В борьбе с большевизмом - Павел Рафаилович Бермондт-Авалов

переходит границы, но утонувшая в хаосе Россия не могла уже выразить протест или освободиться от руководства изменивших «союзников».

Обороняющаяся же Германия, стоявшая еще во враждебном лагере, выжидательно наблюдает происходящее в России и, естественно, решает свою близкую задачу, не касаясь проблем русских событий.

Сосредоточенные на западе германские армии теперь уже являются плотной стеной против «союзников», и тут впервые возникают в высших германских кругах вопросы – можно ли оставить русские события в их течении, грозящем перейти в большое и непоправимое несчастье.

Существовало два решения: ожидать наступления «союзников», а в то же время оставшийся на востоке заслон из войск перекинуть к Петербургу и Москве, чтобы свергнуть большевистское владычество и войти в соглашение с новым правительством, или самим германским армиям перейти на западе в наступление.

Здесь германская дипломатия и высшее командование в лице генерала Людендорфа совершили огромную ошибку, отразившуюся вскоре и на внутреннем строе Германии. Генерал Людендорф предпочел обрушиться на «союзников», учитывая победу и не учитывая возможности революции в своей стране, которая при явной экономической слабости уже наметилась в тылу.

Между тем один нажим германских войск, находившихся под Петербургом, повернул бы колесо истории, большевики были бы устранены, Германия вошла бы в дружественное соглашение с Россией, из которой бы питала потрясенный экономически организм, и таким образом приток свежих сил в виде снятых с русского фронта войск в сочетании с экономическим усилением дал бы в руки Германии явный перевес над «союзниками».

Насильственный Версальский документ был бы подписан в другом тоне и при совершенно ином его содержании.

Об этой ошибке германское командование догадалось лишь летом 1918 г., когда впервые помогло организации русских добровольческих частей сначала в Киеве, а затем и в Пскове. Однако укрепление тиранической власти большевиков было уже налицо, и противоборство уже требовалось в больших масштабах, чем в самом начале.

В тот период выявляется окончательно, кто такие «союзники», и вскрываются все их жадные и темные планы по отношению к России. В то время, когда германцы помогают бескорыстно добровольческим организациям деньгами, оружием, снаряжением и т. д., «союзники» открыто через свои дипломатические миссии начинают создавать из балтийских губерний смехотворные государства: Литву, Латвию и Эстонию, отрывая их от России.

Ясно – «союзниками» руководит все то же неизменное желание добить Россию, а новообразованные государства по-своему эксплуатировать.

При этом повторяется все то же: на русской крови создается то, что полезно для «союзников». В книге моей уже приведены факты нападения на мою армию, уничтожение русского флота в Балтийском море, гибель врангелевских войск, спасших Польшу и т. д. Добровольческие группы на юге, в Сибири, на севере и северо-западе России охотно с внешнего вида и несерьезно по существу поддерживались «союзниками» лишь потому, что руководители этих групп признавали союзническую ориентацию, т. е. признавали Версальский договор и долги России, иначе говоря, соглашались закабалить русский народ на сотни лет и заставить его выполнять обязательства этих друзей Антанты.

Характерное отношение «союзников» к делу добровольческого движения, а следовательно, к делу спасения России, явствует из письма генерала Гофа к Юденичу, уже приведенному в тексте. Более яркого документа «союзники» придумать не могли. Из него, как мы видим, они сочли обязательным для России и «демократический» строй, раздавая заранее ответственные посты, и кроме того – прямо указали на свое освобождение от каких-либо обязательств перед Россией.

Цинизм достиг высшей точки, но так как он возглашается двигателями Европы и победителями, то, естественно, должен быть признан как закон.

Pycские патриоты поняли: перед всем миром после войны и революции, разбившей Pocсию, встали не «союзники», а торгаши, предатели и эгоисты. В балтийских губерниях они торгуют снаряжением и оружием, отпуская его эстонцам, там же предательствуют, помогая им, а заодно латышам и литовцам грабить достояние России и убивать русских; как эгоисты они обрисовываются в общей линии своей деятельности. История сделает в свое время подробное расследование этого подлинного трагизма, вызванного к жизни злонамеренными, часто немаскированными действиями «союзников».

Малейшее движение германцев, продиктованное честным желанием помочь Pocсии, осуществляясь, встречало дипломатическое припугивание, а иногда фактическую угрозу блокадой и т. д. Два народа, истекшие живой кровью, ограбленные экономически, обессиленные революцией, наконец, просто униженные и оскорбленные «союзниками», бдительно охраняются от взаимного сближения.

В Прибалтике действует т. н. межсоюзническая миссия, в задачи которой входит разорвать намеченный союз. И действительно, грубо, выстрелами из пушек, в открытую разъединяются мои и германские войска, пришедшие на помощь России. К кому взывать? Апелляции будут смешны и бесполезны; они пронесутся безответно как жалкий крик в пустыне.

Но ни Германия, ни национальная Россия не забывают двух отчетливых положений, вокруг которых зреют обширные и твердые решения.

Первое – Россия страдает внутренне, организм ее окровавлен злодеяниями большевиков, идущих по роковому для них уклону к концу.

Внешне она за кругом давления; огромные пространства ее не зажаты в железные клещи союзнических армий и вряд ли когда-либо они отважатся на это. Армии встретили бы явное обречение. Итак, в Pocсии перегорает ее организм, и кризис близится.

Русский народ в лице своих офицеров и солдат на всех фронтах понес неслыханные жертвы, несмотря на то что им приходилось бороться не за свои заветные желания, носимые в сердце, а часто за чуждые им идеи. Только потому, что эти идеи настойчиво внедрялись Антантой в состав руководителей добровольческого движения. Сражаясь за единую Pocсию, они в результате защищали ненужные ей новые государства, созданные Антантой.

И если офицеры при этих тяжелых условиях безоглядно шли на многие жертвы, то теперь, когда есть законный государь император, державный вождь и хозяин земли Русской, они удивят мир еще большей силой готовности и чудесами самоотвержения. Избавление Pocсии от тяжкого ига большевиков и не менее тяжких уз «союзников» близко и осуществимо – надо верить, а вера двигает горы.

В Германии положение другое. Оно заключается в том, что в связи с абсолютно замкнутым давлением на нее извне, захватом оккупированных областей и грабительскими требованиями многомиллиардных контрибуций, – организм ее в тяжком заболевании, индустрия придавлена, техника за отсутствием средств прекратила поступательный ход, промышленность конвульсирует. Значит, и внутренне, и внешне Германия больна. Из этого ясно: встать на ноги обе страны могут только, аллегорически выражаясь, плечо в плечо подпирая друг друга. И каков бы ни был голос грядущих событий, как бы ни удлинялась и ни гнулась политическая линия «союзников», направленная к расчленению двух оскорбленных ими стран, – мы, pycские патриоты, поборники национальной и монархической идеи, видим единственное спасение России в союзе с Германией. Внутренний строй ее за флагом наших учитывающих планов: национальная Россия пойдет рука об руку с национальной Германией. Установление формы национального германского государства – дело не наше.

Все увиденное мной, услышанное и