лаура захлопала в ладоши:

— Что это? Стихи? Почитай.

Сначала медленно, потом входя в раж, Андрей декламировал:

О вашей красоте молчу

И, чувствуя глубокое смущенье,

Хочу исправить это упущенье

И к первой встрече памятью лечу.

— Очень мило, — зарделась Лаура, поправляя рукой непослушный золотистый локон. — Твои стихи?

На дне вопроса затаился подвох.

— Теперь твои, — нашёлся Андрей.

— Ах! — сказала девушка.

Неожиданно со стороны реки раздались звуки скрипки. Сначала мелодия казалось тихой и нежной, потом обрела страсть. На поляну вышел Асмодей в чёрном концертном фраке. Скрипка неистово пела в его огромных лапах. Он играл виртуозно, закатив страшные глаза под мохнатые брови. Клыки свешивались над вспухшей пеной нижней губой. Огромный бородавчатый нос словно обнюхивал струны.

«Симпатичный парень, — подумал Андрей. — Всё-таки его сексуальную ориентацию следовало бы узнать поточнее».

Солнце по привычке сияло из далекого высока.

— Давайте танцевать, — предложила девушка.

Андрей крепко прижался к горячему женскому телу. Лаура была, мягко говоря, сочная. И очень крепкая. Об неё можно было опереться, как на скалу. Мечта любого мужчины.

Они поцеловались. Скрипка Асмодея пела уже где-то в сердце, потом спустилась ниже. Земля поднялась, обняла их мятной травой, уложила, укачала. Андрею показалось, что нечто огромное поглотило его, словно он опять малыш в любящих объятиях мамы. Там было тепло и беззаботно. Лишь почему-то немного страшно.

Андрей проснулся, когда солнце сидело в зените. Наверняка подглядывало. Лаура сладко раскинулась рядом. Он ни черта не помнил, был между ними секс или нет. Подошёл к ручью, окунулся в ледяную горную воду. Кровь вскипела. Пробкой выскочил на берег, быстро оделся и, оглянувшись на спящую, двинулся по тропе к озеру. Ольга по-прежнему застыла в кресле на зачарованной поляне. Её стеклянные глаза видели неведомые сны. Неужели выбросила письмо, не прочитала?

Что с ним происходит? Почему милуется с Лаурой? Забыл, что ли, зачем пришёл?

— Оля, просыпайся, — потряс девушку за плечо. — Надо бежать отсюда, пока я окончательно не тронулся рассудком.

Он еще толком не знал, как будет удирать из потустороннего мира, но был уверен, что времени в обрез.

Девушка не реагировала.

Господи, что делать? Только в сказках жаркий поцелуй принца решал все проблемы. Но он не принц и здесь не сказка. Однако решил попробовать.

Её губы были шершавыми и сухими, как песочное печенье. Необходимо размочить. За неимением кофе лизнул языком. Раз, другой, третий.

Волшебство превратилось в безумие. Ведёт себя, как лось перед корытом с кристаллами соли. На всякий случай стиснул грудь любимой ладонью, чтобы осознать, что перед ним женщина. Тёплое мягкое полушарие понравилось. Потискал ещё. Рука по привычке скользнула ниже, по локтю, животу к бёдрам.

Окоченелый в горном ручье темперамент ожил и только собрался воспрять, как земля содрогнулась и сзади послышалось подозрительное шипение. Звук был именно тот, когда понимаешь, что начались очень большие неприятности.

Обернулся и увидел огромную многотонную черепаху. У неё была драконья голова на длинной змеиной шее. Из пасти с узкими лезвиями зубов доносился звук закипающего чайника. Страшилище с неожиданной проворностью приблизилось. Его качающаяся голова оказалась на уровне глаз Андрея.

— Какой же ты предатель, Андрюшенька, крадёшь у меня пленницу, — сказало чудовище знакомым голосом Лауры.

Андрей не испугался. Все женщины, когда застают близкого мужчину с любовницей, обычно превращаются в чудовище. Закон природы.

— Лаура! Девочка моя! Это не то, что ты думаешь. Я всё объясню.

Рядом появился запыхавшийся Асмодей:

— Кулобр! Черт побери! Отставить жрать человечину!

— Отвянь, демон, — прорычала черепаха.

— Думаешь, дракон, так и… — Закончить фразу Асмодей не успел.

Кулобр лишь коснулась Асмодея краем панциря, похожего на напильник с крупными зубьями, и на мохнатой шерсти демона появилась кровавая полоса. Тот зажал живот лапами. Видно было, что ему больно.

— Ещё хочешь?

— Мне уже всё равно.

Чудовище отогнало Асмодея мощной лапой, как надоедливую собачонку.

Огромная пасть перед лицом раскрылась. Кровавый язык плясал судорожный танец.

По правилам для успокоения обиженной любовницы требовался крепкий поцелуй и потом еще один контрольный. Но в данном случае было непонятно, как это сделать. Голова Андрея полностью входила в глотку дракона.

— А ну отошла от моего парня! — раздался знакомый голос Ольги.

Все — Кулобр, Андрей и даже пострадавший демон — изумлённо обернулись.

Ольга стояла перед ними живая и злая как собака.

Чудовище неожиданно отпрянуло.

— Как ты сумела проснуться?

— Смогла. Время к обеду, пора делать черепаховый суп.

Впрочем, суп было готовить не из кого. На месте страшной черепахи стояла плачущая девушка.

— Меня никто не любит. Почему? Неужели я такая некрасивая? — причитала Лаура.

Андрей вдруг понял, что уже ничего не боится. Он спал с драконом, пил с демоном, пачками убивал старушек.

Погладил Лауру по голове:

— Не реви. Пойдём к воде, умоешься.

— Что здесь происходит? — возмутилась Ольга.

Асмодей приблизился. Миролюбиво оскалился:

— Не нервничайте, мадам. Всё хорошо.

— Ты кто такой, страшилище?

— Позвольте представиться, Асмодей. — Он попытался поклониться. Поклон вышел неуклюжим. — Немного не в форме. Мы с Андрео друзья, оба художники. Подтверди.

Андрей кивнул:

— Демон. Он хороший, ранен немного.

— Ранен?

— Заживёт, — махнул лапой тот. — Как на собаке.

— Подождите нас. Потом всё объясню.

Андрей с Лаурой спустились к реке. Девушка продолжала всхлипывать. Андрей обнимал её за тёплую талию, которая минуту назад была бронированным боком.

— Знаешь, как обидно быть