Династия - Синтия Харрод-Иглз

— Что же он сделал? — спросил Генри.

— Он попросил короля выслушать его рассказ. Было видно, что король не верит ни одному слову милорда, потому что с младенчества воспитывался родней королевы, которая сообщала ему только то, что считала нужным и важным для собственных интересов. Но он выслушал милорда и принял его рассказ, как того требовали приличия. Милорд сказал, что будет верой и правдой служить королю, что он готов защищать интересы молодого монарха, поэтому Эдуарду ничего не оставалось делать, как только поблагодарить своего вельможного дядю. Затем милорд приказал арестовать Грея и Вагена, а воинам разойтись по домам. Он взял короля и отправился вместе с ним в Нортемптон.

— Воины вот так взяли и послушались его приказа? — удивилась Маргарет.

— Да, они просто разошлись. У них ведь не было командира, настоящего лидера, а милорд — военный человек от природы. Если они не знали его лично, то им все равно была хорошо известна его репутация. Добравшись до Нортемптона, мы расположились там в ожидании лорда Гастингса, который должен бы сообщить нам, когда королю безопаснее приехать в Лондон. Все прошло мирно. Ни сражений, ни стычек, ни смертей, только несколько невинных арестов — и все закончилось.

— Здесь было по-другому, — сказала Маргарет. — Всеобщее замешательство и паника.

— Когда сюда пришла новость, что короля захватил лорд-протектор, — поддержал ее Генри, — надо было видеть, что начало твориться в клане Вудвиллов! Они метались, как переполошенные куры, кричали друг на друга и роптали на судьбу. Королева оказалась не только беспринципной, но и просто глупой дамой, вместо того чтобы сидеть тихо и дожидаться вестей, она и ее сын маркиз бросились по ночному городу вытаскивать людей из кроватей и поднимать их на борьбу с лордом-протектором. Конечно, никто не откликнулся, поэтому, поняв, что остались без поддержки, они немедленно отправились в казначейство.

— В Вестминстер, — добавила Маргарет. — Поднялась невероятная паника, все было освещено огнями факелов, а несчастные стражники стояли, в отчаянии заламывая руки. Королева пыталась вытащить все: мебель, тарелки, гобелены, ткань, драгоценности…

— Не стоит забывать и о королевских сокровищах, которые хранятся в Тауэре, — криво усмехнулся Генри. — Их она тоже не собиралась оставлять.

— Она их забрала? — воскликнул шокированный Томас.

— О да, — подтвердила Маргарет. — Она приказала своим людям проломить дыру, чтобы в нее бросить все захваченное и спрятать там от посторонних глаз. Маленькие принцессы бегали и рыдали здесь же, они хотели спасти и свои маленькие сокровища. Принцесса Сесиль носилась с птицей в клетке, а маленький герцог Йорк держался крепко за руку королевы и взирал на все происходящее вокруг, как будто мир сошел с ума.

— Его можно понять, — заметил Генри. — Вся эта возня в Вестминстере вызвала самые дикие слухи, которые немедленно поползли по всему городу. Еще до наступления рассвета люди уже покидали Лондон вплавь, а некоторые пытались вооружиться и забаррикадироваться дома. Это была безумная ночь.

— Что делали вы? — спросил Том.

— Мы поехали домой, рассказывая всем, кого встречали по дороге, что им стоит последовать нашему примеру. Мы сидели дома, терпеливо дожидаясь приезда милорда Глостера. Мы знали, что нам нечего бояться. Лорд-протектор лишь спас короля и везет его в Лондон. Мы понимали, что эпоха Вудвиллов закончилась и все будет в порядке. Когда герцог вошел в город и с ним не было армии, все убедились, что он заслуживает доверия. Люди выстроились на улицах, чтобы приветствовать милорда.

— Я слышал, — сказал Том. — Я ехал как раз за ним. Еще я слышал, как люди ругали семейство королевы.

Они замолчали на мгновение, заново переживая те ужасные сцены, свидетелями которых стали за последние несколько недель. Затем Генри произнес серьезным тоном:

— Ему следует ждать нового всплеска сопротивления.

— От Вудвиллов? — спросил Том. — Но я уверен…

— Их много. Но я имел в виду не это. Посмотришь, будет много недовольных людей, ведь служить честно они не привыкли. Добродетель не в почете. Нечистые на руку чиновники хорошо себя чувствуют только при продажном правителе. Честная служба не приветствуется ими.

— Это не будет ничего значить до тех пор, пока большинство одобряет его действия, ценит его порядочность и силу. Конечно, ему надо быть готовым ко всяким заговорам, но в какие времена их не было? Когда король вырастет…

— Ты ведь сказал, что король не любит герцога. Что делать с этим? — спросил Генри.

— Он изменится. Если он выйдет из-под влияния семейства королевы, то поймет, что его дядя любит его. Он поймет, что герцог заслуживает доверия.

Генри лишь покачал головой.

— Хотелось бы мне быть таким же уверенным, как ты. Том, ты очень похож на своего господина, такой же простой, прямолинейный и доверчивый. Я долгое время жил в Лондоне, вращаясь при дворе, и понял, что все здесь не так просто. Большинство людей говорит одно, а делает совсем другое и руководствуется во всем только своими интересами.

— Как ты циничен, — засмеялся Том. — Видимо, ты действительно слишком долго пробыл в Лондоне. Свежий йоркширский воздух прочистил бы тебе мозги.

— К сожалению, мы в Лондоне, а не на Севере. Именно здесь могут возникнуть проблемы, — заметил Генри.

— Пока этого не случилось, давайте веселиться и праздновать. Я вижу своего дорогого брата, разве это не повод для радости?! Мы не виделись… три года? Давайте выпьем еще вина.

— Надеюсь, что мы будем видеть тебя часто, ведь милорд в Кросби, — сказал Генри.

Кросби находился в пяти минутах ходьбы от дома Генри и Маргарет.

— Я на это очень надеюсь. Однако полагаю, что мы будем очень заняты. Ближайшие несколько недель станут очень горячими.

— О, коронация, — улыбаясь, произнес Генри. — Как же это могло выскочить у меня из головы?

— Как только дата будет согласована, мы с ног собьемся, чтобы поспеть со всеми приготовлениями.

— А мы собьемся с ног, поспевая выполнять все ваши заказы, — добавил мечтательно Генри. — Смерть короля очень грустное событие, но возведение на престол нового — не могу не признать — очень выгодно для дела!

Время было насыщено событиями, и вначале все шло гладко. Ричард Глостер был утвержден парламентом в роли лорда-протектора. Юный король и его свита переехали в королевские апартаменты в Тауэре. Утвердили и состав нового Совета: в него вошли прежние члены, за исключением нескольких новых лиц, которые были всеми одобрены. Одна кандидатура, однако, не вызвала восторга — это кандидатура герцога Бекингема, который занял видный пост. На Ричарда произвело большое впечатление, как быстро лорд Бекингем предложил ему помощь, когда она была необходима. Милорд любил и живой характер герцога. Другие же члены Совета, такие как Гастингс, не разделяли мнения Глостера. Они считали Бекингема выскочкой, напористым и слишком активным человеком, который угрожал их положению в правительстве. По их мнению, Бекингем оказывал слишком большое влияние на милорда.