Тайны гор, которых не было на карте... - Анастасия Вихарева

И вдруг понял, что где все это стало, образовалось пространство.

Так родился Сварог, и дал ему четыре головы, чтобы смотрел вдоль, и поперек, и сразу в обе стороны — узаконил его. Он Бог, как я, ибо он и я — едины. Он простор, который берет начало в одной земле, и заканчивается в другой. Три полотнища между сводами, положенные поперек друг друга, прошитые сверху донизу. И все, что происходит внутри него, становится мной.

И вдруг замечаю: еще какая-то муть…

— Догадываюсь, Бездна начала выжимать из тебя соки — действие равно противодействию. Ты сунулся в Небытие, вырвал из себя добрый кусок, слепил из него вселенную, и понял, а Бездна тоже пострадала. Только сознания у нее нет, и то, что вышло из нее, осталось в том виде, в каком вышло. И возможно, земля в этом месте потихоньку уходит в Небытие.

— Ну… в принципе, так оно и было, — согласился Дьявол. — Я уже оструктуренный, и с Законом. И море, не пойми чего… Всколыхнулась Бездна, и поднялся туман, который ни на что не реагировал — не то тень, не то отражение… Муть, одним словом. И не материя вовсе, море в океане. А на границе море пенилось и кружилось, заворачиваясь в спирали и вихри, как смерчи и циклоны. Или даже сердцевина протона, которая самая что ни наесть Серая Уточка, которая муть на иглу прядет, но уже на одном месте.

Пришлось засучить рукава. Вдохнул я в Серую Уточку силы великие. И крутилась она, и вертелась, и ныряла глубоко. И, наконец, принесла в клювике горсть земли — нечто материальное.

Так, наконец, был пойман конец Бездны.

Вдохнул в него жизнь, устроив Подвселенную по образу и подобию Небесного Царства. И родилась "сыра земля". Сырая — ибо на семьдесят процентов состоит из Бездны. Сверху запек корочкой — физическая материя, астральная материя — второй свод, заполняет пространство подвселенной и цементирует его. Частиц в ней нет, и вроде бы нейтральна, но если рассматривать астральные своды Небесной и Поднебесной, то один заряжен положительно, а второй отрицательно. И еще один свод — ментальный. Головы обоих земель повернуты на меня, а здесь хвосты… Перун и Валес.

Дьявол замолчал, с любопытством прицениваясь к Манькиной голове.

— Ну и? — не выдержала она.

— Думаю, про Юшу-змея не объяснить современному человеку, даже если он золотой с головы до головы… Вот представь, серая уточка веретеном из Небесного чертога прядет на иглу, образуя в некотором месте свода атом или частица. Маленькая электростанция, но расположена она перпендикулярно физическому пласту материи. То, что пытаются поймать ученые, это всего лишь молнии. Долгоживущие, как шаровая молния, короткоживущие, прототипы первых частиц, из которых был получен первый протон…

— В принципе, понять можно…

— Сыра земля не сразу стала такой. Долго бился я с Бездной. Подходили к камню Алатырю, силы светлые. В частности, Сварог, который, на законном основании, заполняет собой все пределы — бил по нему, и падала на сыру землю искра малая. Так родился Семаргл-Огнебог и Сварожич-Стрибог — два подпространства. Подползала к Алатырю Бездна, и била в камень, и родились звери лютые, многоглавые, грифоны и василиски, которые противопоставляют себя Закону.

Ох, как мы бились, сколько железа съел, прежде чем меч был оточен! И то я побеждал, то Бездна. И вся земля была в крови, каждый камушек, вся вселенная. Не успел жизнь вдохнуть, как уже мертво. Ты же чувствуешь боль вампира — вот и я чувствовал. Естественно, мне было проще, никаких приятных мыслей, которые приходят как благодатный огонь, Бездна родить не могла. И болезни свои земля не прятала. Но масштабы вселенской агонии несравнимы с агонией вампира. Все же, когда умирает человек, земля, на которой он стоит, не умирает вместе с ним.

Вот, например: как раз поворотился Юша-змей, и рассыпались первые прототипы атомов, которые в себе не имели Бездну, на частицы. И полетел Сварожич во все края, и тонул во мраке, там где частицы гибли, поглощаемые Бездной.

И пожаловался он мне: ничем не удержать черную рать — пространство вроде есть, а берега нет. И стал я придумывать такую частицу, которая бы язык змея держала и была бы как крепкий фундамент. Но то был последний раз, когда широкая межа пролегла между Бездной и мной.

— Получается, что вселенная появилась не в раз?

— Какой "в раз"?! — возмутился Дьявол. — Тогда Законов для материи, как таковых, не существовало, приходилось на ходу придумывать! Это теперь Вселенная — мудро скроенная и ладно сшитая, а сначала, что не делаю — головная боль! Две стороны вселенной такие же разные, как два человека, и еще больше разные, чем вы. Небесная подвселенная — это я, а Поднебесная — на семьдесят процентов Бездна. Пространство — мой конек! Его можно вывернуть, завернуть, скатать в одну точку, расшить золотом или облить грязью… У вселенной четыре стороны света, а у каждой подвселенной еще четыре, как четыре птицы, тут с поправкой на смерть, вылупились они из железных яиц, а там четыре птицы с поправкой на жизнь, которые из золотых яиц. И все они отложены серой уточкой на краю одной земли и другой. Или Перун и Валес… Один на Диве-Додоле женится, второй на Яге Виевне… Не подскажу, ни в жизнь не догадаешься, что за персонажи такие!

— Ну, понятно, — согласилась Манька, после некоторых раздумий.

— Валес родился от Коровы Земун, Перун от Матери Сва, от Лады… Корова Земун — она кормит. Это Поднебесная, которая повернута в мою сторону головой, как земля вампира, которая питает тебя образами. Валес — земля. Не "сыра земля", а именно земля, животворящая, которая живой делает материю. Корова Земун — Поднебесная, но не просто Поднебесная, а Поднебесная в целом. Яга Виевна — Поднебесная, ее основа, природа, планеты и звезды, все, что ты видишь. Соответственно, Перун тоже земля, Дива-Додола — Небесная Подвселенная, ее основа. Матерь Сва — Небесная подвселенная, которая обращена на Поднебесную подвселенную. Естественно ни в какое сравнение две невесты, Яга Виевна и Дива Додола, не идут, одна живет в роскошных палатах, вторая в захолустье, в избушке на курьих ножках, на речке Смородине, которая костями усыпана. И все они Боги, не как человек, а как часть меня, я в деталях. У человека всегда был выбор, поставить как щит или Перуна, к которому он устремил ноги, или Валеса, в котором он имеет свой надел, или Матерь Сва, которая проливается на него дождем, или Корову Земун, которая рассказывает мне о человеке, или Сварога, который и тут и там, или Сварожича, который породил его, или Семаргла, который примет его, заключив с ним союз. Все хорошо, когда над человеком нет человека.

— А Дажьбог?

— Это знание. Суди сама, вот Марена Свароговна — смерть. Она действительно дочь пространства и времени. В саду Ирии продолжается небесная свадьба между Дажьбогом и Мареной. И там что-то да умирает, по знанию, но Марена там не царица, а девица, которая сидит в тереме. Тогда как здесь, в Поднебесной — она царица, жена Кащея, и знание, Дажьбог, у нее не в чести. Хоть какое знание будет, а все одно — смерть. Она и там и здесь. Там Дажьбог незаконнорожденный сын Перуна и Роси, русалки, той что плавает как рыба в воде — в принципе как такового знания там нет, но есть о земле, о законах, условное, я решаю, чему быть, чему не быть. А здесь Дажьбог выпускает на свободу людей, здесь он могучий богатырь, сын Богов. И в то же время спускает с цепи Кащея Виевича — любое знание можно обернуть против природы, против человека… Или Святогор, сын Сырой земли и Подземного змея — тот самый язык Юши-змея, но опять же, в деталях. Или Ярило, символ присутствия на Сырой Земле Небесных Сил, как Кащей бессмертный, символ присутствия Бездны… — два названых брата. Кащей и в Небесном Царстве бывает, когда у Марены праздник — в качестве жениха, если что-то меняю…