Старшие сыновья - Борис Вячеславович Конофальский

Так размышляя, Горохов дошёл до проходной, где дежурный без всяких вопросов выдал ему его оружие. Пластид ему не пригодился. Пока.

- Слушай, тут у меня одна мысль есть, - сразу начал Баньковский, как только Горохов заглушил двигатель мотоцикла.

- Мысль? – Горохов вздохнул. Сейчас он шёл в свою палатку и собирался поесть и ещё подумать над всем тем, что услышал на сходке. И заодно над предложением Людмилы Васильевны встретиться на нейтральной территории. Но Толику нужно было ответить. – Ну и что это за мысль?

- Тут эти деятели… ну эти, из «Инженерных решений», нового бота-техника привезли, пока тебя не было.

- Что? Бота прислали? – инженер остановился. – «Айтуган и Рыня… Молодцы, хотят показать, что они уже готовы оказывать любое содействие».

- Да, привезли, и Дячин говорит, что этот новый ещё умнее, чем прежний, – рассказывал Баньковский. – Дячин сказал, что этому новому можно задавать расширенную программу.

- Интересно, - произнёс Горохов, - ну а мысль-то у тебя какая?

- Слушай, а почему бы нам не заняться торговлей этими ботами? А? Вот подумай, на севере ничего подобного почти нет, только разнорабочие, а умных нет совсем.

- Надо будет обдумать, - ответил инженер, надеясь, что на этом их разговор будет закончен.

- А что тут думать? - Толик уже проникся идеей и готов был убеждать его. – Ты представляешь, какие деньги на этом можно зарабатывать? И никакой воды не нужно, купил тут, продал там, ты ведь знаешь людей из водокомпаний?

- Толя, я подумаю, – обещал Горохов, и скрылся в палатке.

- А когда подумаешь?! – орал с улицы Баньковский.

- Толя, отстань, я сажусь есть.

Горохов сел, ожидая, пока Самара подаст еду. Она молчала, всё ещё была зла на него за историю с серёжками, а это ему было даже на руку. Инженеру нужно было всё обдумать, так как разработанная им операция входила в завершающую фазу. Самую опасную фазу.

Глава 60

Вечером, когда начало темнеть, он решил заняться делом. Теперь его действия не могли привлечь излишнего внимания, и он, пока к нему не лип Баньковский, взял ботов и с их помощью перенёс к своей палатке рефрижератор. Удобно поставив его и разложив рядом инструменты на брезенте, снял заднюю крышку. Он был хорошо знаком с устройством этого агрегата. И теперь, покуривая, он спокойно отвинчивал баллоны с хладагентом и отключал провода от компрессора.

Подошёл Дячин, сейчас работы на участке у него не было, раму на берегу он уже сварил и ждал, пока ему привезут трубы, и слонялся по лагерю, ища, чем бы заняться.

- Барахлит? – спросил он, закуривая.

- Да, компрессор стал стучать что-то, - отвечал Горохов. – Хочу перебрать.

- Может, тебе помочь?

- Нет, Женя, это я так - время занять, сейчас заряд начнётся, ты иди отдыхай, отсыпайся, трубы привезут - уже не поспишь.

Инженеру на этот момент не нужны были помощники, и буровой мастер это понял и ушёл. И тогда Горохов, пока не налетел вечерний ветер, взял лопату, пошёл за палатку и выкопал свой заветный ящик. Оставив рефрижератор на улице, он занёс ящик в палатку, выждав момент, когда этого никто не видел. Там Горохов уселся поудобнее и раскрыл его. Первым делом он извлёк из ящика два баллона, которые были неотличимы от тех, что стояли в рефрижераторе. Один баллон был легче другого, инженер взял лёгкий баллон в руки и, приложив усилие, свернул у него торцевую часть. Торец отошёл, открыв внутреннюю полость баллона. Пистолет с глушителем, две обоймы со стандартным патроном и две обоймы с патронами, у которых пули были выкрашены зелёной краской. Одна из этих обойм была неполной, часть патронов из неё он потратил на доктора и медсестру. Потом инженер уложил в баллон две гранаты, хороший кусок пластида и взрыватели. Всё, больше места не осталось. Патроны с паучьим токсином - вещь, конечно, сильная, но он чувствовал бы себя намного увереннее, если там, на месте, у него ещё был бы обрез с револьвером, но это оружие придётся оставить на проходной. Впрочем, пистолеты, гранаты, обрезы не были его главным оружием в этом деле. Он аккуратно взял второй, более тяжёлый баллон. Осмотрел его. Вентиль обработан лаком, чтобы исключить всякую возможность утечки содержимого. Тяжёлый. Горохов подержал его в руках и отложил, взял оставшийся пластид, это был маленький кусочек граммов в пятьдесят, раскатал его в руках и получившейся липкой «верёвкой» обмотал вентиль баллона и вставил в пластид взрыватель. Вот так, вот теперь и это оружие готово. Инженер тут же вытащил взрыватель из взрывчатки. Пока рано. Он отложил баллон и взял в руки противогаз. Отличная маска, плотно прилегавшая к коже, отличные стёкла – в них хороший обзор, и они не потеют. Инженер отсоединил от маски небольшую компактную коробку – это фильтр. Дышать через него тяжеловато, и рассчитан он всего на пятнадцать минут, но зато фильтр можно просто пронести в кармане галифе, металлодетектор его не заметит, а саму маску легко спрятать в рукаве пыльника.

Он уже укладывал маску в ящик, когда в палатку вошла Самара - глазастая, ей всего одного взгляда было достаточно, чтобы сделать вывод:

- На новое дело собираешься?

- Собираюсь потихонечку, - смысла врать не было, а он поспешно начинает прятать всё своё опасное имущество в ящик.

Самара никогда не излучала позитива, а сейчас, как все последние дни, была ещё и недовольна, тем не менее она, разглядывая его снаряжение, спрашивает:

- И когда пойдём?

Инженер ответил не сразу, сначала он, уложив в ящик тяжёлый баллон, закрыл крышку ящика и уже потом произнёс:

- На этот раз я пойду один.

В тот вечер заряд пришёл поздно, и как раз ветер начал рвать палатку, бросая в её стены песок.

Самара молчала, сидела насупившись, смотрела на него исподлобья. Даже в таком недобром расположении духа она была привлекательна. Он наклонился, взял её руку и потянул к себе, женщина неохотно поддалась, подвинулась ближе, а инженер сказал ей:

- Там будет опасно. По-настоящему.

Утром, на заре, он проснулся от шума моторов, что-то происходило на участке. Горохов встал, быстро оделся и вышел на улицу. Солнце ещё и не встало, а уже было жарко. Ещё и душно, пыль столбом. Недалеко от вышки урчали моторами