Противостояние - Стивен Кинг

– Ничего личного, – прошептал он Трэску. Прикоснулся к ноге Трэска. Погладил ее. – Ничего личного, я не собираюсь тебя есть, если только мне не придется.

Он не отдавал себе отчета в том, что его рот наполняется слюной.

В пепельном отсвете сумерек Ллойд кого-то услышал, но поначалу звук был таким далеким и странным – клацанье металла о металл, – что он подумал, а не сон ли это. Сон и явь стали почти неразличимы: он переходил из одного состояния в другое, едва это замечая.

Однако за звуком последовал голос, и тут он сел на койке, широко раскрыв глаза, огромные и блестящие на изможденном лице. Голос приплывал из далеких коридоров административного блока, спускался по лестницам в крыло строгого режима, в котором находился Ллойд. Просачивался сквозь решетки дверей, чтобы добраться до ушей Ллойда.

– Эй-й-й-й-й-й! Кто-нибудь дома?

Как ни странно, первой мыслью Ллойда было: Не отвечай. Может, он уйдет.

– Кто-нибудь дома? Считаю раз, считаю два… Ладно, пошел дальше. Хотел только стряхнуть пыль Финикса с моих сапог…

Тут Ллойд вышел из ступора. Соскочил с койки. Схватил ножку и принялся отчаянно колотить по прутьям решетки. Каждый удар отдавался в сжатом кулаке.

– Нет! – прокричал он. – Нет. Не уходи. Пожалуйста, не уходи!

Голос приблизился, теперь он доносился с лестницы между административным блоком и крылом, в котором находился Ллойд:

– Мы тебя съедим, мы так тебя любим… и да, судя по голосу, кто-то тут очень… проголодался. – За этим последовал ленивый смешок.

Ллойд бросил ножку от койки на пол, обеими руками вцепился в прутья решетчатой двери камеры. Теперь он слышал шаги, раздающиеся на лестнице… приближающиеся к коридору, ведущему к его камере. Ллойд хотел разрыдаться от облегчения… в конце концов, его сейчас спасут… но в сердце ощущал не радость, а страх, нарастающий ужас, который заставлял его сожалеть, что он подал голос, вместо того чтобы промолчать. Промолчать? Господи! Да что может быть хуже голодной смерти?!

От голодной смерти мысли его перекинулись к Трэску. Трэск лежал на спине, окутанный пепельным отсветом сумерек, его нога всовывалась в камеру Ллойда, и голень претерпела значительные изменения. Точнее, мясистая часть голени. На ней виднелись следы зубов. Ллойд знал, чьи зубы оставили эти следы, но у него были только смутные воспоминания о том, как он закусывал мясом Трэска. Тем не менее его охватили отвращение, чувство вины и ужас. Он бросился к решетчатой стене и вытолкал ногу Трэска из своей камеры. Потом, оглядываясь через плечо, чтобы убедиться, что обладатель голоса еще не подошел, просунул руки между пруть ями и, вжимаясь в них лицом, спустил вниз штанину Трэска, пряча содеянное.

Разумеется, он мог и не торопиться, потому что решетчатые двери у входа в коридор запирались на электронный замок. Подача электричества давно отключилась, кнопка, нажатием на которую охранник открывал двери, не работала. Его спасителю придется вернуться назад и найти КЛЮЧ. Ему придется…

Ллойд ахнул, когда загудел электрический мотор, управляющий замком. В тишине звук этот казался особенно громким, а потом он стих после знакомого щелчка: двери открылись.

И шаги уже разносились по коридору крыла строгого режима.

Ллойд, успевший вернуться к двери камеры после того, как прикрыл штаниной Трэска следы своих зубов, теперь непроизвольно отступил на пару шагов. Уставился в пол за решеткой, первым делом увидел пару запыленных остроносых ковбойских сапог со сбитыми каблуками и сразу подумал, что Тычок носил точно такие же.

Сапоги остановились перед его камерой.

Взгляд Ллойда медленно поднялся к синим линялым джинсам, под которые уходили голенища сапог, кожаному поясу с латунной пряжкой (с различными астрологическими знаками внутри двух концентрических окружностей), джинсовой куртке со значками-пуговицами на нагрудных карманах (на правом – с желтым лицом-смайликом, на левом – со свиным рылом и надписью: «КАК ВАМ ТАКАЯ СВИНИНА?»).

В тот самый момент, когда взгляд Ллойда с неохотой добрался до темно-сияющего лица, Флэгг крикнул:

– Бу!

Это единственное слово поплыло по пустынному крылу строгого режима, тут же эхом вернулось назад. Ллойд пронзительно вскрикнул, запутался в собственных ногах, упал и заплакал.

– Все хорошо, – успокоил его Флэгг. – Эй, все хорошо. Все очень даже хорошо.

– Вы можете меня выпустить? – всхлипнул Ллойд. – Пожалуйста, выпустите меня. Я не хочу стать таким же, как мой кролик, я не хочу закончить, как он, это несправедливо! Если бы не Тычок, я бы занимался мелочевкой, пожалуйста, выпустите меня, мистер, я сделаю что угодно.

– Бедняга. Тебе сейчас только рекламировать летний отдых в Дахау.

Несмотря на сочувствие в голосе Флэгга, Ллойд не мог заставить себя поднять глаза выше колен незнакомца. Он бы умер, если бы вновь посмотрел на это лицо. Лицо дьявола.

– Пожалуйста, – бубнил Ллойд. – Пожалуйста, выпустите меня. Я умираю от голода.

– И давно тебя посадили в эту говняную камеру, друг мой?

– Я не знаю. – Ллойд вытер глаза отощавшими пальцами. – Давно.

– Почему ты до сих пор не умер?

– Я знал, что так будет, – сообщил Ллойд брючинам синих джинсов, собрав воедино последние крохи хитрости. – Я запасал еду. Вот почему.

– Случайно, не отхватил кусочек от того славного парня, что лежит в соседней камере? А?

– Что? – просипел Ллойд. – Что? Нет! Как можно! За кого вы меня принимаете? Мистер, мистер, пожалуйста…

– Его левая нога выглядит тоньше правой. Я спросил только по этой причине, друг мой.

– Я не знаю, о чем вы говорите, – прошептал Ллойд. Он дрожал всем телом.

– А как насчет Братца Крысы? Каков он на вкус?

Ллойд закрыл лицо руками и промолчал.

– Как тебя зовут?

Ллойд попытался ответить, но лишь простонал что-то нечленораздельное.

– Как тебя зовут, солдат?

– Ллойд Хенрид. – Он хотел сказать что-то еще, но в голове царил полный хаос. Он испугался, когда адвокат сообщил ему об электрическом стуле, но не так, как сейчас. Такого страха он не испытывал никогда в жизни. – Это все идея Тычка! – прокричал он. – Здесь место Тычку, а не мне!

– Посмотри на меня, Ллойд.

– Нет, – прошептал Ллойд, его глаза бешено вращались.

– Почему нет?

– Потому что…

– Продолжай.

– Потому что я не верю, что вы настоящий, – прошептал Ллойд. – А если вы настоящий… мистер, если вы настоящий, тогда вы дьявол.

– Посмотри на меня, Ллойд.