История испанской инквизиции. Том I - Х. Льоренте

XII. Наконец, этот упрямый государь захотел доказать, что такая щепетильная совесть, как у него, может успокоиться только тогда, когда он употребит все средства, предоставляемые его могуществом, для основания в каждом государстве святого трибунала, который римские святые отцы и святые кардиналы-племянники обвиняли в жестокости, между тем как он стремился сделать народам подарок из этой святой инквизиции. Разумеется, было естественно, что Филипп II (включенный монахами Эскуриала в их сказаниях в число святых) не забыл своих американских владений и что он беспокоился о состоянии, в котором находилась инквизиция в этих странах. Он узнал, что жители Нового Света были нерасположены к трибуналу так же, как и его европейские подданные. Это нерасположение позволяло ему надеяться на покой только тогда, когда он завершит великое дело, придав американской инквизиции ту форму, которую она сохранила до наших дней. Я не могу не войти в некоторые подробности по этому предмету.[1063]

XIII. Когда Фердинанд V решил учредить инквизицию в Новом Свете, кардинал Хименес де Сиснерос (которому государь доверил хлопоты по этому делу) назначил 7 мая 1516 года дома Хуана Кеведо, епископа острова Куба, главным уполномоченным инквизитором в испанских колониях, известных тогда под именем Королевства материка, и дал ему право избрать всех судей и должностных лиц трибунала. Карл V захотел распространить благодеяния этого благочестивого учреждения, и по его приказу 7 января 1519 года кардинал Адриан назначил дома Альфонсо Мансо, епископа Порто-Рико, и брата Педро Кордовского, вице-провинциала доминиканских монахов, инквизиторами Индии и океанских островов, доверяя им полномочия, необходимые для учреждения трибунала. Карл V подтвердил это распоряжение Адриана королевским указом от 20 мая 1520 года.[1064] Новые инквизиторы начали преследование крещеных индейцев, продолжавших еще соблюдать некоторые обряды своего прежнего идолопоклонства. Вице-короли осведомили испанского монарха о бедствии, которое может произвести подобная система. В самом деле, устрашенные индейцы бежали во внутренние части страны для соединения с дикими племенами или с идолопоклонниками городов, еще не подчиненных испанской власти. Это должно было значительно затормозить рост населения в этих пустынных странах.

XIV. Это сообщение побудило Карла V указом от 15 октября 1538 года запретить инквизиторам Америки привлекать индейцев к суду. Он ограничил инквизиционную юрисдикцию европейцами и их потомками и решил, что туземцы по-прежнему будут подчинены епархиальным епископам, служение которых, полное кротости и доброты, более подходило к положению этих народов, чем суровость инквизиции. Эта мера делает честь гуманности Карла V. Почему же по отношению к морискам его политика была далека от этого? Почему он довольствовался советом главному инквизитору пренебрегать маловажными делами? Разве он мог не знать или не видеть, что инквизиторы обходили его указы, злоупотребляя тайной службы, и третировали с исключительной суровостью несчастных, попадавших в их руки? Увы! Голос государя терялся в обширном пространстве американских провинций, к ущербу интересов завоевания, а религия служила предлогом к мерам самой ужасной нетерпимости.

XV. Инквизиторы Америки так же мало подчинялись королевской власти, как и испанские инквизиторы. Это заставило государя резолюцией от 18 октября 1549 года повторить уже сделанные им запрещения. Отвращение, связанное с должностью инквизитора, и редкая возможность исполнять службу с удовлетворением, льстящим их суетности, были причиной того, что никто не хотел брать на себя инквизиционную службу. Это способствовало тому, что постоянные трибуналы были учреждены, но инквизиторы продолжали оставаться в разных городах, как это делали раньше доминиканцы. Этот порядок не нравился Филиппу II, и он задумал организовать их так же, как и в Испании.

XVI. Возобновив 14 октября 1558 года и 4 апреля 1565 года сделанное отцом повеление оставить индейцев под юрисдикцией епископов по всем вопросам, имеющим отношение к вере, Филипп II 25 января 1569 года издал указ, в котором было сказано: так как еретики распространяли вредное учение посредством книг и даже устным путем, главный инквизитор и верховный совет решили назначить инквизиторов и министров. В то же время вице-королям и губернаторам провинций было приказано содействовать им и оказывать всякую помощь, чтобы они могли устроиться так же, как в Испании. Эта резолюция была приведена в исполнение сначала в Панаме[1065] 22 июля того же года, а потом в Лиме 29 января 1570 года. Инквизиторы были приняты здесь с большой торжественностью. В Лиме им предоставили дом, где они устроили зал заседаний, канцелярию, тюрьму и помещение для себя.[1066]

XVII. 18 августа 1570 года Филипп II приказал учредить инквизицию в Мехико и придать ей (как и другим трибуналам, которые надлежало организовать) форму, способную предупредить все судебные конфликты: мера, формально несовместимая с принципами, служившими основанием инквизиционной системы. Новый королевский указ от 20 числа того же месяца, адресованный вице-королю Перу, регулировал организацию святого трибунала в Лиме; 26 декабря 1571 года тот же государь приказал учредить для всей Америки три трибунала инквизиции: один в Лиме, другой в Мехико, третий в Картахене. Новый указ определял для каждого часть территории, которая должна была относиться к их юрисдикции, и подчинял всех власти главного инквизитора и верховного совета в Мадриде.

XVIII. Первые судьи этих трибуналов оказались достойными избрания. Это доказывает циркуляр совета инквизиции от 5 января 1573 года, направленный в провинции полуострова и гласивший: если американские трибуналы требуют испытания некоторых свидетелей, то следует этим заняться тотчас предпочтительно перед другим делом, потому что опыт удостоверяет большие выгоды, извлекаемые из учреждения святого трибунала в этой стране.

XIX. Первое аутодафе Мексики произошло в 1574 году, в год смерти Фердинанда Кортеса,[1067] завоевателя этого обширного государства. Оно сопровождалось особой пышностью. Очевидцы писали, что недоставало только Филиппа II и членов королевской фамилии для сравнения этого аутодафе с знаменитыми вальядолидскими аутодафе, справленными в 1559 году. На нем сожгли одного француза и одного англичанина, осужденных в качестве нераскаянных лютеран; на нем примирили с Церковью восемьдесят человек, которые должны были понести епитимьи то как иудействующие еретики, то как сторонники мнений Лютера и Кальвина, то как двоеженцы и чернокнижники. Среди жертв этой казни была одна женщина, которая показала, что, живя в Мехико, она своими чарами через два часа вызывала к себе мужа, живущего в Гватемале.[1068] Картахенская инквизиция не была еще учреждена в эту эпоху вследствие некоторых политических событий, помешавших этому; ее основал уже Филипп III 23 февраля 1610 года.

XX. Американские инквизиторы не менее испанских стремились расширить свою юрисдикцию. Их распри с властями принудили правительство в 1610 году примирить интересы декларацией, обращенной к ним 11 декабря 1635 года. Им предписали точно сообразоваться с правилами, установленными в 1553 году для испанской инквизиции, и с прибавлениями к ним начиная с этого года.

XXI. Филипп II не удовольствовался распространением инквизиции до Лимы; он захотел ввести ее также на островах. Большой вооруженный флот католической лиги, действовавший против константинопольского султана и выигравший знаменитую битву при Лепанто[1069] под начальством дона Хуана Австрийского,[1070] родил в уме монарха мысль создать походный трибунал инквизиции против еретиков, которых удалось бы открыть на кораблях.[1071] Так как власть главного инквизитора распространялась только на владения испанского короля, он счел невозможным исполнить этот проект без специального разрешения римской курии. Папа (не имевший причины противоречить здесь видам испанского короля, как это было относительно введения инквизиции в Милане и Неаполе) издал 27 июля 1571 года бреве, которым главный инквизитор Испании уполномочивался создать новый трибунал и назначить для него судей и служащих. Его сначала назвали галерной инквизицией, потом инквизицией флотов и армий. Но он существовал недолго, потому что стало очевидным, что он мешал судоходству.

XXII. Независимо от этих мотивов, трибунал был почти всецело занят тем, что мешал ввозу еретических книг и других запрещенных предметов. Поэтому прибавили новую статью к инструкциям комиссаров святого трибунала, пребывавших в портах, через которые шла внешняя торговля. Она гласила, что комиссар должен осматривать суда, принимать декларацию капитанов, распоряжаться сдачей в таможню товарных ящиков и тюков, давать отчет о своих действиях провинциальному трибуналу и сообразоваться с предписаниями. В Кадисе место комиссара-надсмотрщика стало очень прибыльным. При исполнении обязанностей он являлся в сопровождении секретаря, альгвасила, пристава и других служащих, в которых он мог иметь нужду. Его принимали с пушечными выстрелами. Ему предлагали угощение или его замену, чтобы он удостоверил, что корабль был осмотрен и что не найдено ничего, запрещенного к ввозу указами. Часто комиссара принимали на корабле с пышностью. Служащие, исполнявшие при нем должность чиновников, бывали обыкновенно торговцы, знавшие корабли и характер грузов и покупавшие с большой выгодой, что могло им подойти. Были и другие злоупотребления, исчезнувшие с течением времени. Удовольствовались, наконец, требованием, чтобы декларация товаров производилась на таможнях без осмотра кораблей, кроме случаев, когда какой-нибудь донос заставлял подозревать привоз запрещенного.