Жизнеописание Михаила Булгакова - Мариэтта Омаровна Чудакова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Вторым следствием отказа от замысла трилогии было переписывание последней главы романа. Совершалось оно, на наш взгляд, после завершения всей работы над «Днями Турбиных», в процессе работы над «Бегом» или вскоре после его завершения. Мы хотели бы подчеркнуть, что пьеса «Бег» и окончательная редакция последней главы романа отражают один и тот же этап творческой биографии писателя.
Переработке финала романа сопутствовал ряд обстоятельств. В 1927 году, когда пьеса «Дни Турбиных» второй сезон шла на сцене МХАТа, пришли известия о том, что бывший издатель «России» З. Каганский намеревался издать роман в других странах.
Имя Булгакова в Европе приобрело уже некоторую известность – главным образом среди русских зрителей и читателей. 13 октября 1927 года парижская газета «Дни» сообщила: «Поставленная в Риге русской драматической труппой нашумевшая в России пьеса „Семья Турбиных“ 〈…〉 имела громадный успех». В Риге же появилось отдельное издание романа «Белая гвардия», где недопечатанный в «России» конец романа был кем-то дописан за автора – по последнему действию «Дней Турбиных»: сохранены были реплики героев и присочинены повествовательные куски, в ряде случаев развернутые из ремарок; финал, возможно, отражал личные воспоминания неведомого сочинителя о Киеве в момент вступления большевиков в начале 1919 года.
Эти 29 печатных страниц чужого текста, оказавшихся под обложкой с его именем, несомненно, мучили Булгакова.
В том же 1927 году отдельное издание тех частей романа, которые были напечатаны в 1925 году в журнале «Россия», готовилось в Париже. (По-видимому, Булгаков еще не решался печатать в зарубежных издательствах неопубликованные главы.) Датировать момент выхода позволяет публикация отрывка «Взятие Киева Петлюрой» в газете «Дни» от 10 (и затем 12-го) октября 1927 года, предваренная следующим пояснением: «С любезного разрешения издательства „Конкорд“[127] (Париж) мы печатаем главу из выходящего на днях нашумевшего романа Мих. Булгакова „Дни Турбиных“. Роман этот, как известно, переделан автором в пьесу, которая с исключительным успехом шла в Художественном театре в Москве и недавно была запрещена к постановке». (В Париже, естественно, еще не знали о разрешительной телефонограмме от 12 октября.) Так пьеса привлекла внимание к роману. Если сначала она была названа автором по роману – «Белая гвардия», то теперь в заголовок романа издателями включалось в рекламных целях сценическое название пьесы: на титульном листе русского издания 1927 года – «Белая гвардия (Дни Турбиных)», а парижского того же года – «Дни Турбиных (Белая гвардия)».
Не прошло и месяца после возобновления «Дней Турбиных» на сцене МХАТа, как в театре Вахтангова снята была с репертуара «Зойкина квартира». Это обостряло интерес к сочинениям Булгакова русского зарубежья. В том же месяце, 26 ноября 1927 года, газета «Дни» сообщила: «Дирекции русской драмы в Риге удалось получить из России другую пьесу Булгакова, автора „Дней Турбиных“, – „Зойкину квартиру“. Поставленная студией Московского худож. театра, и эта пьеса Булгакова вскоре снята была с репертуара, так как вызвала немилость властей. „Зойкина квартира“ пойдет в Риге в постановке Унгерна».
Наконец, 8 декабря 1927 года в «Днях» появилась заметка под названием «Булгаков в ГПУ?». Она гласила: «Автор „Дней Турбиных“ и пьесы „Зойкина квартира“ Булгаков был вызван, как сообщ[или] рижскому „Слову“ из Москвы, в ГПУ и подвергнут допросу, на каком основании его произведения печатаются за границей, а пьесы исполняются на заграничных сценах. Особенно интересовались в ГПУ, получает ли Булгаков гонорар. Допрашивался Булгаков более 3 часов».
Если сообщение достоверно, то, возможно, эти обстоятельства и послужили основным толчком к тому, чтобы Булгаков стал предпринимать шаги к публикации за границей своего письма по поводу действий бывшего издателя «России» З. Каганского, объявившего себя полномочным представителем писателя (первое письмо – от 28 ноября).
Каганский, увы, имел к тому юридические основания, что далеко не сразу стало ясно Булгакову. Некоторые выражения в письме от 15 декабря, переданном через сотрудника агентства по охране авторских прав В. Л. Бинштока в заграничные газеты, были рассчитаны, по-видимому, не столько на прочтение за пределами страны, сколько внутри нее. Он утверждал, что «ни Каганский, ни другие лица, несмотря на их заверения, не получали от меня экземпляров моих пьес „Дни Турбиных“ и „Зойкиной квартиры“. Если таковые экземпляры находятся у них в руках, то это могут быть лишь списанные копии или экземпляры, полученные ими без разрешения и без ведома автора и таким же способом переданные за границу. Весьма вероятно, что это черновики или наброски романа „Белая гвардия“, которые не появились в СССР, то есть материалы, полученные нелегальным путем». Письмо 9 января 1928 года было напечатано в парижской газете «Комедиа», о чем 17 января В. Биншток написал Булгакову. «Дни» 13 января упомянули об этой публикации (а также сообщили, что «Дни Турбиных» пойдут в этом сезоне на французском языке в театре Питоевых); на другой день эта же газета дала объявление о премьере «Зойкиной квартиры» в только что открывшемся «Новом русском театре» – «Сенсационная пьеса. Запрещенная и снятая со сцены в Москве».
20 января 1928 года в кратком «Письме в редакцию» в тех же «Днях» З. Каганский сообщил, что «в свое время приобрел в Москве от М. Булгакова права на его „Белую гвардию“ – „Дни Турбиных“, заключив с ним соответствующий договор»; он уверял, что право на пьесу за границей закреплено за ним, на что «имеются соответствующие документы». 30 января Булгаков еще раз, при посредстве переводчика «Дней Турбиных» на немецкий язык, пробует опротестовать утверждения Каганского («Дни», 24 февраля 1928 года), а затем, в пространном письме от 16 марта, еще раз: «…ни через какого уполномоченного ни одной из моих пьес я г. З. Каганскому не передавал, и даже будь у меня уполномоченный, ни в коем случае именно г.
