Под куполом - Стивен Кинг

— Какое отношение это имеет к звездам?

— Двигаясь на север, воздушные массы проходят над многими городами и промышленными центрами. Все, что они насобирали в тех местах, оседает на Куполе, вместо того, чтобы лететь дальше, в Канаду и в Арктику. Этого уже достаточно, чтобы образовался своего рода оптический фильтр. Я уверен, никакой опасности он не представляет…

— Пока что, — упрекнула его Джулия. — А через неделю, через месяц? Вы будете со шлангов мыть наше воздушное пространство на высоте тридцати тысяч футов[252], когда тут наступит тьма?

Кокс не успел ответить, как вскрикнула Лисса Джеймисон, показывая на небо. А потом заслонила себе рукой лицо.

Розовые звезды падали, оставляя за собой яркие инверсионные полосы.

15

— Еще наркоз, — произнесла сонно Пайпер, пока Расти слушал ей сердце.

Расти похлопал ее по правой руке, левая была серьезно ранена.

— Не будет больше наркоза. Технически вы находитесь в состоянии наркотического опьянения.

— Иисус желает, чтобы я получила еще наркоз, — повторила она тем самым замечтавшимся голосом и замурчала: — В небо хочу я взлетать, и как птичка там парить.

— Мне припоминается, что там другие слова: «Хорошо утром встать»[253], но ваша версия тоже интересная.

Она села. Расти постарался уложить ее вновь, но отважился давить ей только на правое плечо, а этого оказалось недостаточно.

— А я смогу встать завтра утром? Мне нужно увидеться с шефом Рендольфом. Эти ребята изнасиловали Сэмми Буши.

— И могли убить вас, — добавил он. — Вывих вывихом, но упали вы очень удачно. Позвольте мне позаботиться о Сэмми.

— Эти копы опасны, — она положила правую руку ему на запястье. — Им нельзя оставаться полицейскими. Они принесут горе еще кому-нибудь, — она облизнула губы. — У меня так пересохло во рту.

— Это мы поправим, но вам надо лечь.

— Вы взяли образцы спермы у Сэмми? Вы можете сравнить их с коповскими? Если сможете, я не отстану от Рендольфа, пока он не заставит их сдать образцы ДНК. Я буду преследовать его и днем, и ночью.

— У нас нет оборудования для сравнения ДНК, — сказал Расти и мысленно продолжил: «А также образцов спермы. Потому что Джина Буффалино промыла Сэмми, по ее же просьбе». Я принесу вам чего-нибудь попить. Все холодильники, кроме того, что в лаборатории, отключены ради экономии генераторного сока, но в сестринской есть автономный «Иглу».

— Сока, — сказала она, закрывая глаза. — Так, сока выпить было бы хорошо. Апельсинового или яблочного. Только не «V8»[254]. Он очень уж соленый.

— Яблочный, — сказал он. — Сегодня вам нужна только жидкость.

Пайпер прошептала:

— Мне так жаль мою собаку, — и отвернула голову.

Расти подумал, что она, наверное, уже будет спать, когда он вернется к ней с банкой сока.

На полдороги по коридору он увидел, как из-за угла, из сестринской, галопом выскочил Твич. Глаза у него были выпяченные, дикие.

— Идем во двор, Расти.

— Сначала мне нужно принести преподобной Либби…

— Нет, сейчас же. Тебе нужно это увидеть.

Расти поспешил назад к палате № 29 и заглянул. Пайпер храпела с не достойным для леди рычанием, что было не удивительно, принимая во внимание ее распухший нос.

Он отправился вслед за Твичем по коридору едва ли не бегом, стараясь приспособиться к его широким шагам.

— И что там? — спросил он, имея в виду «что там такое?»

— Не могу описать, а если бы даже смог, ты бы мне не поверил. Тебе нужно самому это увидеть, — он толкнул двери вестибюля.

На подъездной аллее, выйдя из-под защитного козырька, куда подвозят пациентов, стояли Джинни Томлинсон, Джина Буффалино и Гарриэт Бигелоу, подружка Джины, которую та и сагитировала помогать в госпитале. Все три стояли, обнявшись, словно утешали друг друга, и смотрели в небо.

Небо было заполнено сиянием розовых звезд, и многие из них якобы падали, оставляя за собой длинные, почти флуоресцентные полосы. Дрожь пробежала у Расти по спине.

«Джуди это предугадала, — подумал он. — Розовые звезды падают полосами». И вот они падают. Падают.

Это было так, словно на их глазах само небо падало им на головы.

16

Когда начали падать розовые звезды, Алиса и Эйден крепко спали, но Терстон Маршалл и Каролин Стерджес — нет. Они стояли на заднем дворе Думагенов и смотрели, как звезды яркими розовыми полосами льются вниз. Некоторые из тех полос пересекались, и тогда, казалось, в небе возникают, чтобы вскоре исчезнуть, розовые руны.

— Это конец света? — спросила Каролин.

— Отнюдь, — ответил он. — Это метеоритный дождь. Довольно обычное явление для осени у нас, в Новой Англии. Думаю, сейчас немного поздно для астероидов, и, это, вероятно, какой-то приблудный метеоритный дождь — возможно, пыль с обломками породы какого-либо астероида, который разбился триллион лет тому назад. Ты только задумайся об этом, Кара!

Ей не хотелось.

— А метеоритные дожди всегда розовые?

— Нет. Думаю, и этот выглядит белым вне Купола, но мы его видим сквозь пленку из пыли и разных мелких частичек. Сквозь атмосферное загрязнение, другими словами. Оно меняет цвет.

Засмотревшись на беззвучную розовую сутолоку в небе, она вспомнила:

— Терси, а малыш… Эйден… когда с ним случилось это… неизвестно, что это было, он говорил…

— Я помню, что он говорил. Розовые звезды падают, за ними остаются полосы.

— Но как же он мог знать об этом?

Терстон лишь покачал головой.

Каролин обняла его покрепче. В такие моменты (хотя еще никогда подобные этому моменты не случались в ее жизни) она радовалась, что Терстону столько лет, что он мог бы быть ее отцом. Именно в этот миг ей хотелось, чтобы он действительно был ее отцом.

— Как он мог знать, что это будет? Откуда он мог это знать?

17

Эйден говорил еще кое-что в том своем пророческом состоянии: все смотрят. И в половине десятого этого понедельничного вечера, когда метеоритный дождь был в самом разгаре, его пророчество сбылось.

Новости распространяются по мобильным телефонам и по электронной почте, но большей частью традиционным способом: изо рта в уши.

Без пятнадцати десять Мэйн-стрит была переполнена народом, который наблюдает этот беззвучный фейерверк. Большинство людей стоят безмолвными. Кое-кто плачет. Лео Ламойн, верный прихожанин покойного пастора Церкви Святого Спасителя преподобного Лестера Коггинса, кричит, что это Апокалипсис, что он видит Четырех Всадников на небесах, что второе пришествие скоро и всякое такое другое и тому подобное. Неряха Сэм Вердро — вновь на свободе с трех часов дня, трезвый и раздраженный — говорит Лео, что, если тот не заткнется об Апокалипсисе, он сейчас же увидит собственные звезды. Руп Либби, офицер полиции Честер Милла, держа руку на рукоятке своего пистолета, приказывает им обоим немедленно заткнуть глотки, перестать пугать людей. Словно они и так уже не напуганы. Уилла и Томми Андерсоны стоят на парковке возле своего «Диппера», Уилла плачет, спрятав лицо у Томми на плече. Рози Твичел стоит рядом с Энсоном Вилером перед «Розой-Шиповником», оба в фартуках и тоже обнявшись. Норри Келверт и Бэнни Дрэйк смотрят вместе со своими родителями, пальцы Норри проскальзывают в ладонь Бэнни, он принимает их с трепетом, которому не ровня какие-то падающие звезды. Джек Кэйл, теперешний директор «Фуд-Сити», стоит на парковке супермаркета. Джек позвонил Эрни Келверту, бывшему директору, днем, чтобы спросить, не поможет ли тот ему инвентаризировать имеющиеся в магазине продукты. Они как раз занимались этой работой, надеясь к вечеру закончить, когда на Мэйн-стрит началось это сумасшествие. Теперь они стоят рядом, смотрят, как падают розовые звезды. Стоят, задрав головы, перед своим похоронным салоном Стюарт и Ферналд Бови. Генри Моррисон и Джеки Веттингтон стоят через дорогу от похоронного салона, и рядом с ними стоит Чез Бендер, который преподает историю в средних классах школы.