Сочинения в трех томах. Том 1 - Майн Рид

с радостью увидел Эль-Соля и Луну в палатке капитана, а Сэгин, обнимая его, с трепетом расспрашивал об участи пленниц.

— Пока они живы и здоровы, — вот все, что мог сказать ему Генрих.

Время было слишком дорого, и терять его на рассуждения было безрассудно. Сто человек сели на коней и поскакали ко входу в ущелье. Там они устроили засаду в скалах. Приказ был взять всех индейцев живыми или мертвыми. Сначала надо было пропустить их мимо засады, а потом ударить с тылу и поставить между двух огней.

Почва была каменистая, и охотники не оставляли следа на земле. К тому же индейцы, увлекшись преследованием беглеца, едва ли обратят внимание на случайный след: они слишком далеки от мысли встретить здесь целый отряд бледнолицых. С той минуты, как они вступят в ущелье, у них нет надежды спастись. Ущелье узкое, с обеих его сторон почти отвесные скалы, а сзади и впереди вооруженный неприятель.

Едва успела другая сотня охотников расположиться у выхода на противоположном конце ущелья, как на повороте показался передовой индеец, все они уже миновали засаду. Увидав массу вооруженных людей, индеец остановился пораженный, потом быстро повернул коня и крикнул товарищам, те последовали его примеру, поспешно обратились назад и наткнулись на сотню, вышедшую из засады. Запертые с двух сторон в узком ущелье, индейцы не могли даже сопротивляться. Их взяли в плен, связали и повели к ставке Сэгина.

Старшины собрались к Сэгину на совет, чтобы решить, как и когда атаковать поселение навагоев. Следует ли тотчас же ночью тронуться в путь? Спросили мнение Генриха, тот настаивал на необходимости неотложного, быстрого нападения. Надо как можно скорее выручить пленных. Сэгин был тоже против всякой отсрочки. Пленных своих навагой хотели казнить завтра; если поторопиться, можно еще поспеть вовремя и спасти их.

Затем надо было решить самый способ атаки. Отряд, хотя и довольно многочисленный, не мог открыто идти на поселение навагоев. Расставленные по всем путям часовые предупредят своих о приближении врага, все меры для охраны будут приняты, и тогда не легко будет овладеть городом, потери будут большие.

— Сделаем вот как: разделимся на две части, — сказал один из старых охотников, — нападем на них с двух сторон, индейцы очутятся у нас как в ловушке…

— Нет, это неудобно, — сказал другой. — Не забудьте, что там на десять миль лесу. Индейцы рассыплются по лесу, ищи их там…

Эти веские соображения заставили совершенно отказаться от мысли об открытом нападении, и на совет был призван доморощенный стратег, старый зверолов без ушей и без скальпа.

— Капитан, — сказал Рубе, — нам нет надобности обнаруживать себя прежде, чем мы овладеем ущельем.

— Да как же это сделать?

— Очень просто. Надо с двадцати пленных индейцев снять платье и оружие и нарядить во все это наших двадцать молодцов. Переодетые, мы как будто поведем пойманного нами беглеца, господина Галлера, который, между прочим, принял меня за бурого медведя, как вам это нравится? Меня, Младенца, за медведя! Так вот мы и поведем его, как пленного.

— Значит, эти двадцать человек будут нашим авангардом и подождут прибытия главных сил?

— Так именно и думает Младенец.

— Ну, если господин Галлер достаточно отдохнул…

Слова эти Сэгин произнес, с сожалением глядя на бедного Генриха.

Генрих заявил, что он готов в дорогу хоть сию минуту. Его легкие раны были уже перевязаны, он с аппетитом поел и даже часок вздремнул и теперь горел нетерпением действовать как можно скорее.

Сэгин приказал снять с индейцев платье; это были по большей части вещи, украденные у мексиканцев за последние набеги. Тут были одеяния всех видов и всех цветов.

— Капитан, — сказал Рубе Сэгину, набиравшему команду, — советую вам назначить в отряд побольше делаваров. Ведь эти навагой очень хитрый народ, их не легко провести. Они и при луне узнают бледнолицых. Те из нас, которые поступят в отряд, должны выкраситься на индейский манер, иначе наша затея пропадет даром.

Сэгин послушался Рубе и назначил в передовой отряд большинство из делаваров и понов.

Прежде чем догорели последние лучи солнца, отряд был готов и выступил. Главные силы армии под командой Севрэна должны были следовать за ним на расстоянии одного часа пути. Несколько мексиканцев было оставлено у ручья сторожить пленных навагоев.

Глава XXII

ВТОРЖЕНИЕ В ГОРОД

Авангард перешел равнину и подошел к навагойскому ущелью с восточной стороны, часа за два до восхода солнца. Тут был сторожевой пост, состоявший из пяти навагоев. Они доверчиво подпустили к себе переодетый отряд и, оторопелые, были взяты в плен без сопротивления и без выстрела. Дело было сделано. Вскоре прибыл и главный отряд и, предшествуемый авангардом, прошел ущелье. Остановились в лесу у реки для отдыха.

В долине царила полная тишина, луна освещала спящий город. Две-три черные тени стояли у реки, Генрих узнал в них сторожей, приставленных к пленникам. Стало быть, они, бедняги, еще живы и не подозревают, конечно, что помощь и освобождение так близки.

Атаку отложили до утра. Дело было потруднее, чем в первый раз: теперь для защиты города было шестьсот воинов, и битва грозила быть кровопролитною. Сэгин, со своей стороны, был почти уверен в победе, он трепетал только при мысли, что навагой из мести умертвят во время нападения всех своих белых пленных. Они поймут, что главная щель нападения — освобождение пленных, и из жестокости назло перебьют их. Предположение очень вероятное. Утешительно только то, что все пленные находятся в одном месте, в храме, и с ними Царица тайн.

Решено было, что с первым проблеском утренней зари отряд переодетых охотников с пойманным Генрихом подскачет прямо к храму и овладеет им. Этим будет отрезан доступ к пленным. По сигналу Сэгина или, в случае сопротивления, по первому выстрелу вся армия ворвется в город.

Заря, так нетерпеливо ожидаемая Генрихом и Сэгином, наконец занялась…

Едва молочно-кварцевые горы покрылись румянцем, как