Putin. His Life and Times - Филип Шорт

выяснилось, что некоторые из угонщиков изначально планировали воевать в Чечне, но вместо этого были переброшены в Афганистан.

Путин постарался снять с Буша личную вину за то, что Америка не восприняла его предупреждения всерьез. По его словам, наибольшая вина лежит на администрации Клинтона. Я предупреждал их о проблеме бен Ладена, - сказал Путин. Они просто беспомощно пожали плечами и сказали: «А что мы можем сделать?". ... Вот такая Америка досталась Бушу в наследство». Помимо того, что это обвинение было крайне недипломатичным, оно не соответствовало действительности, но, как и все, что Путин делал после 11 сентября, оно было призвано создать ощущение соучастия с Бушем, показать, что, что бы ни происходило в прошлом, Россия и Америка теперь находятся в этом вместе. Он провел параллель со Второй мировой войной, когда они плечом к плечу сражались, против держав оси. Теракты 11 сентября, по его словам, открыли "широкие возможности для совместных действий, для ... создания единого фронта", союза против терроризма, подобного героическим дням борьбы с фашизмом. Это был призыв к избавлению от установок времен "холодной войны". Россия и Америка еще раз продемонстрируют, чего можно достичь, если цивилизованные страны объединятся.

Россия предоставила союзникам Америки по антиталибскому Северному альянсу разведывательную информацию, а также оружие на десятки миллионов долларов. Однако Путин считает, что Соединенные Штаты на свой страх и риск игнорируют уроки предыдущих войн в Афганистане. «Ошибка СССР, - сказал он, - заключалась в том, что он установил просоветское правительство... Афганистан - это не та страна, которую можно приватизировать». Америка не должна повторять эту ошибку. Проамериканское правительство не сможет обеспечить мир. Для этого необходимо правительство с широкой международной поддержкой, опирающееся на все социальные и этнические группы страны. Это был здравый совет от страны, которая заплатила за свои знания 15 000 погибших за девять лет войны. Но, как это часто бывает, Вашингтон знал лучше.

Первая язва на этом цветущем партнерстве появилась в декабре 2001 г., когда Буш объявил, что США уведомляют о выходе из Договора по ПРО в одностороннем порядке за шесть месяцев. После 11 сентября 2001 г. Путин понял, что американцы уже все решили, и перестал предупреждать, что отказ от Договора чреват разрушением всей структуры контроля над стратегическими вооружениями. Но он все еще надеялся на компромисс. По его словам, Россия была готова обсуждать возможные поправки, чтобы привести договор в соответствие с тем, что хотели сделать американцы. Но ничего конкретного нам не дали... Нам просто настойчиво предлагали выйти из договора вместе. По сей день я не могу этого понять, тем более что наша позиция была достаточно гибкой.

Позднее Кондолиза Райс писала, что "реальным вопросом" для русских было не содержание договора, а его символическая ценность как доказательство того, что Россия унаследовала статус сверхдержавы СССР и может иметь дело с Америкой как с равной. Трудно сказать, верила ли она в это или это была просто рекламная акция. В любом случае, это было неверно. Соединенные Штаты так и не представили убедительных причин для отмены Договора по ПРО. Буш утверждал, что система ПРО нужна Америке для защиты от "террористов, которые могут приобрести оружие массового поражения, доставляемое баллистическими ракетами". Русские считают это смехотворным. 'Ни у террористов, ни у государств-изгоев нет стратегических баллистических ракет, - воскликнул Путин, - и вряд ли они когда-нибудь их получат'. Правда, как быстро поняли россияне, заключалась в том, что Пентагон все еще надеялся разработать систему противоракетной обороны, которая, подобно "Звездным войнам", защитит Америку от второго удара России и сделает ядерную войну победоносной. Соединенные Штаты утверждали, что у них нет таких намерений. Это было откровенно нечестно. Если, как сказал Клинтон Блэру, Америка знала, что система ПРО нарушит ядерный баланс с Китаем, то из этого следовало, что дальнейшее ее развитие нарушит баланс с Россией. В любом случае, как постоянно подчеркивал Путин, намерения не имеют значения. Главное - возможности, которые даст эта система.

Путин считал, что США зря тратят деньги. Даже если бы новая система противоракетной обороны работала, что было далеко не очевидно, она не принесла бы никакой пользы. У России более чем достаточно ракет, чтобы преодолеть американскую оборону, и в ответ она будет разрабатывать еще больше.

Но он уже не в первый раз задается вопросом, кто же на самом деле принимает решения в Вашингтоне. Неужели неоконсервативные "ястребы", получившие известность при Буше, направляют политику в те стороны, которые в противном случае, если бы он был предоставлен самому себе, он бы не выбрал? Если это так, - заметил он, - то это не команда, а разношерстная банда. Я бы не хотел быть окруженным такими людьми.

На других направлениях отношения продолжали развиваться, хотя и в меньшей степени, чем кажется на первый взгляд.

Под громкие фанфары был подписан Договор о сокращении стратегических наступательных потенциалов (СНП), который Буш и Путин подписали в Москве в мае 2002 г. и в соответствии с которым обе стороны обязались сократить свои стратегические арсеналы до 1700-2200 ядерных боеголовок к концу 2012 года. На этот раз дьявол оказался не в деталях, которых было очень мало. Слабость соглашения заключалась в том, что по настоянию Америки его положения были сформулированы расплывчато, чтобы обеспечить максимальную гибкость при минимальных ограничениях. Сокращение вооружений произвело фурор в прессе, но это было не больше того, что обе страны планировали все это время.

То же самое можно сказать и об отношениях России с НАТО.

Через четыре недели после терактов 11 сентября Путин встретился в Брюсселе с генеральным секретарем НАТО Джорджем Робертсоном и предложил создать рабочий орган для изучения возможностей более тесного сотрудничества двух сторон. По его словам, «Россию и НАТО объединяет гораздо больше, чем разъединяет". Хотя Россия по-прежнему выступает против расширения НАТО, "мы могли бы изменить свою позицию, если бы не чувствовали себя оттесненными на второй план».

На следующий день Тони Блэр посетил Москву. Вечером в усадьбе Путина в Ново-Огарево он предложил механизм решения проблем России. По некоторым вопросам, в частности, по борьбе с терроризмом и нераспространению ядерного оружия, Россия и 19 членов НАТО вместо двусторонних встреч в формате "19 плюс один", как это было до сих пор, должны образовать единую "Группу 20", которая будет иметь право согласовывать совместную политику. Путин воспринял эту идею с радостью. 'Мы готовы идти настолько далеко, насколько готов идти Североатлантический блок', - заявил он. «Если изменится формат наших отношений, вопрос о расширении НАТО перестанет быть актуальным». Либо