Июнь 41-го. Окончательный диагноз - Марк Семёнович Солонин

лишь подкрепляет предположение о том, что ЖБД был составлен по горячим следам событий. День 24 июня описан так:

«24 июня. 13.00. 111-й стрелковый полк (он прибыл раньше других. — М.С.) вступил в бой с мотомехкорпусом противника на рубеже в 5 км Миловиды. После прорыва мотомехчастей противника отошел в район Рогачи (н.п. внутри излучины Щары, в 10 км юго-восточнее Миловиды). К 16.00 24 июня 228 сп, 141 ап, 79 рб, подготовив оборону на восточном берегу р. Мышанка (правый приток р. Щара, пересекает шоссе в 9 км восточнее Миловиды), на рубеже шоссе и лес севернее шоссе, с 16.00 до 2.00 25 июня упорно удерживал заданный рубеж, отразив три атаки противника…»{547}

Судя по Боевому донесению № 07 штаба 4-й Армии, 55-я стрелковая дивизия рубеж р. Мышанка не удержала и уже вечером 24 июня перешла на восточный берег Щары: «В 14.00 24.6.41 г. противник после артиллерийской и авиационной подготовки перешел в наступление против 55-й сд, имея впереди эшелон танков (20–30 ед.). Части дивизии не выдержали и, несмотря на ввод в бой вторых эшелонов полков и всего наличия танков 14-го мехкорпуса (до 25 машин), начали отход и к 18 часам отошли за р. Щара».{548}

В любом случае, упорный бой в излучине Щары был, и это подтверждается записями в ЖБД 3-й танковой дивизии вермахта:

«19.00… После того, как передовые части группы «Линнарц» подошли ко второй переправе через р. Щара, они подверглись обстрелу со стороны неприятеля. Отдельные орудия противника держат под огнем дорогу, по которой продвигаются наши войска, а на восточном берегу реки замечено до одного полка пехоты неприятеля. Вероятно, это арьергардные подразделения; их стойкость нельзя недооценить…

20.15. Начало атаки перенесено на 21.15. Под прикрытием огня танков 1-я рота мотоциклетного батальона и 1-я рота 394-го мотопехотного полка создали плацдарм. Завязывается ожесточенная перестрелка, которая приводит к потерям с обеих сторон. В конечном счете переправившимся подразделениям все же пришлось вернуться на западную сторону реки Щара (не часто удается встретить такое в описаниях боев первых дней войны. — М.С.).

25 июня. 07–00. Командование приказало прекратить наступление, подтянуть отставшие подразделения, произвести дозаправку и пополнение боекомплекта… Офицер разведывательного подразделения мотоциклетного батальона, который в 08.00 отбыл на рубеж Щара с задачей выяснить обстановку восточнее реки, вернулся и сообщил, что неприятель оставил свои позиции и отступает в восточном направлении…»{549}

25 июня немецкая 3-я тд стремительно наступает вдоль шоссе на Слуцк, и к вечеру она уже находится в районе н.п. Семежево в 37 км западнее Слуцка. Впрочем, записи в ЖБД дивизии все еще фиксируют частые стычки с обороняющимися частями Красной Армии (тут стоит принять во внимание, что на участке от р. Щара до Слонима дорогу пересекают русла пяти рек, притоков Припяти (Нача, Лань, Балванка, Морочь, Локнея) и двух безымянных ручьев). Были даже бои с отдельными группами танков, скорее всего, это были разрозненные подразделения 14-го мехкорпуса. Вероятно, в этот день, 25 июня, пропал без вести (или был убит) командир 55-й стрелковой дивизии полковник Д.И. Иванюк.

Последняя попытка задержать наступление 3-й танковой дивизии была предпринята утром 26 июня в западных пригородах Слуцка. В Докладе о боевых действиях 14 МК читаем: «26 июня остаткам мотострелковых полков 22-й и 30-й тд поставлена задача до последнего патрона и человека оборонять г. Слуцк по восточному берегу р. Случь». Судя по ЖБД 3-й тд вермахта, нашлись бойцы и подразделения, которые этот приказ выполнили:

«08.50. Западнее Слуцка замечено до 20 танков противника, а также артиллерийские орудия, которые находятся на огневых позициях…

09.00. Подразделения группы «Линнарц» приступили к штурму Слуцка, который был взят к 10.30. Повсюду действуют вражеские снайперы, которые атакуют в т. ч. одиночные небронированные машины…

13.00. Боевой группе «Линнарц» совместно с 1-м батальоном 6-го тп удалось прорваться через Слуцк. Задачу зачистки города от оставшихся сил неприятеля берет на себя 1-й батальон 394-го пехотного полка».{550}

В целом же оборона Слуцка описана в Журнале боевых действий Западного фронта такими словами: «Части 6 и 42 сд, 14 МК и второй эшелон 113 сд, на которые возлагалась оборона Слуцкого УР, на УРе сопротивления противнику не оказали и, оставив Слуцк, отходили на Бобруйск».{551}

После прорыва через город и брошенные без боя укрепления Слуцкого УРа дивизия Моделя (3-я тд) устремилась на Бобруйск в нарастающем темпе марша. Перед ней катилась волна беспорядочно отступающей вооруженной толпы. Начальник разведотдела 97-го бомбардировочного авиаполка капитан Лазутенко 27 июня докладывает:

«12.30 лично летал на разведку Слуцка вдоль шоссе Бобруйск, Слуцк с высоты 5 метров. Наши войска двигаются на Слуцк, мотопехота, бронемашины и артиллерия, движение со Слуцка на Бобруйск, машины, груженные вещами, и пешеходы, эвакуация, санитарные машины. Зенитного огня над Слуцком нет. Войска приветствуют летящий самолет. В Бобруйске никого нет. Склады взорваны. Зенитная артиллерия с огневых позиций снялась и движется на восток. Истребителей для прикрытия Бобруйского аэродрома нет. Связь с Бобруйском прервана».{552}

Помощник начальника Управления политпропаганды ЗФ, старший батальонный комиссар Горбунов[130] наблюдал этот драп-марш с расстояния менее 5 метров, и в его докладе описаны живые картины жуткого разгрома:

«При отходе наших войск из полосы обороны в районе старой границы у деревни Филиповичи наши части спешно отходили, переходя к обороне, которая оказывалась временной, ибо при подходе передовых частей противника обороняющиеся наши части спешно отходили. Отход проходил панически, особенно автоколонн из района Старые Дороги (н.п. в 50 км к востоку от Слуцка. — М.С.) на Бобруйск. Машины шли на больших скоростях в ряд по две, обгоняя друг друга, тем самым создавая и увеличивая панику…

В частях имеется немало случаев обстрела на дорогах подозреваемых в шпионаже, не имея на то обоснованных данных. Это дает возможность использовать свою гнусную деятельность провокаторам и диверсантам по выводу из строя командного состава. 27 июня при движении колонны автомашин одним из неизвестных командиров были остановлены машины с комсоставом 4-й Армии, которым было предложено с поднятыми руками сойти с машин, пытались обезоружить и расстрелять, но этого не произошло только благодаря вмешательству одного командира, знавшего некоторых задержанных. В тот же день были расстреляны 6 человек работников 3-го отдела («особый отдел») младшим командиром 141-го стрелкового полка…»{553}

На северном (Слоним, Барановичи) направлении немцам пришлось наткнуться на упорное сопротивление и ввязаться в тяжелые, многодневные бои. Эйфория после головокружительного «марш-броска» от границы к Слониму прошла быстро. Журнал боевых действий 47 ТК с нескрываемой тревогой фиксирует: «Противнику удается неоднократно