Отпуск в тридевятом царстве - Галина Бахмайер

— Всего три дня назад ты был при смерти.

— Но теперь-то я живой, — бойко возразил Бенвор. — Уже целых три дня!

Он ухватил Джелайну за подол и притянул к себе.

— Холодно, — обнимая ее, посетовал он. — Иди сюда, согрей меня.

— Только согреть? Да за один лишь такой взгляд уже можно отдаться, — тихонько усмехнулась Джелайна.

— Нужно! — радостно подхватил Бенвор и принялся нетерпеливо распутывать шнуровку ее платья, стаскивая его вниз вместе с рубашкой и жадно целуя каждый оголяющийся кусочек кожи. Правда, едва он попытался опереться на локоть, тут же охнул от боли подмышками и снова без сил откинулся на спину.

— Похоже, в этот раз отдаваться придется тебе, — озорно ухмыльнулась Джелайна. Что ж, против этого Бенвор нисколько не возражал.

Глава 30

Несколько мелких снежинок ворвались в щель приоткрытой сквозняком оконной рамы и истаяли, не долетев до пола. По комнате прошелся холод, но вставать и затворять окно Бенвору совершенно не хотелось. Нежное тепло от прильнувшей к нему Джелайны было даже лучше укрывавшего их мехового одеяла.

Из коридора донеслись торопливые шаги, и кто-то тихо постучал.

— Ты не спишь? — глухо прозвучал за дверью голос Уилкаса.

— В чем дело? — откликнулся Бенвор. Джелайна сонно завозилась на его плече и нечаянно задела повязку. Олквин невольно дернулся. Тотчас окончательно проснувшись, она быстро поцеловала его рядом с раной, и боль сразу же стихла. Вроде бы ничего особенного, но это так походило на колдовство, что юноша не переставал удивляться.

— Не хочешь спуститься вниз? — нерешительно поинтересовался Воллан.

— Не хочу, — лениво ответил Бенвор, снова сгребая теплую любимую в объятия.

— Кто-то еще вчера хныкал, как ему надоели эти стены, — ехидно заметил Уилкас. — Сил, говорит, никаких нету… Что, уже появились, силы-то?

— Кто хныкал?! — возмутился юноша, скорее даже не для Воллана, а для Джелайны, плечи которой начали вздрагивать от сдерживаемого смеха. — Да у меня строгий постельный режим! Слышал, что сказал Танбик? Лежать неделю.

Джелайна все-таки захихикала, зарывшись в одеяло.

— Ладно, — с понимающей улыбкой в голосе проворчал Уилкас. — Не хочешь — не вставай. Просто там зашел тебя проведать отец Паритэн, как-то нехорошо выходит…

— Что же ты сразу не сказал? — разом посерьезнел Олквин и принялся осторожно подниматься. — Извинись перед ним, ладно? Я сейчас.

— Можешь не торопиться, — успокоил его Воллан. — Святой отец уже завел для всех прочувствованную проповедь о Царствии Божьем. Это надолго.

Бенвор продел голову в ворот рубахи и вопросительно повернулся к Джелайне. Та неохотно потянулась.

— А мне обязательно спускаться? Он ведь тебя навестить пришел, а не меня.

— Он пришел ко всем нам, — отрезал Олквин. — Вставай. Поможешь мне сойти по лестнице.

Джелайна послушалась, но на лице ее осталось легко читаемое недоумение — с чего это вдруг он попросил о такой помощи ее, а не Уилкаса? Бенвор отвернулся, делая вид, что целиком поглощен одеванием.

Вниз он спускался, опираясь на ее плечо, а потом уже просто обнял и не выпускал. Если кого-то из присутствующих это и удивило, то виду никто не подал. Священник по обычаю церемонно поклонился лорду и отечески благословил его. Потом степенно сложил руки и спросил у Бенвора:

— Сын мой, ты пригласил меня для исповеди и причастия? Как же я рад, что мои прихожане хоть иногда вспоминают о спасении души не только перед ликом смерти, но и благополучно избежав ее.

— Обязательно, святой отец, но как-нибудь в другой раз, — отклонил его версию Олквин. — Сегодня у меня к вам особая просьба.

Отец Паритэн немного удивленно уставился на него. Посмотрев на Джелайну и крепче прижав ее к себе, Бенвор выпалил:

— Обвенчайте нас.

Повисла секундная пауза. Удар сердца… еще один…

— Что?! — взвилась женщина и попыталась вырваться, но Бенвор не отпускал ее.

— Прямо сейчас, — решительно добавил он. — Здесь, в этом доме. Немедленно.

Он расслышал изумленный возглас Даины и неразборчивое восклицание Хоркана. Отец Паритэн быстро заморгал и неуверенно заметил:

— Мне кажется, леди не согласна. Прости, сын мой, но насильно не венчают.

— Святой отец, — снова обрела дар речи Джелайна, — вы не возражаете, если мы с капитаном поговорим наедине?

Священник поспешно закивал. Все присутствующие, растерянно помалкивая, потянулись на улицу — не заставлять же хворающего господина опять взбираться наверх. Бенвор чуть ослабил хватку, но не настолько, чтобы позволить Джелайне высвободиться.

— Пожалуйста, не вынуждай меня тратить последние силы, — попросил он. — Иначе я упаду прямо здесь, так и не сделав самого важного шага в своей жизни.

От этих слов Джелайна вмиг присмирела. Теперь она выглядела испуганной.

— Ты сошел с ума, — пискнула она. — Ты хоть понимаешь, что затеял?

У Бенвора камень с души свалился. Похоже, что категорического отказа, которого он так боялся, не будет. А протесты подобного рода были им вполне ожидаемы.

— Конечно, — спокойно ответил он. — Я собираюсь жениться на любимой женщине, и как можно скорее.

Она замерла, ошеломленно глядя на него. Прозрачные глаза приобрели какой-то новый, искристый оттенок. Олквин счел это хорошим знаком.

— Мне следовало сделать это еще полгода назад, — заявил он. — Наша жизнь сейчас была бы совсем другой.

Джелайна медленно покачала головой.

— Нет, ты, похоже, не понимаешь. Это неправильно. Опомнись! Кто ты — и кто я? Я вообще не принадлежу этому миру. Я даже не человек, а всего лишь проекция!

— Я помню, — кивнул Бенвор. — Но это ничего не меняет. Неважно, что по законам природы ты существуешь не здесь. Для меня ты реальна, как никто другой. Я хочу провести свою жизнь с тобой. Всю жизнь, сколько мне отпущено.

— Я не имею права… — прошептала Джелайна. — Я не могу позволить себе стать такой частью твоей жизни.

— Позволить себе стать частью?.. — удивленно повторил юноша. — Да ты и есть моя жизнь! Ты — лучшее из всего, что могло бы со мной случиться.

— Но тебе не обязательно жениться на мне, — пробормотала она. — Я и так всегда буду с тобой.

— Ну уж нет, — скривился Бенвор. — Чтобы Ланайон снова затеял осчастливить меня какой-нибудь герцогиней? Не пойдет. А он не успокоится, нас и так всего двое.

— Вот именно, — согласилась Джелайна. — И то — это если Ланайон до сих пор жив… и его дети тоже, — подавленно добавила она. — Иначе ты вообще последний. Тебе нужна жена из твоего круга, живая, настоящая, чтобы рожала детей. А ты хочешь связаться с проекцией, с пустышкой! Твой род из-за меня прервется, хоть это ты понимаешь?