Отпуск в тридевятом царстве - Галина Бахмайер

— Вот именно, — согласилась Джелайна. — И то — это если Ланайон до сих пор жив… и его дети тоже, — подавленно добавила она. — Иначе ты вообще последний. Тебе нужна жена из твоего круга, живая, настоящая, чтобы рожала детей. А ты хочешь связаться с проекцией, с пустышкой! Твой род из-за меня прервется, хоть это ты понимаешь?

Бенвор нетерпеливо стиснул ее руку.

— Среди живых и настоящих тоже попадаются бесплодные. У меня достаточно бастардов, я хоть сегодня могу признать любого из них и объявить своим наследником. Да хоть всех могу признать! Послать сейчас Платусса — матери сами прибегут и приведут их сюда.

— Здорово, — мрачно хмыкнула Джелайна. — Получить в придачу к мужу целый выводок чужих детишек мал мала меньше — заветная мечта любой женщины, что и говорить.

Олквина уже не держали ноги. Устало опустившись на лавку, он заставил Джелайну сесть рядом.

— Значит, ты не хочешь быть моей женой? — расстроенно спросил он.

— Я не хочу, чтобы из-за меня ты испортил себе жизнь, — тихо ответила она. — Подумай сам: ведь твою супругу полагается внести в ваше генеалогическое древо. Что ты туда добавишь? Какая-то Анерстрим, безвестная иноземка?.. Взялась незнамо откуда и, не старея, пережила тридцать поколений… А что на это скажет твой брат?

Бенвор тоже вспомнил старый гобелен с узорчатыми краями, сплошь покрытый именами из знатных родов, уходящих корнями в глубину веков.

— Я все же надеюсь, что Ланайон жив и здоров, — проговорил он. — Его имя прекрасно смотрится на главной ветви Олквинов. А мне хватит места и на боковом отростке. Мне и моей любимой иноземке, — улыбнулся он, погладив ее по щеке. — Остальные пусть думают что хотят.

— Ты можешь сильно пожалеть об этом, — тихо предупредила Джелайна.

— Никогда, — уверенно возразил Бенвор. — Я пожалею, если позволю тебе переубедить меня.

Она помолчала, напряженно уставившись перед собой в одну точку. Олквин терпеливо ждал, наблюдая, как в искристых глазах сменяются самые разные оттенки эмоций. Оставалось только догадываться, какое смятение царило в душе Джелайны.

— Да уж, — наконец, усмехнулась она. — Угодить в родословную благородного семейства… Половина конторы удавится от зависти. А уж как мне влетит от начальства за такую авантюру…

— Так ты согласна? — оживился капитан. Женщина покусала губы, зажмурилась.

— С одним условием, — помявшись, буркнула она. — Нет, с двумя.

— Я приму любые условия, сколько бы их ни было, и выполню любые пожелания, чего бы они ни касались, — немедленно подхватил Бенвор. — Это не ради женитьбы. Все будет только так, как ты захочешь, отныне и навсегда.

— Всегда? — еле слышно уточнила Джелайна. — Ты действительно настолько веришь мне?

— Кому же мне еще верить, если не тебе? Ты держала в руках мою жизнь. Никто бы не уберег ее лучше.

Женщина часто заморгала и уткнулась лицом ему в плечо.

— На улице холодно, — напомнил Бенвор. — Они совсем замерзнут. Говори скорее.

— Ой, — встрепенулась она. — Пускай возвращаются. Это же не срочно.

— Что значит — не срочно? — возмутился капитан.

— Сначала надо убедиться, что твой брат жив, — упрямо отозвалась Джелайна. — Если… если титул барона перешел к тебе, ты выберешь пару из своего круга. Это мое первое условие. Не спорь, ты обещал.

— Черт… — опустил голову юноша. — Хорошо, я согласен. Второе?

Она нервно хрустнула пальцами и выдавила:

— Я не хочу воспитывать всех твоих детей!

Бенвор с облегчением рассмеялся. Джелайна легонько стукнула его кулаком.

— Не смейся надо мной! Тебе, кстати, известно, что их уже двенадцать, а до весны появятся еще трое? Оно мне надо?

Капитан помотал головой. Даина еще не успела пересказать ему все здешние новости.

— Не волнуйся, все бастарды мне тоже не нужны, хватит и одного. Веанрис — та даже родными детьми не очень-то себя утруждает. Олквинам не привыкать расти с няньками. Пусть мой наследник пока живет с матерью. Единственное, на чем я настаиваю — чтобы именно ты его обучала. Сама передай ему все — и знания, и свои умения.

Продрогшие люди вернулись в тепло. Отец Паритэн поддержал решение об отсрочке:

— Правильно, сын мой. Не дело это — наспех венчаться. Поправляйся и приходи в часовню своими ногами.

Даина тоже внесла свою лепту:

— Не уважаете вы свою невесту, милорд. Пристало ли леди выходить замуж с бухты-барахты, в старом перешитом платье кухарки? Даже крестьянки наряжаются в самое лучшее. Да и людям тоже обидно будет не повеселиться на господской свадьбе. Сколь страху все натерпелись, из-за чумы-то. Надо все подготовить как следует.

— И какая свадьба без господина барона, главы рода? — сказал последнее слово Платусс. — Непорядок.

— Да вы просто сговорились, — с досадой хмыкнул Бенвор.

Назавтра Уилкас отправился в столицу. Он собирался осторожно пробраться в Олквинау потайной дорожкой, которой друзья часто пользовались в детских играх, чтобы разузнать о судьбе родных Бенвора, успокоить их несомненную тревогу из-за чумы и, если получится, потихоньку привезти Ланайона и Веанрис на свадьбу. Его ждали три дня. Когда Хоркан уже собирался ехать следом, Воллан вернулся. Один.

— Твой брат жив и здоров, — первым делом оповестил он Бенвора, который весь извелся за эти дни. — Но он с семьей под домашним арестом.

Успокоенный хорошей новостью, капитан ухватился за плохую.

— Что с ним было?

— Пока ничего серьезного. Когда узнали, что вернулся, приезжал судейский чиновник со стражей. А Ланайон как раз лежал больной — простыл ведь. Допросили прямо так и оставили выздоравливать. Потом как-то все утихло само собой — забыли, может? Или опасались — вдруг и там чума вылезет? Пока его не трогают, а он и боится узнавать, что можно, а чего нельзя. Так и сидят дома, носа не высовывают.

— А что вообще слышно в столице?

— Ни черта я не понял, если честно, — развел руками Уилкас. — Говорят, коронация Майрона сорвалась. До Ланайона новости почти не доходят, а повидать кого-нибудь еще я не рискнул. Ах, да — Жомеросуин опять закрыл границу. Вроде как боятся поветрия — отсюда-то совсем недалеко. А на самом деле — кто его знает?

— Странно, — тихо заметил капитан. — Чума ведь не начала распространяться, и это всем ясно, как день. Неужели в Анклау все-таки ждут армию Рунгунда?

Уилкас привез не только новости. Проезжая мимо обители Кампа, он встретил и прихватил с собой Микаса. Старый писарь еще в начале осени уехал из приграничного форта в монастырь — там было безопаснее. Узнав по секрету от Воллана, что чумы в Сентине нет, Микас увязался с ним.