Солдат до последнего дня. Воспоминания фельдмаршала Третьего рейха. 1933-1947 - Альбрехт Кессельринг

На бои за Вюрцбург повлиял упомянутый приказ фюрера, полученный непосредственно перед их началом. Неоправданный с военной точки зрения, он был инспирирован гауляйтером.

Оборона Швайнфурта, за которой я наблюдал весьма пристально, осуществлялась вдали от города. Наш оборонительный заслон имел круговую форму, что стало возможным благодаря наличию у нас большого числа зенитных батарей. Когда кольцо обороны было прорвано, наши боевые действия, равно как и работу городских шарикоподшипниковых заводов, пришлось автоматически прекратить.

Если бы приказы были выполнены, битва за Нюрнберг также происходила бы за пределами города и в его предместьях. Но, поскольку Нюрнберг был городом, где проводились священные «партийные фестивали», гауляйтер не подчинился моим приказам, продолжил бой, когда его пора было прекратить, и в результате сам погиб. Фактически Нюрнберг сковал больше сил противника, чем можно было ожидать и чем это было необходимо. Я сам был в Нюрнберге 16 апреля, направляясь в штабы 1-й армии и группы армий G. Как раз во время моего пребывания там по Нюрнбергу был нанесен бомбовый удар, и я своими глазами видел, какой ущерб был причинен городу. Такой же ущерб могли вызвать уличные бои, трагические и совершенно ненужные.

Я дважды категорически запрещал оборону Мюнхена, «столицы нацистского движения», хотя местный гауляйтер всячески пытался мне ее навязать.

Даже если тактическая ситуация требовала упорной обороны того или иного города, эта оборона никогда не доходила до крайностей в духе упомянутого приказа Гитлера. Я не знаю ни одного такого случая.

ПОДРЫВ МОСТОВ

Ремаген, Ханау и Ашаффенбург были убедительными примерами того, что может произойти, если вовремя не подорвать мосты. Однако ни эти уроки, ни неоднократные строжайшие указания Гитлера на этот счет не возымели эффекта. Хотя фронт в районе Дуная был стабилизирован, мост в районе Диллингена, несмотря на специальные предупреждения, 23 апреля оказался в руках американской 12-й бронетанковой дивизии. Та же история произошла и в других местах. Эти примеры вопиющей халатности наглядно продемонстрировали непригодность к военной службе значительного числа призванных в последний период людей, когда мы в этом смысле, что называется, наскребали по сусекам последнее. Их некомпетентность выражалась и в неумении отличить важное от не важного и проявилась, наряду со всем прочим, в том, что время от времени эти люди начинали взрывать все мосты подряд. 7-му военному округу и другим административным центрам просто необходимо было сохранить значительное количество мостов, имевших важное экономическое значение, хотя, разумеется, они имели определенную ценность и с военной точки зрения. В подобных случаях я запрещал подрыв и возлагал на нижестоящих командиров ответственность за принятие иных мер безопасности. Ведь, в конце концов, имелось много других, зачастую более эффективных способов обеспечить безопасность, чем применение взрывчатки.

АЛЬПИЙСКАЯ КРЕПОСТЬ

Когда где-то в районе 20 апреля в мой штаб, располагавшийся в Мотценхофене, к северу от Мюнхена, пришел приказ об обороне Альпийской крепости, я задумался, пытаясь ясно понять, что это повлечет за собой. Об Альпийской крепости написано очень много, и в основном это чушь.

Южная граница Баварских Альп, тянувшаяся к Швейцарии, была укреплена еще в то время, когда я находился в Италии, и фортификационные работы там все еще продолжались. В том районе были дислоцированы войска безопасности СС – моторизованная пехота – под командованием гауляйтера Хофера. На севере и северо-востоке укрепления отсутствовали, и к 20 апреля работы по их сооружению начаты не были. Не было там и войск постоянной дислокации.

Батальонам под командованием генерала Фейерштайна, которые в последние дни апреля были переброшены на север командованием Юго-Западного фронта, предстояло выполнить некие боевые задачи в пределах территории Германии (так тогда сообщалось, хотя это было заведомо неверно). События последних месяцев войны привели к тому, что в районе так называемого Альпийского редута скопилось много тыловых частей и подразделений, штабных работников и прочего военного люда из самых разных мест. Налицо была явная нехватка продовольствия, однако в условиях, существовавших в апреле 1945 года, об эвакуации нечего было и думать.

Для обороны Альпийской крепости требовались горнострелковые войска, которых в том районе совсем не осталось. Мобилизационная служба могла предоставить лишь пушечное мясо. Когда в начале мая Рендулич с группой армий «Юг» хотел отойти в Альпы и драться там уже до конца, потребовалось немало времени, чтобы убедить его в том, что этот план невыполним.

Завоз в Альпы продовольствия и снаряжения собирались поручить генералу СС Полю, но, хотя он должен был находиться где-то в Южной Германии, разыскать его не удалось. И в итоге, как всегда, когда дело касалось службы снабжения или ВВС, ничего так и не было сделано.

С чисто военной точки зрения Альпийская крепость могла представлять определенную ценность, но не сама по себе, а лишь в том случае, если бы войска разных родов, обороняя ее, могли не только сковать значительные силы противника за счет крупных вылазок и ударов с воздуха, но и нанести этим силам серьезное поражение. Но это было невозможно, и, соответственно, все остальное было не более чем фантазией.

ОБСТАНОВКА В СЕРЕДИНЕ АПРЕЛЯ 1945 ГОДА

Центр германского Западного фронта напоминал пестрое лоскутное одеяло. Тем не менее именно это определяло нашу дальнейшую стратегию. Противник приближался к Эльбе. Наша 12-я армия начала подавать первые признаки жизни и вела бои с целью уничтожения или полного блокирования американских плацдармов на берегу реки, подготавливая почву для соединения с 15-м армейским корпусом на линии Эльба – Мюльде. Две фланговые группы армий, теснимые противником к северу и югу, были не в состоянии консолидировать фронт. На юге Германии наши войска упорно сражались в центре, стараясь сохранить конфигурацию линии фронта, но были не в состоянии предотвратить заход противника во фланг. Командование Северо-Западным фронтом находилось в нелегком положении в Голландии и сражалось на узком пятачке, стараясь удержать под своим контролем побережье Северного моря с его крупными портами.

На востоке русские 16 апреля начали свое решающее наступление, которое через четыре дня привело к их прорыву в район Берлина.

Целью американских 1-й и 3-й армий, которые, простояв на месте первую декаду апреля, снова начали быстро продвигаться вперед, явно был захват Саксонии. Вероятность их выхода к Эльбе на широком участке фронта, учитывая, что 1-я армия уже пыталась это сделать, с каждым днем росла. Но Эльба, помимо прочего, могла стать четкой демаркационной линией, полезным и, возможно, даже желательным барьером, способным предотвратить смешение русских войск с американскими. Американская 3-я армия не обладала достаточными силами и средствами для того, чтобы, двинувшись к югу, пройти в Чехословакию через Эрцгебирге. В любом случае попытка сделать это привела бы к разделению армии на две части, что внесло бы несогласованность в ее действия. Соответственно, перед германской 7-й армией, находившейся в том районе, на тот момент не стояло серьезных задач. Это означало, что если и можно было откуда-то перебрасывать силы на более важные участки фронта, то именно отсюда.