Диалоги - Диас Назихович Валеев

О н а. А что бы ты делал здесь? Ты бы через месяц взвыл от безделья и скуки.

О н. Наукой бы занимался.

О н а. Наукой?

О н. Изучал бы движение облаков, их форму.

О н а. Ты смеешься надо мной?

О н. А если на облака посмотреть оттуда, откуда никто не смотрел? Законы гармонии в естественных системах — не все ли равно, на чем их выявлять? Или ловил бы бабочек, жуков.

О н а. А зачем жуков?

О н. Ну, можно и не жуков… Хотя, размышляя над сочетанием рисунков… У меня приятель есть, геолог. У него самая богатая в мире коллекция жуков. Богаче иных собраний в зоологических музеях. В юности открыл месторождение олова на Дальнем Востоке. В этом году вернулся из Афганистана, до этого был во Вьетнаме. И там, кстати, открыл по месторождению. Но это было для него делом, как он считает, случайным. Главное, ему надо было пополнить коллекцию жуков. Так что позаимствовали бы на время часть его коллекции и занимались бы жуками.

О н а. Ты знаешь, одно время все люди казались мне какими-то очень одинаковыми. Наверное, я сама была такой, да? Одинаковой? Босиком не холодно? Я еще не умывалась!

О н. Дай я на тебя посмотрю! Подожди!

О н а. Мне не стыдно, смотри. Нисколько не стыдно.

О н. Подожди! Подожди же!

О н а. Родной ты мой. (Целует его, едва коснувшись лица губами, хватает одежду, убегает.)

Мужчина прибирает комнату. Ж е н щ и н а  прибегает, кружит его, смеется.

Господи, спасибо, спасибо тебе!

О н. Что ты?

О н а (внезапно). Зачем ты здесь со мной? Уже первая женщина тотчас же лишила своего мужа рая. И я не принесу тебе ничего, кроме горя.

О н (после паузы). Есть красивая восточная легенда… «Меня часто спрашивал вопрошающий, сколько прожил я жизни? А видел он у меня на висках и щеках седину. И я ответил: «Минуту. Ничего иного я не считаю жизнью. Так судит мой разум и взгляд». Тогда вопрошающий снова спросил мудреца: «Как это? Скажи мне яснее. Ты сказал мне ужасную весть». И мудрец тогда ответил еще яснее: «Та, к кому привязалось мое сердце, поцеловала меня однажды. И поистине, хотя мои годы длились долго, жизнью я считаю только эту минуту».

О н а. Это правда?.. Ты… не жалеешь меня? Ты любишь? У меня такое ощущение, что мы будто стоим на каком-то высоком-высоком обрыве! Но каждая секунда как вечность! Милый!.. (Опускаясь, припадая к его ногам.) Как мало у ночей стыда! Они хотят души моей больше… Я все с тобой забыла!

Он тоже опускается на пол.

И во сне ты меня не щадил. Ты меня гладишь… (Вырвавшись и вскочив на ноги.) Почему ты так меня гладишь? Ты меня не любишь, а жалеешь!

О н. Тебе все хочется попробовать, проверить?

О н а. Я ломала себя всю жизнь! А с тобой сейчас хочу быть такой, какая есть! Я устала не быть собой! Раньше я боялась! Себя боялась, своего безумия! Своей страсти! Я ее давила в себе, душила! Я любила кого-то, но я не знала, кого я люблю. Когда во мне что-то подымалось, я казнила себя… Мне казалось, что я предаю его! Того, кого я люблю! Кому предназначена! Умоляю тебя!.. Я не хочу суррогата, не хочу малейшей неправды! Не считай, что я была счастлива до тебя. Ведь я не жила раньше! Только сейчас, с тобой я начала жить. А иногда боюсь, вдруг — все это сон?

О н. Во мне тоже чувство, как будто мы это не мы.

О н а. Не хочу, чтобы это было сном! Пусть, пусть все будет так, как есть!.. Мне порой кажется, что я здорова! Что ничего не случилось! (Смеется.)

О н. Ну, успокойся. Успокойся, маленькая моя.

О н а. Успокойся? (Вырвавшись снова из его рук.) Ты чужой мне или близкий? (Отходя от него.) Не подходи! Не прикасайся ко мне!

О н (приближаясь к ней). А если прикоснусь?

О н а. Ты чужой? Ты, наверное, чужой?! Ты не слышишь меня.

Неожиданно он обнимает ее, женщина вырывается, бьет его по рукам, глаза горят, и вся она в состоянии какого-то безумия.

О н. Ты что?

О н а (торжествуя). Больно?!

О н. Конечно, больно.

О н а. Ну вот, и мне больно… было. Ну, прости, прости. Ну, дай я поцелую, дай! Вот! Не больно ведь уже? Губы лечат. А я здорова! Вот увидишь, увидишь!.. Только целуй меня!.. Целуй!

Мужчина обнимает ее, гладит волосы, тихо целует.

А как еще ты меня любишь?

О н. Не знаю. Как умею.

О н а. А раньше ты умел… любить?

О н. Нет, не умел.

О н а. И я не умела никого любить…

День, полный света. Танец любви. Что это? Видение, грезы или реальность?

На лугу.

О н а. О чем, интересно, говорили друг с другом два первых человека на земле? Что такое жизнь, да? Они думали об этом?

О н. Жизнь, наверное, просто говорила им, что они должны жить. Что они есть жизнь среди жизни, которая хочет жить.

О н а. А хочешь, я приворожу тебя навсегда? На все жизни, которые у нас будут? Одной жизни с тобой мне мало.

О н. Давай. А не страшно?

О н а. Когда бывает неразделенная любовь, знаешь, как можно приворожить любимого? Надо на рассвете прийти к берегу озера и найти двух спаренных лягушек. Схватить их и бежать, но не оглядываться! А через три дня эти лягушечьи скелеты нужно высушить, растолочь в ступе, а порошок подсыпать, немножко конечно, в еду любимого. Тогда