Марсианские империи - Эдгар Берроуз

Протащив меня с полмили, они остановились. Меня спасло только то, что меня волокли по мягкому мху. Предводитель подъехал ко мне. За ним остальные. Они с удивлением смотрели на меня:

— Черт возьми! Это же действительно не черный пират!

Я взглянул на себя. Да, большая часть краски стерлась, и я был весь в черно-белых и кровавых полосах. Один из воинов спешился, разоружил меня и снял веревки.

— Он не черный пират, но и не красный человек. Он белый, и у него серые глаза. Мне даже не верится, что он человек. Ты можешь встать?

Я поднялся. Голова немного кружилась, но стоять я мог.

— Если ты хочешь узнать, человек ли я, то верни мне меч, и я покажу тебе, кто я, — после этих слов я закатил ему такую пощечину, что он рухнул на землю. Я был настолько зол, что не думал о том, что меня могут убить. Воин поднялся, ругаясь, как последний пират испанских морей.

— Дайте ему меч! — крикнул он. — Я хотел доставить его Ган Хору живым, но теперь я убью этого наглеца!

— Лучше доставь живым, Кор Ан, — посоветовал кто-то. — Может, он шпион, а Ган Хор будет недоволен, что не удалось допросить лазутчика.

— Никто не смеет ударить меня и остаться после этого живым. Где его меч?

Кто-то передал мне меч, и я посмотрел на Кор Ана.

— До смерти? — спросил я.

— До смерти.

— Я не буду убивать тебя, Кор Ан, но я проучу тебя так, что ты не скоро забудешь мой урок, — произнес я так, чтобы было слышно всем.

Кто-то рассмеялся и сказал:

— Ты не знаешь, что говоришь! Кор Ар — один из лучших воинов в Гатоле, тебе осталось жить пять минут.

— Одну, — поправил говорившего Кор Ан.

Мы вступили в бой, и поначалу я осторожничал, чтобы оценить, насколько опасен мой противник и насколько мое тело слушается меня после такой неприятной процедуры. Кор Ан был в ярости, но головы не терял.

В первую же секунду я сделал глубокую царапину на его груди, а затем уколол в бедро. Еще укол, еще царапина, и мой противник вскоре умывался кровью.

Я мог бы поразить его в любое мгновение, а он ничего не мог со мной поделать.

— Уже прошло больше минуты, Кор Ар, — съязвил я.

Он не ответил. Дыхание с шумом вырывалось из его легких, и я видел, что он боится. Товарищи его стояли молча.

И наконец еще одна не глубокая, но очень неприятная царапина через все тело. Он отступил назад и опустил меч:

— Может, уже хватит, Кор Ан? Или ты все еще хочешь убить меня?

— Я решил драться с тобой до смерти, — твердо проговорил он. — Ты имеешь право убить меня. Ты мог бы убить меня уже тысячу раз.

— Я не хочу убивать отважного воина.

— Я полагаю, что поединок следует прервать, — сказал кто-то из воинов. — Против тебя сражается сильнейший фехтовальщик Барсума.

— Нет. Поединок будем считать оконченным только тогда, когда один из нас умрет. К бою! — он поднял меч. Я опустил свое оружие.

— Можешь убить меня, — сказал я.

— Я не убийца и не воюю с безоружными.

— И я тоже, Кор Ан. Хотя ты и с мечом, но против меня все равно, что безоружный.

— Он прав, — сказал один из воинов. — Спрячь меч, Кор Ан. Никто тебя не осудит.

Кор Ан посмотрел на товарищей. Те стали хором убеждать его. Он вложил меч в ножны и прыгнул в седло.

— Садись за мной, — сказал он. Я устроился у него за спиной, и отряд понесся галопом.

III

Через полчаса мы въехали в рощу, где находился лагерь — десяток примитивных хижин, которые используются пастухами и воинами Гатола. Здесь находился основной отряд, состоявший из сотни воинов под командованием падвара. Его звание было равнозначно званию лейтенанта. Такой отряд нес службу один месяц, семьдесят земных дней, после чего возвращался в Гатол, а на смену ему заступал другой отряд.

Ган Хор, двар отряда, сидел под навесом и играл в джэтан с одним из падваров. Я подошел к нему в сопровождении Кор Ана. Двар долго рассматривал меня, затем перевел взгляд на Кор Ана.

— Во имя господа! — воскликнул он. — Ты затеял игру с бенсом или со стадом белых обезьян?

Затем обернулся ко мне:

— А ты кто? Ты ни красный, ни черный.

— Пленник, — ответил Кор Ан и честно рассказал обо всем. Ган Хор нахмурился.

— Я займусь тобой потом, Кор Ан, — недовольно проворчал он и посмотрел на меня.

— Я отец Тары, вашей джеддары, — сказал я.

Ган Хор вскочил, а Кор Ан чуть не упал от изумления.

— Джон Картер! — воскликнул Ган Хор. — Белая кожа, серые глаза, необычайное мастерство фехтования… Я никогда не видел Джона Картера, но ты не можешь быть никем другим.

Затем он повернулся к Кор Ану:

— И ты волок принца Гелиума на веревке! За это ты умрешь!

— Нет, — сказал я. — Мы с Кор Аном все уладили. Наказывать никого не нужно.

Эти воины-пастухи живут как наши кочевники. Они перемещаются с места на место в поисках свежих пастбищ и воды. Воды на поверхности здесь нет, но есть места, где растут водоносные растения. Там-то пастухи и устраивают свои лагеря. Ган Хор принес воды, и пока я плескался, смывая черную краску и кровь, я рассказал ему, где найти Лану и двух моих товарищей. Он тут же послал за ними падвара с воинами и тотами.

— А сейчас, — сказал я, — расскажи, что произошло в Гатоле. На нас ночью напали, город окружен кольцом костров. Мы решили, что город осажден врагами.

— Ты не ошибся. Город осажден войсками Хин Абтеля, джеддака джеддаков Севера. Он прилетел сюда на древнем флайере, прибыл с миром и с ним обращались, как с почетным гостем. Кончилось тем, что он потребовал себе в жены Лану, хотя у него уже есть семь жен. Разумеется, Гохан сказал, что Лана сама изберет себе мужа, а когда Лана отказалась от предложения Абтеля, тот пригрозил вернуться с войсками и взять Лану силой. Затем он улетел, а Лана с двадцатью пятью воинами отправилась в Гелиум. Однако в Гелиуме она так и не появилась. Больше о ней никто ничего не слышал. Но вскоре Хин Абтель вернулся с целым флотом старых кораблей. Он потребовал сдачи Гатола. С его кораблей на эквилибролетах в город спустились тысячи воинов. На городских улицах завязалась битва, схватки происходили даже на крышах домов. Мы уничтожили весь десант, и Абтель понял, что штурмом ему город не взять, и приступили к осаде. Несколько кораблей покинули окрестности Гатола. По всей видимости, он послал их за подкреплением. Наш отряд во время нападения на Гатол пас стада и у нас не было возможности вернуться за стены города. Теперь мы ведем против войск Хин Абтеля партизанскую войну.