Светлый град на холме, или Кузнец - Татьяна Иванько

теперь от меня тошнить будет из-за того, что я…

— Брось мне рубашку, Сигурд! — просит она.

Я встал и подошёл с рубашкой к ней. Умылась. Волосы намокли у лица.

— Не хочешь, чтобы я смотрел на тебя теперь? — спросил я, когда она вышла и села на лавку возле стены, устало сложив ладони на коленях.

— Смотрел… Холодно. Выстудил всю горницу… — говорит она тихо и буднично, так будто и не произошло никакой катастрофы.

Я сажусь рядом:

— Ты когда-то говорила, что мне нужна новая дроттнинг. Теперь я скажу, тебе нужен новый конунг.

Сигню посмотрела на меня.

— Скоро явится новый конунг — Ньорд. Ты хочешь, чтобы я его взяла в конунги Свеи?

— Мы не можем быть…

— Мы не можем… но у нас скоро будет второй ребёнок, что мы сделаем с этим? — говорит Сигню.

— Я не могу быть тебе братом. Я не знаю как быть братом. Но тебе…

Сигню взяла мою руку своей маленькой, горячей рукой, накрыла второй. Она гладит мои большие жёсткие ладони, будто это Эйнар, ребёнок, который плачет, которого надо успокоить, утешить.

— Знаешь… Я влюбилась в тебя ещё в детстве, когда не знала ещё, кто ты, как тебя зовут, чей ты сын… Даже мой отец, кажется, был ещё жив тогда. Ты и Рангхильда приезжали в Сонборг… Ты… Ты приходил ко мне в мечтах. Сколько себя помню… А потом ты посватался ко мне…

— И ты отказала! — засмеялся я.

— Ещё бы! Видел бы ты себя в тот момент… — она засмеялась тоже. — Я решила выбросить тебя из сердца, потому что ты оказался не таким как я мечтала… Это потом ты явился как Прекрасный Бог. Влюблённый Бог. Я… — она вздохнула, — я не знаю, Сигурд, думай, что хочешь обо мне, но я влюбилась бы в тебя брат ты мне или нет… Я не знаю, что такое брат, твоя мать отняла у меня всех моих братьев, чтобы потом моего мужа, отца моих детей, превратить в моего брата…

Я посмотрел на неё:

— Давно ты знаешь… знаешь, что это моя мать убила всех твоих близких?

— С тех пор как узнала, что беременна Эйнаром… Год.

Я изумлённо качаю головой, глядя на её бледное немного лицо в обрамлении кудрей, завившихся от влаги.

— И ты не потребовала, чтобы я отомстил? Чтобы наказал преступницу?!

Она покачала головой:

— Мне не нужна месть. Она приносит только опустошение и горе, ещё большее, чем то, что вызывает её. А преступления… Ни одно не уходит от наказания. Если не люди, то Боги и совесть настигают преступников. Всех.

— Но за то, что сделала Рангхильда… — начал я.

— Оставь её, — выдохнула она. — Её яд и так сжигает её.

А потом Сигню посмотрела на меня с улыбкой, которая зажигает её глаза весёлыми, лукавыми огоньками:

— Знаешь, что будет лучшей местью Орле за то, что она сделала с нами?

— Продолжать быть счастливыми? — улыбнулся я, мне будто отворили и выпустили больную кровь…

Она кивнула:

— Как в сказке, — и прыснула смехом.

— Как в сказке! — я счастлив, как ещё не был никогда.

— И плевать мне кто ты, потому что тобой можешь быть только ты, — говорит она мне.

— Как в сказке…

Я — воздух, который вдыхаешь ты.

Я — воздух, который ты выдыхаешь.

Позволь мне этим воздухом быть…

Я — вода, что течёт из кувшина на твою кожу.

Позволь мне водой этой быть…

Я — капли, что стекают с кончиков твоих кос.

Позволь мне этими каплями быть…

Я — мёд, который ты пьёшь

Я — мёд, что втекает,

Я — мёд, что услаждает,

Я — мёд, что утоляет,

Я — тот мёд, что утомляет тебя.

Я — тот мёд, что у тебя на губах.

Я чувствую твой мёд.

Позволь мне остаться твоим мёдом!

Я — ветер, что обтекает тебя.

Я — ветер, что ласкает тебя.

Я — ветер, что спутает твои косы.

Позволь мне остаться этим ветром!

Я — огонь, что согревает тебя.

Я — огонь, что разжигает тебя,

Позволь, я хочу быть этим огнём всегда!

Ты — жизнь, что дышит во мне.

Ты — кровь, что бьётся во мне.

Ты — всё, что есть во мне!

Ты — всё, что есть вне меня!

Ты — сердце, что стучит во мне!

Ты — мысль в моей голове!

Ты — кровь, что кипит во мне!

Ты — сердце живое во мне!

Ты — всё, что есть, будь во мне!..

Несколько дней мы не расстаёмся и на час. Мы забрали Эйнара и своим миром существуем втроем, а правильнее — вчетвером, потому что наш второй сын уже живёт во мне. Мы говорим о них, о детях и Сигурд удивляется, откуда я знаю, что снова будет мальчик.

Мы говорим и о Свее, о том, что мы отразим притязания Ньорда. О том, что не может быть иначе, что никто и ничто никогда не победит нас. Я рассказываю ему о том, что сказал мне кудесник, что, что бы не произошло, мы построим новый город. Мы говорим о том, что в подземный ход надо спустить казну, на случай, если всё же придётся спасаться по нему из города, а если не придётся, там она всё равно будет сохраннее. Мы говорим об алаях, об их жёнах и детях. Мы говорим о нашей рати, о Золотой Сотне. Мы говорим обо всём. Только не о том, что нам нельзя быть вместе, нельзя любить друг друга…

Потому что о любви мы говорим больше всего. Словами. Телами. Мыслями. Вихрями энергий, что закручиваются вокруг нас.

— Я всегда буду с тобой, что бы ни говорили тебе, что бы ты ни думал. Ты вывел меня из пещер Хеллхейма и я не уйду туда, пока ты не отпустишь меня.

— Я никогда не отпущу тебя… Ни в Хеллхейм, ни к другому. Даже, если ты захочешь уйти, я не отдам…

Часть 5

Глава 1. Война

«Пожар или война» был мой приказ, и никто за девять прошедших лет ни разу не нарушил его. Война пришла и