Предания о самураях - Джеймс С. Бенневиль

Эти дезертиры попали в собственную ловушку. Гото Хёсукэ и Дайхатиро совсем их заждались. Под именами Яманэко и Ямаитати они попросили разрешения войти. Так как всех дезертиров Дзюбёэ собрал Кудзурю, то и некому было уличить их во лжи. Когда они рассказали повесть о поражении, им не поверили. Этих чужаков из Конгосана назвали большими трусами и шустрыми бегунами. Они приняли крики раненых людей, а также звон мечей за поражение. Сочувствующими и презрительными глазами их встретили те, что встречал их на мосту. После этого Яманэко и Ямаитати выхватили свои мечи и разогнали стражу. Люди Коно хлынули из леса, и малочисленный гарнизон из нескольких человек быстро лег под ударами мечей. Через какое-то время начали появляться дезертиры из отряда Кудзурю. Их пропускали в крепость по мере того, как они приходили, и тут же резали им горло. Доказательством полного разгрома банды послужило прибытие Онти Таро и Икэно Сёдзи с братьями Казама. Братьев встретили и, как положено, представили нашему мощному юноше. Эти крупные мужчины положили руку на плечо этого малого покрупнее их самих, даже крупнее Сёдзи, который увлеченно рассказал о его подвигах. Они внимательно глядели на него. Онти Таро переводил взгляд с одного брата на другого. Потом все трое взялись за руки. Повернувшись к Сёдзи, он взяли его в круг, и мощный крик удивления поступил от людей Коно.

С имуществом крепости разобрались без проволочек. Прелестниц и трофеи отправили вниз по реке. Девушки вошли в Кономуру пешком, трофеи внесли на плечах сельчане Коно. Трофеи достались богатые. Саму крепость спалили. Потом медленно потянулись воины, они побрели вниз по тропе, через холмы Ёсиногавы. Хозяин усадьбы, сменивший своего усопшего отца, Ситиносукэ рассыпался в щедрых благодарностях. Доля рото Огури в трофеях была такой, что им больше не пришлось просить помощи у дома Коно, так как он стал их банкиром и ссужал средства на восстановление домов Огури и Сатакэ. Женщин соответствующим образом сопроводили до их домов. Селянина Таросаку назначили главным тедайтэем дома Коно со свободным доступом на его кухню. Осталось только лишь решить судьбу Хаябусы Таро. Договорились, что она должна быть не хуже судьбы его приятелей. Его вывели в сад и предложили на выбор сразиться с Онти Таро или лишиться головы без лишних усилий. Он выбрал вторую кару, как не такую болезненную и в равной степени неизбежную. Потом прошли дни зимы и весны в тамошнем умеренном климате и в гостеприимном окружении обитателей дома Коно. В один прекрасный день Таросаку радостно принес известие, ходившее по всей провинции. В соответствии с ним рото Огури должны были встретить своего сюзерена в Хираока-но Кумабусэ. Пришло время прощаться. С радостью рото отправились на встречу со своим господином. С большим сожалением и пожеланиями доброй судьбы Коно наблюдали за тем, как на лодках их уносило вниз по реке; радуясь удаче, Ситиносукэ произнес: «Имя Огури в Кономуре никогда не забудут; и гэмбуку Онти-доно», – добавил он. Так и случилось.

Глава 21

Отмобилизование рото

Повествование о приключениях рото теперь будет касаться севера Японии. Здесь нагляднее всего можно проследить судьбу Мито-но Котаро, служащего связующим звеном между ними. После общения с разбойниками из Уэно он продолжил путь на север и без каких-либо происшествий прибыл в Юки. Здесь его ожидало разочарование. Из разговоров он узнал, что никто из рото Огури здесь не появлялся. В «Юкии» тэйсю по имени Дэнкуро рассказал ему, что не так давно в этом городе побывали братья Танабэ Хэйрокуро и Хэихатиро. В расстроенных чувствах они ушли на юг, вероятно в Камакуру или даже в Киото; быть может, решили обойти города на тракте Токайдо или горы Синано? При всем желании и всей остроте ума Дэнкуро посоветовать своему собеседнику ничего не смог. Мито-но Котаро решил последовать за братьями. По крайней мере, он мог рассчитывать на то, что в этом направлении ему повезет найти достойную себя компанию. С кем-нибудь из своих соратников он обязательно встретится. В любом случае он должен повстречать своего господина, быть может, даже пригодиться ему, и его путешествие приобретет смысл. Юки с его близостью к нынешней вотчине Иссики клана Огури он нашел не самым безопасным местом для того, кто искал Сукэсигэ. Даже окрестности Муромати были безопаснее, чем земли, находившиеся в когтях Бакуфу из Окурагаяцу. Под видом странствующего жреца он вернулся и, как только это сделал, начал аккуратно выспрашивать так, чтобы по неосторожности не выдать своего господина. Он решил не соваться в Камакуру. Интересоваться можно было судьбой Танабэ после получения информации о своем господине. Застигнутый дождем, он остановился на какое-то время в деревушке Офуна, расположившейся у подножия небольшого холма (Осака). Дождь перестал ближе к вечеру, и Мито-но Котаро продолжил свой путь. Он уже было подошел к входу в долину, ведущую к Яманоути, как на дороге появился селянин, во всю прыть погонявший свою лошадку. Как раз когда он доскакал до Котаро, у него оборвалась подпруга седла. Этот достойный селянин сверзился бы в грязь, а его зверь умчался в неизвестном направлении, если бы наш жрец железной рукой не ухватил его за уздечку.

Селянин, несмотря на падение, сразу догадался высказать самую почтительную признательность своему благодетелю. «Надо бы проявлять больше осторожности, – сказал Котаро, – когда пускаешься в путь в такой спешке. Добрый человек, вам грозит потеря и вы торопитесь убежать от нее, или услышали о добродетели, поэтому спешите ей навстречу?» Селянин почесал свои ушибленные конечности. Ворча и стеная, он похромал к своему животному. Котаро снял одежду и мешки, которые, неловко связанные вместе, служили селянину седлом. Он собрался показать этому человеку, как надежнее смастерить седло. «Сначала уздечку следует…» Достойный рыцарь не смог продолжать урок. Этот селянин ровно настолько не воспринимал его инструкцию, насколько сам жрец проявил равнодушие к ответу на свой вопрос. Однако первые же слова, произнесенные селянином, пребывающим в большой спешке, привлекли внимание Котаро. «Я должен перед вами извиниться, преподобный господин. Примите благодарность Тёдзаэмона, питающего к вам почтение и уважение. Однако сегодня предлагают великое представление. Объявлено о предстоящем совершении казни. В Омати обещают не простое приведение в исполнение приговора на Року-Дзидзо.[85] На закате в Юигасато на Кайхине головы лишатся два самурая. В этой связи простого народа на место казни собирается больше, чем обычно. К тому же эти самураи считаются отъявленными негодяями. Они тайно проживали в Судзукии на Юки-но-Сита. Этот постоялый двор называют самым уютным. Только, выглядывая в сад этого постоялого двора, они вынашивали самые недобрые замыслы. Доведенные до отчаяния гибелью своего господина, погибшего в бою у Яхаги на территории провинции Микава, эти ронины замышляли убийство принца Мотиудзи. Но Акихидэ-доно был, как всегда, начеку. Получив сообщения от своих лазутчиков, он вызвал тэйсю и приказал их связать. На его голос в ночи радостный банто открыл дверь, чтобы впустить кэраи Иссики, которые заполонили весь дом. Оками-сан со служанками стояла охваченная ужасом, не смея даже шепотом поднять тревогу. Таким образом, этих двоих захватили спящими и связали. Причем ломать двери не пришлось, да и оказать сопротивления не получилось. Великой была радость Иссики-доно; такой же большой, как его страх перед рото Огури. Пленение братьев Катаока, а также их казнь сегодня на закате можно назвать крупным событием и поводом для радости в Камакуре». Увы! Увы! Человек этот явно был слаб рассудком. Инструктаж по поводу искусства верховой езды на том и закончился, к удовольствию Катаока и летописца, слабо разбиравшегося в лошадях. Через мгновение Котаро оседлал скакуна. Встревоженный селянин попытался было остановить его, но Котаро хорошим пинком отправил его назад в болото. Мужчина привстал на руках и коленях, чтобы посмотреть вслед удаляющемуся галопом воину, устремившемуся в Камакуру к Юигахаме.