Продолжение «Тысячи и одной ночи» - Жак Казот

«Вы правы. Скажи, а кто этот человек, что сидит скрестив руки? Я еще не знаю, что он умеет».

«Это тот, кто отвечает за наш лагерь, когда мы в походе. Он извлекает большое из малого, а зовут его Всёраздуй. Ремесло у него тяжелое и утомительное, но ты сам это поймешь, когда увидишь его за работой».

Пока они беседовали, день клонился к вечеру, а Рассекай никак не возвращался. Пейдодна забеспокоился.

«Эй, Зривдаль! — позвал он. — Посмотри-ка в африканских садах, постарайся найти Рассекая. Он то ли заблудился там, то ли забыл обо всем».

Зоркий удалец внимательно осмотрел всю Африку.

«Ох, вот ты где, — сказал он наконец. — Рассекай неподалеку от Дамаска, этот несчастный слопал больше фиг, чем собрал, и завалился спать. Вокруг бродят арабы, которые хотят его обокрасть. Коли они стащат бабуши Рассекая, нам его больше не видать. Но на дереве, под которым он разлегся, сидит крупная птица. Пусть Точновцель выстрелит в нее, она упадет и разбудит нашего соню».

«Сколько от нас до птицы, о которой ты говоришь?» — спросил Точновцель.

«Ровно семьдесят пять фарсахов».

Лучник воткнул колышек, прицелился и выстрелил. Зривдаль проследил за полетом стрелы.

«Птица свалилась, соня проснулся и собрался в путь».

Мгновенье спустя фиги оказались в пещере.

«Не брани нашего добытчика, — попросил капитан дервиша, — этот случай позволил нам еще раз убедиться в полезности Точновцеля и Зривдаля… Но, думаю, ужин поспел, давайте накроем на стол».

«Хорошо, — отвечал Пейдодна, — но сначала надо разбить лагерь и, согласно воинским обычаям, пробить отбой».

Дервиш позвал Всёраздуя, и тот застыл, ожидая приказаний.

«Ты готов? Ты выбрал площадку? — спросил его дервиш. — Нынче вечером мы ляжем спать в шатре, надо, чтобы всем хватило места и каждому было удобно».

«Площадка вот она, прямо перед тобой, — отвечал Всёраздуй. — Шатер — у меня на груди, а его размеры — в моих легких».

«Клянусь Мухаммадом! — поразился Камнегрыз. — Вот уж загадка так загадка!»

«Нет никакой загадки, — возразил дервиш. — Сейчас ты всё увидишь и всё поймешь. Подойдем-ка поближе, чтобы ты как следует рассмотрел работу нашего строителя».

На груди Всёраздуя висел мешочек размером с куриное яйцо, который завязывался четырьмя шнурками с маленькими булавками на конце. Всёраздуй раскрыл мешочек, подул в него, и тот сделался размером с дыню. Грудастый удалец подул еще, мешочек опять увеличился. Всёраздуй засунул в него голову и снова дунул. Над ним образовался как бы чепец, который всё рос и рос. Вскоре края чепца упали на землю и накрыли Всёраздуя целиком. Тут товарищи его подобрали шнурочки, превратившиеся в четыре веревки, потянули в разные стороны, а затем закрепили, воткнув в землю булавки, которые стали колышками. Воздушный шар принял форму купола, и его подперли по углам четырьмя кольями, которые Всёраздуй всегда носил при себе. Дело было сделано, шатер вырос до такой величины, что под ним свободно могли бы разместиться человек двадцать.

«Трижды клянусь Мухаммадом! — в восторге вскричал Камне-грыз. — Только что я узрел грибного царя. Нет, бога грибов. Это что-то невероятное!»

«Без всякой лести скажу, мой генерал, — возразил Пейдодна, — что те, кто видел, на что ты способен, готовы поверить во что угодно и не имеют права хвастать. Однако Всёраздуй сдерживается: его сил хватит и на то, чтобы выдуть шатер, под которым поместятся все паломники Мекки вместе с сопровождением».

Тут вдали послышался грохот — можно было подумать, что приближаются пятьдесят барабанщиков и бьют что есть сил, кто во что горазд.

«Что за шум?» — спросил Камнегрыз.

«Ничего особенного, — отвечал Пейдодна. — Это Продрых бьет отбой. Он всего-то поглаживает свой живот, но его доблести хватит и на то, чтобы поднять нас в атаку».

«Добрый дервиш, до чего поразительные люди окружают тебя!»

«Им, как и мне, приходится жить вдали от мира, потому что народ не умеет их оценить по достоинству. С твоей же помощью мы покинем эту пустынь и вышвырнем Бигстафа, этого грифа, из его гнезда за то, что он забрасывает нас корзинами, полными нашпигованных железом птиц, которые не дают покоя нашему войску».

«Эх, была бы у этого Бигстафа крепость, окруженная тремя рвами с водой, ты добавил бы в них немного меда и мгновенно осушил до дна. Я пошел бы в атаку на стену, и, клянусь Мухаммадом, ты сам знаешь, на что способен мой меч! Крепость я разрушил бы так быстро, что никто не успел бы сбросить мне на голову ни одного камня, а потом Крепкий Горб заполнил бы обломками ров, и я бы появился нежданно-негаданно и сокрушил все доспехи, под которыми прячется неприятель».

«Прекрасный и достойный тебя замысел, мой генерал. Но нашего тирана так не одолеть».

«Клянусь твоей священной книгой, почтенный дервиш, я придумаю такой план, от которого его ничто не спасет… Но пора ужинать».

«Самое мудрое решение на этот час, — согласился дервиш, — не то жаркое давно остыло бы, кабы Огнепых не подогревал его время от времени».

Маленькая армия села вокруг накрытого стола, освещенного одной лампой с тремя фитилями. Заговорили о будущем.

«Друзья! — сказал Камнегрыз. — Я сделаю всё, что в моих силах, дабы заслужить одобрение ваше, но, раз уж вы избрали меня вождем, предупреждаю: мы пойдем бодрым шагом и строем… О, я выпил всего глоток воды, а меня от нее уже воротит… Завтра на рассвете я подниму вас, отдам приказы, мы свернем лагерь и немедля выступим в поход… Давайте выпьем настойки, ляжем спать, и пусть нам приснится победа… Эх, не будь у меня желудок навроде колодца, я заснул бы на этих камнях, точно на ложе из розовых лепестков… Ешьте всё до последней крошки, на заре мы уходим отсюда, дабы осуществить наш великий замысел. Начнем же с того, что заставим голодать здешних крыс, не оставим им даже корочки… Ладно, ужин закончен, следуйте за мной. Сегодня мы опять расположимся в шатре… Подойти ко мне, Зривдаль! Скажи, ты ночью столь же зорок, как днем?»

«Да, капитан».

«Это хорошо. Охраняй наш лагерь, а завтра во время похода ты выспишься на плечах у Крепкого Горба… Тучехват, подойди! Поймай облако, что проплывает над нашими головами, пусть оно покроет всё росою и освежит воздух… Продрых, уйди подальше от лагеря, но так, чтобы Зривдаль тебя видел. Так наш соня сможет забить тревогу, если случится что-то непредвиденное… Идемте, друзья! Возьмите себе